— Потому что у тебя очень странный голос.

— А что такое с моим голосом?

— Не с голосом. С тоном.

Она сердито посмотрела на Роберта, и его словно током ударило — он как будто наяву увидел свою недавно умершую тещу Маргарет Чайлдс. Фигурой Кейти больше напоминала покойного отца — такая же невысокая и кругленькая, — но глаза и тонкие губы были точь-в-точь как у матери.

— Послушай, я очень устала. Я писала в течение нескольких часов. В основном это были открытки твоим друзьям, коллегам и знакомым. Я делаю это каждый год. И почти всегда — в самый последний момент, и мне постоянно нужны адреса. Ты никогда не помогаешь мне.

Роберт хотел было возразить, что у Кейти достаточно времени, чтобы подписывать открытки постепенно, но она оставляет все на последний момент, а потом обвиняет его во всех грехах. Все это время она, скорее всего, сидела на диване и смотрела бесконечные сериалы, а теперь упрекает его таким тоном… Однако Роберт воздержался от ответа и только сказал:

— Я работал вчера допоздна. Без отдыха. Можно мне выпить чашку чаю? А потом я дам тебе записную книжку с этими чертовыми адресами.

— Я уже почти все сделала, — не очень убедительно ответила Кейти, так как поняла, что для него это ничего ровным счетом не меняет. — Остались только четыре штуки, те, что лежат на кровати.

— Так мы что, спорим из-за четырех открыток?

— Не из-за четырех, а из-за тех ста двадцати, которые я подписала. Заметь, одна, без твоей помощи.

Роберт кивнул и пожал плечами.

— Да, мне следовало помочь тебе, — он взглянул на часы. — Ого, сколько времени. Мне уже пора ехать за детьми.

Роберт повернулся и быстро вышел из кухни, прежде чем Кейти успела что-либо добавить. Прежде чем он сам успел сказать что-нибудь, о чем потом сожалел бы. Один и тот же спор каждый год. Они, вероятно, даже использовали те же самые слова. Роберт схватил свое кожаное пальто и уехал, сопротивляясь искушению хлопнуть входной дверью.

Роберт открыл дверцы своей «ауди», скользнул внутрь и глубоко вздохнул, успокаивая себя. Сегодня четверг. На этой неделе он приводил свой решающий аргумент уже в третий раз. Однако для Кейти это был, наверное, не очень убедительный довод. Или он не имел для нее особого значения. Лед потрескивал под колесами — пора переходить на шипованные шины. Он сделает это, но позже.

Роберт и Кейти были женаты уже восемнадцать лет, и действительно, споры стали обычным делом в их жизни. Сегодня они спорили по поводу открыток, вчера — потому что он забыл купить молоко, о котором она его просила, перед этим они поругались, потому что он пришел домой очень поздно, хотя обещал сходить с ней на родительское собрание. Роберт объяснил Кейти, что у него нет времени, а она не приняла этого объяснения.

А теперь Морин… Новый секретарь, которого ему прислали из агентства, работала очень хорошо и быстро. Она не принесла с собой никаких вещей, в отличие от всезнайки Морин, и справлялась с работой без особого труда. Но Роберт считал, что должен проверять и перепроверять все, что делает новая секретарша, а это только прибавляло работы и повышало уровень его внутреннего напряжения.

Кейти считала, что знает о его деле все. Однако прошло много времени с тех пор, как она действительно принимала участие в его работе. Кейти стала обычной домохозяйкой, а мир не стоит на месте; он развивается, идет вперед семимильными шагами. И теперь неотъемлемой частью этого мира стали пробки. Невероятные, жуткие пробки. Кейти просто не понимала, что нет никакого смысла в том, чтобы выйти из офиса в пять часов и добираться до дома почти два часа. Роберт предпочитал уходить с работы в 18.30 и потратить на обратный путь не более сорока пяти минут. Кроме того, в это время он мог позвонить Стефани…

Роберт улыбнулся, подъехав к школе. Оба, и Брендан, и Тереза, сегодня закончат позже, чем обычно, поскольку они проспали утренние занятия и будут оставлены на дополнительные. Брендан учился так себе, тогда как Тереза схватывала все буквально на лету. Вся в мать, с гордостью подумал Роберт.

