— Разумеется, — кивнул Джарет. — Благодарю тебя, госпожа. Ты спасла нам жизнь.

— Я просто увидела флейту и вспомнила сказку, — Аниала пожала плечами. — И я вовсе не была уверена, что всё получится. Я принесу вам плащ.

— И всё равно, — пробормотал Арак, косо глянув вслед Аниале. — Она мне не нравится.

— Возможно, это снова проявляется твоя память о прошлых жизнях, — Джарет усмехнулся. — А ты действительно…

— Да, — торопливо ответил Арак и прикусил губу.

— Понятно, — Джарет мягко улыбнулся. — О, а вот и наш плащ! Аниала, ты просто ангел!

Она засмеялась.

— Ты преувеличиваешь. Пойду сменю Ганконера.

Отвязанный от штурвала Ганконер не подошел к Джарету с Араком, а сразу спустился в каюту.

— Он обиделся за флейту? — Арак тревожно посмотрел на Джарета. — Но ведь я ее верну! Ой, а почему она больше не поет?

— Ветер стих, — Джарет осмотрелся. — Так, иди переоденься. И попробуй завести двигатель. Иначе мы застрянем.

Ганконер стащил с себя оставшуюся одежду, бросил на пол и лег на кровать. Его охватила такая апатия, что даже дыхание представлялось непосильной работой. Перед глазами всплывали разрозненные картинки из прошлого. Одну он ухватил. И начал просматривать снова и снова. Старая дорога с бордюром из гладких камней. Горячая пыль под босыми ногами. И тихая мелодия ветра, играющего на флейте, застрявшей между ветками сухого дерева.

Он долго стоял тогда и слушал, прежде чем решился взять ее. Ганконер отдал бы что угодно, чтобы еще раз ощутить ее тепло. Но у него ничего нет.

— Возьми.

Ганконер не сразу понял, что флейта в руке — это не греза. Арак смущенно улыбнулся, переминаясь с ноги на ногу.

— Ты не думай, я вовсе не хотел забрать ее себе. Просто так нужно было. Сказка такая, — он густо покраснел, и отвернулся.

— Подожди! — Ганконер схватил его за руку. — Ты имеешь в виду сказку об усмирившей шторм девице? Откуда ты ее знаешь? Как тебе в голову пришло, что это та самая флейта?!

— Это Аниала догадалась.

— Вот как? — Ганконер задумчиво погладил флейту. — Интересно.

Арак открыл было рот, но тут же закрыл.

— Что? — Ганконер приподнял бровь.

— Пустяки, — Арак мотнул головой, разбрызгивая с волос воду. — Может, отпустишь меня?

— Извини, — Ганконер выпустил его руку.

Арак тихо вышел.

«Не могла Аниала знать эту легенду, — лихорадочно размышлял Ганконер. — Я же сам ее придумал! Или нет? Так, эта история про девицу мне приснилась, точно. А потом я сочинил балладу…»

— Ты говорила с Аниалой, верно? — Ганконер положил флейту на подушку и погрозил ей пальцем. — Но почему же ты ни разу не заговорила со мной? Что я делаю не так? Хотя бы намекни!

«Потому что ты не слышишь меня, Музыкант».

Аниала замерла за дверью каюты, напряженно прислушиваясь. Сейчас в голосе флейты не было насмешки. Только тоскливая горечь.

«Но я найду способ. Люди говорят, что дома и стены помогают. Здесь я дома. И я докричусь до тебя».

В машинном отделении взревел двигатель. Аниала отступила от двери. Флейту нужно уничтожить. Причем срочно. Она слишком опасна. Проклятье, опять приходится вносить изменения в так тщательно продуманные планы!

Аниала вернулась в свою каюту, проверила, в порядке ли револьверы, спрятанные в рундук перед началом шторма. В этом мире одна метко пущенная пуля способна решить много проблем.

Ганконер говорил и говорил, срываясь то на крик, то на шепот. Флейта не вслушивалась в его слова. Сейчас важнее отследить намерения демона. Удивительно всё же, насколько эти существа проще фейри, при том, что гораздо сильнее. Нет, точнее сказать — именно поэтому и проще. Боги сильнее демонов, но еще более предсказуемы.

Флейта помнила времена богов. И войну сидов с демонами. Именно тогда сгинули последние фейри, знавшие, кто она и на что способна. Перекресток сделал ставку и выиграл. Но через четыре тысячи лет его победа обернулась неожиданной стороной.

