Честно, не один парень не должен быть таким восхитительным и соблазнительным.

Тарин отправила Хока переодеться, пока сама выбирала нижнее белье и носки. Он вернулся в футболке и трениках, держа одежду в руках.

– У тебя такие огромные ноги, – заявила она, померяв его стопу. У него на самом деле был сорок седьмой размер. – Боже милостивый, прям как ласты.

– Ты насмехаешься надо мной?

– Нет, – заявила она с усмешкой. – Поверь мне, в моем мире это очень ценный козырь.

– Отчего же?

– Ну, женщины приравнивают размер ноги с... – Тарин бросила красноречивый взгляд, на часть его тела, будоражащую ее фантазии и мысли.

Осознав, куда она клонит, у него глаза на лоб полезли.

– Миледи!

– Я знаю, грешна, но ничего не могу с собой поделать. Ты же себя в зеркало видел?

Он улыбнулся, поднялся и притянул ее к себе, потом склонил голову и тихо прошептал на ухо:

– В любое время, когда моя леди Грешница захочет удовлетворить свое любопытство, я буду самым покорным слугой. – От этих слов и горящего дыхания возле ее шеи по телу пробежала приятная дрожь.

Тарин прикрыла глаза, наслаждаясь ароматом его тела. Она еле сдерживала порыв притянуть его к своему телу и зацеловать до смерти.

– Не искушай меня, – тихо попросила она. – Нам нужно найти чехлы для ласт.

Но прежде чем она сбежала, он быстро поцеловал ее. Тарин растаяла.

– Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим.

«Так он и не реальный. Не настоящий. Ведь так?»

Тарин нахмурилась.

– Как ты сюда попал Хок?

Он пропустил прядки ее волос между пальцами и улыбнулся.

– Я попросил старую ведьму о чуде, которое спасет меня из цепких лап Алиноры, и чародейка отправила меня к тебе.

– Каким образом?

– Не знаю. Я находился там с кричащей на меня Алинорой, а потом проснулся в твоих покоях.

– Ты можешь вернуться домой?

Спархок медлил с ответом. Чародейка сказала, что если он не сможет заставить леди Тарин полюбить его, то вернется назад в свою историю. А этого он совершенно не хотел. За последние годы он был сыт Алинорой по горло. Воистину он предпочел бы смерть принудительному возвращению к ней.

– Нет, – солгал он, не желая думать о жизни в своей книге. – Меня послали сюда к тебе. Ты нуждалась в герое, и я здесь для тебя.

От его слов на ее лице отразилась смесь боли и радости.

– Неужто ты не хочешь, чтобы я был с тобой? Ты предпочла мне другого героя, заслужившего твое расположение?

Тарин вздохнула.

– Это не совсем так. Я просто не знаю, что мне делать с рыцарем из средневековья. В смысле, ты не можешь устроиться на работу или заниматься каким-то делом. В Америке двадцать первого века очень мало перспектив для рыцаря в сияющих доспехах.

– Значит, ты хочешь, чтобы я вернулся в свою книгу?

Она выглядела растерянной.

– Нет... Да... Не знаю. Честно, я не представляю, что мне с тобой делать.

– А что ты хочешь со мной сделать?

Тарин сглотнула. Голову заполнили восхитительно-греховные и совершенно неуместные в общественном месте мысли.

– Не знаю, Хок, – ответила она честно.

– Тогда притворись, что я здесь всего на семь дней. Сделай вид, будто тебе к концу недели больше не придется видеться со мной. Я просто вернусь туда, откуда пришел. Что бы ты в этом случае со мной сделала?

Она задумчиво улыбнулась.

– Не уверена.

– Подари мне семь дней своего времени, леди Тарин. Всего семь. И клянусь, что если ты больше не захочешь иметь со мной дело, я навсегда покину тебя и вернусь в книгу, чтобы жениться на Алиноре.

Тарин закусила губу от столь заманчивой идеи. Великолепный мужчина на семь дней, который не разобьет ей сердце. Эстер права, это именно то, что доктор прописал.

– Тогда договорились. Семь дней.

Отойдя от него, она отправилась за обувью, а потом вывела его из магазина и на машине отвезла к себе домой.

Так странно, что Хок появился сразу после измены Роба и, все же, ей и правда понравилось находиться в его компании. Хок окружил ее заботой и сдувал пылинки, как не один мужчина до него.

