— По машинам, — тихо сказал Левицкий. — Защиту на максимум. Для начала надо отснять каждый квадратный миллиметр поверхности этой поляны. Потом разворачиваемся веером и идем по кругу.

Аэроскутер Нвокеди они нашли в пятнадцати километрах, на полянке поменьше. Машина висела в воздухе между двумя деревьями, намертво запутавшись в лианах. Себастьян забрался наверх и подцепил к макроинформеру киб-диагностер.

— То же самое, что с Кленом, — сказал он через минуту. — Скажу ребятам с Главной — пусть забирают и его.

— Видишь что-нибудь подозрительное? — спросил Левицкий Клауса, который, сидя в своем катере, подстраховывал их сверху.

— Ничего. Несколько крупных животных, судя по биоритмам — гориллы Фостера, все время толкутся вокруг, но близко они не подходят. Похоже, они с самого начала нас «пасут».

— Вижу двух из них, — ответил Герман. — Чертовски любопытны — как и всегда. И осторожны.

Согласно правилам предварительного расследования, мало было заснять место происшествия с корабля — смотритель, исполняющий обязанности следователя, должен, по возможности, задокументировать все с земли. Сейчас такая возможность имелась, и Левицкий, подойдя к неумело устроенной охотничьей засидке, встал так, чтобы встроенная в его комбез камера наиболее подробно запечатлела саму засидку, установленную в ней аппаратуру и валяющуюся в траве автоматическую винтовку. Подождал с полминуты и перешел на другую точку, потом на третью. Сам он все это видел еще сверху, с корабля. Маскировку Нвокеди сделал так себе — просто несколько воткнутых в землю веток. Впрочем, для отстрела неосторожных полуслепых животных и такой достаточно… Подошел Себастьян и проверил с помощью киб-диагностера приборы. Поднял глаза на Германа, но ничего не сказал. И без проверки было ясно, что они в том же состоянии, что и остальная интеллектроника.

Потом они прошли вперед и остановились перед местом, где Паго Нвокеди устроил бойню — другого слова Левицкий подобрать не мог. Герман, сам заядлый охотник-любитель, не соглашался с теми, кто считал охоту бессмысленной жестокостью. Он не видел ничего плохого в том, чтобы поощрять соответствующие интересы и наклонности сына. В свои тридцать шесть он успел добыть множество животных, среди которых были и весьма завидные трофеи, однако всегда свято соблюдал и закон, и неписаную охотничью этику. А здесь… То, что Левицкий увидел здесь, его, без преувеличения, потрясло. Десять многоногих броненосцев умертвили самым зверским способом. У каждого перебит выстрелом средний отдел позвоночника и поврежден спинной мозг, играющий, помимо прочего, важную роль в координации движений многочисленных пар ног. Долго же они мучились… Один был еще жив. Нет, скорее — одна. Герман подошел ближе. Точно — беременная самка. Она чуть шевельнула головой, из глубины почти мертвого тела вырвался надрывный вздох. Герман достал пистолет.

— Не стоит… — начал Себастьян, но Левицкий посмотрел на него таким взглядом, что тот замолчал и отступил на шаг.

Герман добил несчастное животное выстрелом в голову. Это было нарушение следственных действий, и камера, несомненно, все зафиксирует, но… Очень хорошо, что они уже успели отправить на орбиту Паго Нвокеди. И очень хорошо, что здесь нет ни одного крючкотвора из профессиональной следственной группы. Позже они не преминут напомнить ему, что акты милосердия не входят в обязанности смотрителя, проводящего предварительное расследование; что любые действия, способные нарушить общую картину места преступления, не продиктованные острой необходимостью, являются… Но до этого далеко, и он успеет успокоиться. И тогда у него не будет при себе оружия.

— Кажется, наша миссия здесь завершена, — сказал Левицкий, пряча пистолет в кобуру. Он посмотрел на Себастьяна: — А на счет технического хлама ты был прав — оставим его работникам Главной. Приберут все и без нашего участия.

