— Я не на поезд, Лия, — сказал он. — Просто решил прогуляться. Если не спешишь, то можем вместе, а потом я тебя подброшу.

— Ну вот, напросилась! — улыбнулась девушка. — Согласна — если вас не затруднит. Свой икар мне ещё долго не светит, — печально вздохнула она. — Макферсон ни за что не даст мне ячейку. Да и с ребятами было бы жаль расставаться, честно говоря… Кстати, вы не в курсе, что за переполох устроили Мастера в нашем отделе?

— В курсе. Макферсону конец. Меня просили не говорить никому, но завтра ты всё равно узнаешь. Ему не работать больше начальником отдела. Вернее — вообще не работать в институте.

Лицо девушки помрачнело, но тут же прояснилось:

— Ну и поделом! А кто будет новым ведущим исследователем?

— Новым буду я, поэтому приготовься. Завтра я из твоего босса превращусь ещё и в твоего верховного босса. Самое время меня задобрить.

— Вы? Вот здорово! Боже, как мне надоел Макферсон! То-то ребята обрадуются! Скай говорит, что вас давно надо сделать главным! Божится, что тут же выпросит у вас ячейку.

— Вздрючку ему хорошую, а не ячейку, — ответил Стейбус. — Точно, устрою — лишний раз не помешает. Пока не научится осторожности… Но он научится. Молодец, вообще-то… Слушай, Лия, раз уж на нас свалилось такое счастье, мы сможем работу всего отдела поставить по-другому. Не знаю, как остальные, а лично я устал изображать из себя этакую хроночерепаху, у которой положения методики Оллентайна выгравированы на панцире. Хочу тебя спросить: ты часто заглядываешь на «Ретродром»?

— Иногда, — ответила девушка. — Не получается не заглядывать. Они там выкладывают данные свежее, чем у нас в институте.

— Во многом потому, что идут вперёд не оглядываясь, — заметил Стейбус. — Но нам-то не обойтись без детального и всестороннего исследования каждой эпохи. Вопрос в том, как наилучшим образом совместить оба подхода… Кому проще жить — кладоискателю или археологу? Что легче откопать — сундук с золотом или череп динозавра? Кладоискатель не заботится о сохранности сундука, ему нужно только золото. Его инструменты — кирка и лопата, у археолога — долото и кисточка. Кто быстрее управится с работой? Ясно, что лопата несколько эффективнее кисточки, когда дело доходит до разгребания грунта.

— Сравнение мне нравится, — согласно качнула головой Лия. — Действительно, между ретроскопистами-подпольщиками и кладоискателями много общего. Но именно поэтому на их сайтах и встречаются настоящие клады.

— Точно, — сказал Стейбус.

— У них иногда попадается такое, что закачаешься. И бесплатно. Правда, трудно выбирать. Они валят в общую кучу всё, что по их мнению не представляет коммерческой ценности… А вообще-то я нелегалов не люблю. Два года назад из-за них погиб мой отец. Проводник его бросил, и он не смог вернуться в настоящее самостоятельно.

— Извини, что напомнил.

— Ничего, я давно пережила.

— И Восстановление не помогло?

— У него уже было одно Восстановление.

Чёрт, вот чёрт! Стейбус клял себя — он не собирался затрагивать такую больную тему. Но откуда ж было знать, что отец рассудительной, уравновешенной Лии страдал ретрозависимостью?

Сам Покс общался с нелегалами регулярно. Не на «Ретродроме» — в услугах проводников он не нуждался, а на форумах временщиков, ну и в жизни. У подпольщиков была одна отличительная черта — они всегда успевали побывать в любой эпохе раньше лицензированных исследователей. Предлагаемые на продажу оптимизаторы, без которых путешествия немыслимы, у ретродромовцев и прочих им подобных были на порядок лучше, чем сработанные профессионалами Академии Времени. Не говоря уже о мозговых имплантатах.

Стейбус купил синхронизатор у группы с прозаическим названием Синдикат, и не пожалел ни разу. Нелегалы свободно общались в «Глобале» почти со всеми желающими, выйти же на них в реале оказалось нелегко, но наконец ему удалось познакомиться с некоторыми. А уже они познакомили Покса с Агиляром.

Желая направить разговор в другое русло, он не нашёл ничего лучшего, как спросить, что думает Лия про знаменитого в кругах временщиков Блэкбэда. Его называли не иначе, как Королём Времени, и некоторые полагали, что именно он является хозяином Синдиката, владевшего сетью подпольных клиник по вживлению мозговых имплантатов.