Он не отходил от нее весь день, изо всех сил помогал готовить ужин, хотя, в действительности не знал, как сделать самое элементарное. Даже электронный консервный нож привел его в замешательство.

Сначала он решил, что открывалка одержима, и попытался ее убить большой ложкой. В конце концов, Тарин убедила его, что нож не бесовское орудие и показала, как им пользоваться.

Тарин нахмурилась, пытаясь открыть крышку на банке томатного соуса.

– Моя леди, позволь помочь тебе.

Она протянула Хоку соус, и тот с легкостью открыл баночку.

– Спасибо, – сказала она, забрав соус. С ним определенно здорово.

Хок наклонил голову, а потом подошел к плите, чтобы поближе рассмотреть конфорки.

– Нет огня, а жар идет.

– Это электричество.

Он повернулся и посмотрел на нее.

– Электричество?

Тарин попыталась объяснить происхождение электроэнергии, но осознала, что сама не до конца все понимает.

– Это волшебство, – наконец пояснила она. Крутые чары.

– Больше похожие на горячие, чем крутые, – сказал он, переставляя кастрюли. – У тебя здесь самый замечательный мир, леди Тарин.

– Это не книга, а реальность.

Его весьма озадачили ее слова.

– Нет, миледи. Я персонаж, как и ты. Наш мир – книга, написанная кем-то, даже когда мы разговариваем. Каждое наше действие и слова тщательно прописаны.

– Нет, – возразила она и подошла к книжному шкафу и достала книгу в мягкой обложке. – Вот книги, а это реальность. Мы не в книге, а в моем доме.

– Ты уверена, Тарин? Откуда ты  знаешь, что это не книга и мы с тобой не обычные марионетки, подчиняющиеся чужим капризам?

– Поскольку я настоящий человек из плоти и крови, и мной никто не управляет, кроме меня самой.

– И если бы ты меня спросила, я бы ответил точно так же. Так откуда тебе знать, что это правда?

Его слова звучали до жути логично, отчего Тарин стало неуютно.

– Давай не будем об этом, ладно? А то я начинаю себя чувствовать, как те люди из «Сумеречной зоны», застрявшие в ловушке игрушечного городка на потеху гигантского ребенка. – Она вздрогнула, а потом замерла. – Если это книга, тогда почему здесь все такое четкое и ясное? Яркие цвета, бесконечность мира.

– В моей книге все точно так же.

Это удивило ее. Тарин думала в вымышленном книжном мире все прерывистое и расплывчатое.

– Правда?

– Угу. На ощупь или вид ничем не отличается. Изменились только декорации.

«А вот это уже звучит жутко».

Он ласково улыбнулся ей.

– Но, откровенно говоря, мне твой мир предпочтительней своего.

– Почему?

Изумрудные глаза полыхнули жаром.

– Потому что в нем ты.

Тарин растаяла от этих слов. Проклятье, этот мужчина временами может быть невероятно очарователен. Что же в нем так будоражит ее кровь? Это какие-то чары?

Она попыталась представить, какого это иметь настоящего современного Хока. Был бы он так ей увлечен? А она так восхищена им? Трудно знать наверняка.

Может это потому, что он герой книги, а не реальный мужчина. Но тогда, что реально? Может что-то подталкивает ее испытывать подобные эмоции? То, что она не может увидеть, попробовать, прикоснуться, обнять и услышать? Если это так, тогда Хок столь же реален как Роб.

И эта мысль напугала ее.

Закончив с готовкой, она протянула ему тарелку с пастой и повела в столовую ужинать. Оказалось это легче сказать, чем сделать. Хок не знал, как пользоваться вилкой.

Он смотрел на прибор так словно тот инопланетного происхождения.

– Разве у вас нет вилок? – поинтересовалась она.

– Нет, миледи. Никогда раньше мне не доводилось видеть ничего подобного.

– О… – Тарин взяла вилку и показала ему как «волосы ангела» накрутить на зубцы. Хок попытался поднести их ко рту, но паста соскользнула с вилки на колени.

Тарин сдерживая смех, потянулась помочь ему, но в ту секунду как прикоснулась к нему, поняла, что совершила ошибку, Хок был сильно возбужден. Его глаза полыхнули, когда он резко выдохнул через сжатые зубы.