Но улететь сразу не получилось. Высоко в небе проявилась маленькая черная точка, стремительно выросла в размерах и превратилась в открытый шестиместный аэроглиссер. Аппарат сделал круг над поляной и приземлился в ее дальнем конце. Четверо пассажиров и пилот спрыгнули на землю, у троих за спиной висели автоматические винтовки с подствольными гранатометами, а в руках они держали приборы, похожие на портативные биорадары. Стрелок остался в своем кресле у сдвоенного крупнокалиберного пулемета на поворотной турели, она медленно вращалась по часовой стрелке. Как на войну собрались, подумал Левицкий, но меры предосторожности и выучку вновь прибывших сумел оценить — с кем только не приходится сталкиваться сотрудникам государственных служб на территории заповедников. Тройка с радарами разделилась, и люди нырнули в окружающие поляну заросли, двинувшись каждый в своем направлении; двое подошли к смотрителям. Левицкий еще издали узнал серебристую, с черными полосами, форму сотрудников Комиссии по Контактам.

— Аркадий Бабурин, — протянул руку Герману высокий парень с веселыми карими глазами.

— Кэй Шентао, — представился второй, низенький, с бесстрастным лицом языческого идола.

— Боюсь, для вас тут нет ничего интересного, ребята, — после взаимных приветствий и представлений сказал Клаус, который вылез из своего катера и тоже подошел к собравшимся.

— А мы боимся, что есть, вот и прилетели проверить и успокоить свою душу, — улыбнулся высокий. Герману он сразу понравился своей открытостью и непосредственностью. — Вам же известно, сколь мнительные люди работают в Комиссии. Чуть что, и нам уже мерещится в любом непонятном случае рука инопланетян. Или мерзавцев, что на них посягают… Мы вам не помешаем, только проверим инцидент с Паго Нвокеди на предмет участия в событиях наших бесценных подопечных… И еще кое-кого, — загадочно добавил он.

— Нвокеди — обычный браконьер-научник, — пожал плечами Реале. — А туземцев здесь и близко нет, вы же знаете. Их ближайшие поселения за несколько тысяч километров отсюда… Или появились?

— Нет аборигенов, так, глядишь, найдется кто-нибудь другой, — ответил низкорослый.

— У Комиссии новые интересы на Тихой? — изумленно вздернул брови Клаус Кнохен. — Неужели нашли еще одну цивилизацию по соседству с туземной? А ну-ка, расскажите! Вот была бы новость!

— Еще не нашли. Но, надеюсь, найдем, — снова улыбнулся высокий, и неясно было, шутит он или говорит серьезно. — Вам сообщим первым. А пока посвятите меня в подробности…

Узнав все интересующие его детали и личное мнение смотрителей о произошедшем, Бабурин повернулся к Шентао:

— Нет сомнений, у Нвокеди те же симптомы, что и у прочих пострадавших. Он тоже столкнулся с этими существами. А его аппаратура… Киб-мастер… Такие же точно признаки поражения, как…

Он умолк, затем обратился к Левицкому:

— Мы немедленно свяжемся с руководством СОЗ и лично Василиадисом, но и вам нужно послать ему подтверждение. Вся техника и аппаратура, эвакуированная из района ЧП или еще подлежащая эвакуации, переходит под непосредственный контроль Комиссии по Контактам. Без нашего участия дальнейших исследований ее не предпринимать. Район ЧП объявляется закрытой зоной вплоть до прибытия профессиональной следственной группы и проведения следственных мероприятий. Вам троим придется прибыть на главную базу СОЗ для личного доклада на заседании местного отделения Комиссии.

Герман кивнул, про себя отметив, что контактеры прилетели на открытом глиссере, а не на катере, и очень уж быстро добрались. Вероятно, их лагерь на поверхности планеты находится неподалеку отсюда, на территории его сектора. Но разве они скажут…

Теперь смотрителям делать здесь действительно больше было нечего, и они пошли к своим кораблям.

Проснувшись через несколько часов, Левицкий первым делом сходил на камбуз выпить чашку кофе. Конечно, можно воспользоваться баром в каюте, связанным с камбузом линией доставки, но лучше пройтись. На этой проклятой станции слишком мало возможностей для физической нагрузки, а обязательные тренировки в спорткомплексе он частенько пропускал, надеясь на свое несокрушимое здоровье. Но если совсем не двигаться, Эскулап во время очередного медосмотра опять начнет читать нотации насчет перспективы потери должной физической формы.