— Надеешься внушить мне это? — грустно усмехнулась девушка.

— Ты навсегда запомнишь сегодняшний день, Кэрри. Не отягчай его ненужными раздумьями. Ты ведь не напрасно пришла к этому решению. Ты осознала необходимость замужества. Поэтому войди в супружескую жизнь со светлым чувством. Без обреченности и апатии, — напутствовала ее Мелани.

— Ты права, сестренка. Спасибо, что вправляешь мне мозги… — растроганно пробормотала Кэрри, обняв сводную сестру.

Она сморгнула слезы, и туман рассеялся. Она увидела Бена Джемисона, смотревшего на нее теплым взволнованным взглядом. Пока она приближалась к нему, он не сводил с нее глаз.

— Красавица в голубом, — прошептал он. — Ты готова?

Оказавшись возле своего мужчины, Карисса уловила пряный аромат его кожи, вдохнула поглубже и сумела наконец расслабиться, даже ощутила решимость.

— Да, я готова, — подтвердила она, улыбнувшись.

— Тогда давай жениться!

Так это и случилось.

— Привет, семья! — поздравила их Мелани, пока Адам все фиксировал на видео.

Они заехали в «Три ступени», затем дома накрыли праздничный стол. Первый бокал подняли за мистера и миссис Джемисон. Адам доверительно сообщил Бену, что новобрачный — счастливчик. Бен поспешил согласиться с потенциальным свояком.

Неожиданно Карисса, посмотрев на часы, заметила:

— Еще только два пополудни, а мы уже женаты. Страшно подумать, что может случиться к вечеру!

Все рассмеялись.

Карисса медленно тянула газировку и украдкой посматривала на Бена, который был чем-то смущен.

Через пару часов Мелани стала подталкивать Адама к выходу, утверждая, что у них куча неотложных дел.

— Босс велит выметаться, — шутливо заметил Адам.

— Разве же я тебе босс? — удивилась Мелани.

— А кто же? Конечно. С твоими-то начальническими замашками… Но я не возражаю, — пробормотал молодой человек и поцеловал невесту.

У самого выхода Карисса вручила сестре свой букет и через пару минут осталась наедине с мужем.

Бен подступился к ней и вкрадчиво начал, обняв за плечи:

— Во-первых, ты прекрасна в этом платье. Во-вторых, спасибо, что согласилась стать моей женой. В-третьих, — он скользнул губами к ее шее, — сведи меня с ума этой ночью.

— Я хочу, чтобы ты знал, Бен, я вышла за тебя замуж не из-за денег.

— Я знаю это, милая, — отозвался он. — Пошли в постель.

Это был медовый месяц мечты на островах северо-востока Австралии, правда несколько подпорченный утренними недомоганиями новобрачной. Они ложились и просыпались вместе, вместе же проводили дни, бурлящие экзотическими впечатлениями. Вдали от привычной жизни, где ничто не напоминало о повседневных заботах, преобразились оба.

Воздух полнился ароматами, столь ценимыми Кариссой, и зноем, столь упоительным для Бена. Чудесные виды, ошеломляющие морские просторы, звуки дикой природы, шепот океана, деликатесы на завтрак, обед и ужин и любовное уединение.

Бен мог проснуться среди ночи и набросать мотив новой песни, который посетил его во сне, после насыщенного дня и трепетной близости.

Непринужденное и вдохновенное творчество оказалось куда как плодотворным. И он вновь смог ощутить себя созидателем, чего не было со дня гибели Рэйва, когда он казался себе несостоятельным и истощившимся, вынужденным вымучивать то, что впоследствии безжалостно уничтожалось.

Кариссе особенно запомнились прогулки по тропическим лесам, катание на лодочке со стеклянным донцем, сквозь которое можно было наблюдать особую жизнь морских обитателей. И вместе им не было скучно. Они научились друг друга понимать, не тратя при этом лишних слов.

И однажды Бена проняло. Он принялся ностальгировать, в его устах все обретало глубокий смысл: и первая встреча, и первая ночь, и то, что именно к ней его привело газетное объявление, бывшее лишь одним из многих на страницах сиднейских газет. Все совпало и обрело теперешний итог. Карисса молча соглашалась, хотя трусила это озвучить.