Он выключил двигатель и приоткрыл окно. Ледяной ветер ворвался внутрь и освежил его. Роберт нажал на кнопку CD-проигрывателя, поставил диск Дэвида Боуи и почувствовал, что напряжение понемногу покидает его.

Возможно, после Рождества они куда-нибудь съездят вместе. Поговорят, выяснят недоразумения. И Стефани… Интересно, сможет он рассказать ей о Стефани Берроуз? Сможет ли он рассказать, что у него есть любовница? А почему, собственно, он должен скрывать это?

— Папа! — Брендан с силой, присущей семнадцатилетним, открыл дверцу и закричал: — Я и не ожидал тебя здесь увидеть!

— Наверное, я тебя очень удивил? — Роберт потянулся и потрепал сына по плечу. — Как в школе? Только не говори, что скучно, — быстро добавил он.

— Ну, почти что скучно, — усмехнулся Брендан. — Эта математика меня просто изматывает, папа…

— Да, я знаю. Но ты слышал, что тебе говорила мама. Она хочет, чтобы ты подтянулся и исправил плохие отметки. Я тоже, — добавил Роберт, поворачивая ключ зажигания.

— Но ты же сказал, что я смогу после окончания школы работать в компании…

— Так оно и будет. Но бизнес есть бизнес. Технологии развиваются очень стремительно. Например, цифровые. Еще совсем недавно в ходу были видеокамеры, а теперь можно сделать запись сразу же на DVD. На рынке каждый день появляются все новые и новые поколения DVD.

Роберт завел машину, повернул на узкую тропинку, ведущую к школе Терезы, и продолжил:

— Я не могу не отставать от ритма, но ты должен идти в ногу со временем. Поэтому я очень хочу, чтобы ты поступил в колледж, успешно закончил его и вывел нашу компанию на новый уровень.

Роберт снова потрепал сына по плечу.

— Ты же знаешь — во всем есть смысл.

— Я знаю, — с несчастным видом протянул Брендан. — Но мама не дает мне прохода. Она сказала, что даже во время рождественских праздников я буду заниматься.

— Я поговорю с ней.

— Значит ли это, что я смогу поработать в компании в выходные дни?

— Конечно, сможешь. В настоящее время требуется молодой человек для помощи в видеосъемке.

— Это не так интересно. Я мог бы работать заместителем директора или чем-то вроде этого.

— Эй, это Р&К, а не MGM. У нас нет никаких заместителей. Есть только один директор — я и всегда, с камерой на плече, и не стыжусь этого. Может быть, когда-нибудь ты будешь режиссером-постановщиком.

— Хорошо, — медленно произнес Брендан. — А это точно?

— Так же точно, как то, что ты пьешь чай…

— Блестяще, — сказал хмуро Брендан. Внезапно он наклонился вперед и показал: — А вон и Тереза!

Роберт возвращался домой, беседуя с детьми и наслаждаясь этим. По дороге они заехали в ресторан и купили блюда индийской и китайской кухни, и теперь в салоне автомобиля витали ароматы.

Разница в возрасте между детьми составляла только два года, чему Роберт был несказанно рад. Сам он почти не общался со своими братьями, которые были намного старше его. Роберту было четырнадцать, когда родители развелись и он остался с матерью. И хотя он регулярно ездил к отцу на выходные, ему это не доставляло особого удовольствия. Поэтому, едва Роберту исполнилось шестнадцать, он прекратил эти поездки. Ну, а потом старшие братья уехали в Австралию, кроме одного, который переехал в Канаду. Первое время они еще как-то переписывались, иногда обменивались открытками. Однако виделись так редко, что и говорить стыдно — все вместе собрались только пятнадцать лет назад на похоронах отца, да Микки приезжал девять месяцев спустя на похороны матери.

— Папа, — заговорила Тереза с набитым чипсами ртом. Роберт почувствовал, что сильно голоден, и остановился, чтобы купить пару пакетиков соленого арахиса от компании M&M's. — Папа, представляешь, мы едем к тете Джулии на день святого Стефана.

— Ну, у вас есть выбор, — осторожно произнес Роберт, — либо мы едем к тете Джулии, либо… либо она приходит к нам. В первом случае мы быстро можем уехать, а во втором будем вынуждены долго ее терпеть.