Через три года империя распалась на два самостоятельных государства: Византию (в восточной ее половине) и Западную Римскую империю. Но окончательно сложившаяся за столетие государственного единства вселенская христианская церковь стала исторической реальностью.

В 395 году умер Феодосий I, последний император единой Римской империи. До него одновременно правили два императора — братья Валентиниан и Валент, которые разделили империю между собой, хотя она и оставалась единой. Валентиниан считался старшим императором и правил Римом и Западом, Валент — правителем Востока в Константинополе. Между обоими императорами были разделены государственный аппарат, армия, финансы, они обладали определенной самостоятельностью во внешней политике. При Феодосии единство империи было восстановлено. Однако после его смерти произошел окончательный раздел ее между сыновьями. Гонорий получил Запад, Аркадий — Восток. Так родилась Византия, и два государства начали раздельное существование, хотя продолжали оставаться тесно связанными. Различными оказались и их исторические судьбы. Через 80 лет после раздела Западная Римская империя прекратила свое существование, пала под ударами варварских народов. Византия оказалась тысячелетней империей, прекратившей свое существование лишь в 1453 году в результате турецкого завоевания.

Историки спорят о том, с какого времени и события начинать историю Византии. Одни склонны отсчитывать ее от основания Константинополя в 324 году, другие — с момента разделения, образования самостоятельного византийского государства. Рождение Константинополя было действительно важным событием. Вокруг него осуществилась консолидация восточных провинций империи.

В течение IV века он постепенно стал «вторым Римом», «Римом Востока». Немногие государства не знают перемены своих столиц. Византия родилась с Константинополем и прекратила свое существование с его падением. Константинополь действительно играл уникальную роль в ее истории.

IV век был столетием противоречивых тенденций в развитии Римской империи. С одной стороны, это еще консолидационные тенденции к укреплению внутреннего единства, а с другой — к его ослаблению, обособлению.

Одновременно происходило и становление единой вселенской церкви, выработка того, что заложило основы ее общности, единства христианства. Однако затем наметились и тенденции к организационному размежеванию западной и восточной церквей, практика проведения раздельных соборов. Вселенские соборы все больше становились соборами восточного духовенства. Во II Вселенском соборе 381 года западные епископы практически уже не участвовали. В IV веке в течение долгого времени на Западе и Востоке господствовали разные течения в христианстве: в первом — ортодоксальное, во втором — арианство, что также не способствовало укреплению единомыслия и церковного единства. На Востоке возрастал престиж епископа Константинополя. II Вселенский собор своим решением поставил его по достоинству на второе место в церкви после римского.

Усиливались и другие различия, которые во многом обусловливались спецификой расстановки социальных сил. Обе половины империи одновременно, но по-разному переживали кризис античного общества, что в конечном счете и привело к их обособлению, размежеванию. Отчетливей выступала и разность исторических традиций, культурной и духовной жизни, все сильнее сказывавшаяся на западном и восточном христианстве, положении и практике церкви.

Христианскую церковь в IV веке объединяли общие задачи, прежде всего борьба с язычеством, утверждение господства христианства — задача необычайно трудная, учитывая многовековую мощь языческих традиций, задачи достижения единомыслия, выработки и утверждения господства единого символа веры, обоснования христианского вероучения, дальнейшей разработки обрядности.

В этом столетии западное христианство еще не могло обойтись без восточного, так как оно накопило колоссальный опыт в области догматики, полемики. Западной церкви в течение долгого времени приходилось опираться на греческий текст Библии, комментарии и мнения восточных богословов. Только во второй половине IV века Иеронимом был сделан новый, более точный перевод Ветхого завета, существенно выправлен перевод Нового завета и других канонических текстов. Так появился латинский вариант Библии (так называемая Вульгата), ставший основным источником христианских знаний и вероучения на Западе. Иерониму принадлежит и латинский комментарий к Библии. Идет быстрая латинизация церкви на Западе. «Отцы церкви» формулируют ее взгляды, своеобразие которых более отчетливо выступает в конце IV — начале V века. А пока многое в практике христианства рождалось на Востоке, и западная церковь опиралась на ее опыт. Отчетливо это видно на примере развития монашеского движения. На Западе первые монастыри появились значительно позже — в конце IV века. Устав Василия Великого во многом послужил для них готовым образцом.

К концу IV века на идеологии и практике западной церкви стали более явственно сказываться условия, связанные с кризисом античного общества, с характерной большей остротой его переживания. Слой свободного крестьянства оказался здесь слабым, а крупное землевладение достигло особой мощи. Раньше, чем в восточной половине империи, стали приходить в упадок городское ремесло и торговля, сами городские общины. Ремесло перемещалось в поместья, усиливая мощь и независимость позднеримского магнатства. В городах происходила интенсивная пауперизация массы населения. Богатство и власть сосредоточивались в руках немногих. Растущая самостоятельность магнатства во многом парализовала деятельность государственной администрации, ослабляла центральную власть. Все это в полной мере проявилось к моменту разделения. Западная Римская империя была слабым, быстро бедневшим и приходившим в упадок государством, в котором стремительно обострялись классовые, социальные противоречия. Значительная часть рабов была переведена на положение колонов, но они оставались максимально близкими к рабству. Растущая власть магнатов обеспечивала удержание их в подчинении и принуждении. В городе складывалась аналогичная ситуация — бедневшие горожане оказывались все более зависимыми от узкой верхушки городской знати. Все это создавало особую ситуацию. С одной стороны, накапливалось социальное недовольство, с другой — масса населения была пассивна и придавлена.

Западной церкви быстро удалось добиться духовного единства в своих рядах. Она не знала такого обилия течений в христианстве, которое было характерно для Востока империи, такого активного участия масс населения в религиозной борьбе. Здесь сразу утвердилось безраздельное господство ортодоксального христианства. Верхушка знати, римская аристократия дольше сохраняла приверженность язычеству, но в своих локальных интересах быстро пошла на союз с церковью.

Можно говорить об определенном аристократизме западного духовенства, не столько по происхождению, сколько сословного, как института общества. Не столь многочисленное, выходившее в значительной степени из состоятельных кругов римского общества, оно быстро становилось корпоративно тесно спаянным. Римская церковь во многом опиралась на римскую государственную традицию и восприняла авторитарность власти ее гражданских магистратов, строгую дисциплинарность отношений. В римской практике особенно велика была роль законов, установлений, понятий обязанности и долга. Отсюда и юридизм мышления, тяга к четкой регламентации. Западной церкви удалось быстро отстранить массу населения от реального влияния на избрание духовенства. Только узкая верхушка богатых граждан и духовенства была причастна к избранию епископов. Духовенство превращалось в замкнутое привилегированное сословие, своего рода касту, тесно сплоченную вокруг церкви и зависевшую от нее. Конечно, более медленный рост и относительная немногочисленность монашества на Западе были прежде всего связаны с особенностями социальной ситуации. Рабу, который подлежал возвращению к своему господину, было трудно попасть в монастырь и пополнить ряды монашества. Но западная церковь и сознательно ограничивала развитие монастырей. Они превратились в прибежище состоятельных и богатых людей, оплот церкви.