Лабиринт будет доволен, если она вернется в игру. Перекресток обветшал. И даже добровольная жертва владычицы Авалона не вернет ему прежнюю силу. Конечно, они оставят его в игре, незачем разрушать всё, что он создал. Но управлять… нет. Управлять мирозданием будут они.

Ганконер выдохся и замолчал. Флейта по-прежнему не отвечала ему.

— Знаешь, — он устало вздохнул. — Когда Джарет задал свой вопрос, я не знал, что ответить. Но теперь знаю. Я бы выбрал…

Договорить Ганконер не успел. С палубы донесся ликующий крик сразу трех голосов, перекрывший даже шум мотора:

— Земля!

Ганконер кинулся к рундуку, оделся, не разбирая, что натягивает на себя. Сунул за пазуху флейту и побежал наверх. Всю его усталость как дракон языком слизнул.

— Это не та бухта!

— Да что ты говоришь?! Я, между прочим, в темноте лучше тебя вижу!

— Отдайте мне карту! Боже мой, мы же на рифы идем!

Аниала отошла подальше от спорящих. Ее лихорадило. Как невовремя подводит тело! Да еще это постоянное бормотание флейты, то напевающей отрывки из эльфийских баллад, то переходящей на давно забытые языки! У Аниалы создалось впечатление, что флейта привыкла разговаривать сама с собой. И теперь не осознает, что один раз заговорив с демоном, тем самым позволила слышать себя постоянно. Напрямую к Аниале флейта не обращалась, похоже, потеряв к ней интерес.

Способно ли сохранить разум существо, на тысячи лет заключенное в музыкальный инструмент? Или ее сознание проясняется лишь изредка? В любом случае от первоначального плана завладеть этим артефактом придется отказаться, как ни жаль.

— Ого, а мы здесь не одни!

Аниала отвлеклась от своих раздумий. Яхта, резко сбавив скорость, входила в бухту, на берегу которой ярко горел костер.

— Должно быть, шторм загнал сюда каких-нибудь рыбаков, — Джарет в бинокль осмотрел берег. — Или потерпевших крушение. Корабля не видно, даже лодки нет.

— Если у нас получится уйти на Авалон, пусть заберут мою яхту, — Арак вздохнул. Искалеченную «Бегущую» ему было жаль до слез.

— Только не спеши им ничего обещать, — Ганконер тоже не сводил глаз с костра. — По-моему, там только один человек.

— Остальные могут прятаться в засаде, — Аниала достала запасной револьвер и протянула Араку.

Он посмотрел на оружие так, словно это была ядовитая змея. Но взял.

— Надеюсь, до стрельбы не дойдет, — Арак подался вперед, всматриваясь в машущего им руками человека. — По-моему, я его знаю… Да, точно, это Тори Эник, капитан рыбацкой шхуны «Раккен». Он нам рыбу поставляет.

— Плохо, — поморщился Джарет. — Или наоборот. Смотря по тому…

— Смотря по чему?

— Отзовется Авалон или нет.

— Начали, — скомандовала Дарина.

Они решили стронуть Авалон с места раньше срока, чтобы испытать свои силы.

— Что будем делать, если их не окажется поблизости? — этот вопрос мучил Уну сильнее всего.

— Там архипелаг всего из десятка небольших островов. Весть об Авалоне мгновенно разнесется. Найдутся, куда они денутся.

— Ты хочешь забрать не только Джарета с Ганконером, верно? — Алисса опустилась на колени на самом краю прибоя. Раскинув руки, прижала ладони к двум черным камням — воротам острова.

— Мы заберем всех, кто захочет вернуться, — Дара остро глянула на нее. — Теперь я знаю, в чем ошибся Перекресток. Он сделал ставку не на сидов, а на людей. И этим сильно ослабил наши миры. Но еще не поздно всё исправить.

— Думаешь, Перекресток позволит тебе такое самоуправство?

— Уже позволил, иначе бы Авалон остался на месте. А мы движемся, чувствуешь?

Алисса кивнула. Вокруг уже ничего не было видно за сплошной пеленой тумана. Но появилось ощущение полета.

— Ты уверена, что вернуть всех изгнанников — это разумно? — Уна нахмурилась.

— Боишься потерять трон? — Дара насмешливо изогнула бровь. — Не волнуйся, тех сидов давно уже нет в живых. А с их потомками мы договоримся.