— Тот самый парень, который может путешествовать в прошлое без помощи ретроскопа? — внезапно развеселилась Лия. — Да сказки, конечно. Как вы себе такое представляете? Просто кто-то объелся малоизвестными теориями Дендайма, и решил выдать их за действительность. На деле возможность свободных путешествий никто не изучал.

— Наш Олли когда-то работал с Дендаймом, — заметил Стейбус, довольный, что настроение девушки улучшилось. — Может, спросить у него?

— Не вздумайте! Если вы на полном серьёзе заведёте с Оллентайном разговор про Блэкбэда, ведущим исследователем вам не бывать. Нам снова поставят в начальники злокозненного тролля, вроде Макферсона. Не вздумайте!

Дойдя до огромного фонтана в центре парка, они повернули назад, и минут через сорок добрались до институтской стоянки воздушного транспорта.

— Как не хочется домой! — сказала Лия. — Я бы с радостью осталась жить тут, в одном из парков Дилойме. Поставила бы где-нибудь в гроте кровать, ретроскоп и кухонный комбайн… Потому, что мне не хватит денег даже на самую дешёвую квартиру здесь. Как я ненавижу Сестрорию! Простите, что жалуюсь, но ведь жизнь в объединённых кварталах — просто кошмар. Ни тебе травы. Ни тебе деревьев, только пальмы в дурацких кадках в кафе. Ни тебе неба над головой…

Стейбус запросил в СБД самую высокую траекторию, которая на таком небольшом расстоянии была чисто демонстрационной, и его икар на короткое время вышел далеко за пределы нижних слоёв атмосферы. Лия задумчиво смотрела сверху на родную планету.

— Жаль, что придётся вернуться слишком быстро, — сказала она. — Вам никогда не хотелось побывать на других планетах? Или отправиться в галактический круиз?

— Да нет, — ответил Покс. — Мне хватает путешествий в прошлое.

Чуть раньше он невольно расстроил Лию, а сейчас её последние слова извлекли неприятные воспоминания из его собственной памяти. Родители Стейбуса тоже погибли — оба — при случайной разгерметизации корпуса космического корабля. Нелепый, невероятно редкий случай…

Икар пошёл вниз, пробил редкие невесомые облака и почти рухнул на Сестрорию. Беспорядочное столпотворение объединённых кварталов и мегабилдингов стремительно приближалось, из него проглянули узкие полосы зелёных зон и оазисы парков, казавшиеся кусочками разбитого рая в этой густонаселённой каменной пустыне.

Лия жила в одном из кварталов жилого массива Рапи. Аккуратно введя машину в широченное дуло приёмника ангара, Покс посадил её на свободную площадку. Обойма скоростных лифтов оказалась совсем рядом.

— Спасибо, что подбросили, — вздохнула Лия. — И за зрелище тоже. Честно говоря, я до этого видела Алитею с такой высоты всего однажды.

— Не за что, — сказал Покс. — Я тоже редко выбираюсь в космос, даже самый ближний… Как и на прогулки в парках.

— Извините, что не приглашаю вас в гости. Живу с матерью и двумя маленькими сестрёнками, а они всегда разводят такой ужасный бардак…

Она ушла. Стейбус помедлил и вывел икар через приёмник наружу. Чувствовал он себя скверно. Бардак — ещё чего. Никто не поверит, чтобы у такой девушки, как Лия, мог быть дома бардак. Просто она предчувствовала, что он всё равно отклонит предложение зайти, и предпочла не нарываться на отказ.

— Ну что ты за скотина, приятель? — спросил он сам себя. — Противная ты скотина. Самолюбивая и крупнорогатая. Дождёшься, как говорил Рид.

У него что — на лбу было написано, что откажется? Говорят, путешествия каким-то образом способствуют развитию экстрасенсорных способностей, причём весьма необычного свойства. Правда, только у тех, в ком сидит зародыш сенситива. Лия не сенситив, но много времени проводит в прошлом… как и он сам.

Покс помнил ещё со школы, что и трансцессоры, и прочая пси-аппаратура, и ретроскопы — родственные приборы, построенные на одних и тех же принципах. Логично, если разобраться. Там — передача мыслей в настоящем, тут — передача целого сознания в прошлое, но что есть наше сознание, как не информационная система, оперирующая мыслеформами?