— Ты помнишь, в чем была, когда малыш был зачат? — спросил он тихо, обнимая ее в темноте.

— В концертном платье голубого шелка.

— Верно, — подтвердил он. — А что еще на тебе было в тот вечер, ты помнишь?

— Ммм, белье, — догадалась Карисса, к чему ведется разговор.

— И нечто треугольное в ту ночь я взял на память, — признался Бен.

— Так значит, не случайно я не могла обнаружить их?! Ах ты, негодник! — шутливо возмутилась она.

— И это нечто треугольное все еще у меня… Хочу, чтобы ты знала, Карисса, та первая наша ночь стала для меня чем-то большим, нежели романтическое приключение, большим, нежели славный секс и удовольствие. Та ночь стала для меня началом чего-то нового и настоящего. Я долгое время не мог понять, чего именно, пока не узнал о твоей беременности.

— И для меня тоже, — отозвалась жена. — Даже прежде, когда мы лишь мельком перекинулись фразами возле отеля, ты показался мне таким цельным, основательным, отважным. И после я не разочаровалась, ведь ты именно такой и есть.

— Карисса, я очень ценю тот дар, который ты мне принесла. Твоя невинность меня ошеломила. Помня об этом, я никогда не изменю к тебе своего отношения. Ты для меня особенная и навсегда останешься такой.

— Хоть мое решение провести ночь в твоем пентхаусе и было непозволительной вольностью?

— Значит, так должно было случиться, разве нет?

— Это красивая идея. Возможно, она и обеляет мое беспутство. Но все же, невзирая на предзнаменования, я не перестаю думать о том, что наш брак — это все-таки партнерское соглашение, заключенное в интересах нашего ребенка, — скептически объявила Карисса. — Я согласна, что нам необходимо постараться наладить семейную жизнь вместе. Но вряд ли стоит приписывать нашему браку иные мотивы, кроме практических. К чему этот самообман.

— Карисса, милая… — попытался было возразить Бен, но осекся.

— Не нужно слов. Ты ведь, в сущности, согласен со мной, — произнесла она, и Бен промолчал.

Бен Джемисон стоял под тентом патио, глядя на бассейн, в котором плавала Карисса. Ее влажная спина блестела на солнце, стройные ноги и гибкие руки мерно бороздили водную гладь. Все его существо наполнилось незнакомым чувством гордости. То, что он видел и чем любовался, принадлежало ему — по закону и фактически. Как бы Карисса ни относилась к их браку, семья сталась, и они были вместе.

Карисса подплыла к бортику бассейна, и предупредительная и улыбчивая служащая по имени Талия, молодая красивая-островитянка, поднесла ей фруктовый коктейль.

— Должно быть, интересно здесь работать? — спросила Карисса.

— Да, — ответила Талия. — А вы тоже имеете отношение к гостиничному бизнесу? — поинтересовалась она.

— В некотором роде. Я выступаю в музыкальном баре одного из сиднейских отелей.

— В «Коув-отеле»? — с улыбкой предположила служащая.

— Как вы догадались? — удивилась Карисса.

— Это не сложно, миссис Джемисон. Достаточно знать, кто такой мистер Джемисон, — глубокомысленно ответила та.

— И кто же такой мистер Джемисон?! — изумленно воскликнула Карисса. Талия хитро улыбнулась на это…

— Не хотела бы перебраться однажды на один из подобных островов? — спросил жену Бен.

— Но я так привязана к Мелани и обожаю бабушкин дом… — неуверенно проговорила Карисса. — До последнего времени я и представить не могла, что когда-нибудь мне придется его покинуть.

— Ну, вот видишь, это случилось, и к твоему же удовольствию, — отметил муж.

— Но оба мы знаем, что это временно. Окончится медовый месяц, и мы вернемся в Сидней. Разве нет? — обеспокоенно спросила Карисса Джемисон.

— Конечно, вернемся. Но такая привязанность к месту тебе не кажется чем-то нездоровым? Не думаешь ли ты, что существенно ограничиваешь себя, отказываясь попробовать пожить в других местах?