— Хочу с тобой трахнуться.

Он скосил на нее глаза:

— Что ты пьешь?

— Водку.

— Разбавляй ее морковным соком. Тоже напьешься, но, по крайней мере, у тебя будет хорошее зрение.

Он подошел к Чи-Чи, достал из ведерка со льдом бутылку шампанского, плеснул себе в бокал и, улыбнувшись Моралесу, сказал:

— Твое здоровье, амиго!

Чи-Чи кивнул.

Потягивая пенистый напиток, Алехандро осведомился:

— Ну что, придумал для меня работенку?

— Нравится мне, как ты поешь. — Окинув взглядом публику, танцующую под зажигательную латиноамериканскую музыку, Моралес добавил: — У меня работы нет. Но вон у того человека, может, и найдется.

Бокалом он указал на Барриоса, в одиночестве сидящего за столиком возле бара. Тот, не обращая внимания на творящееся вокруг него столпотворение, ел зеленый салат, запивая его содовой.

Алехандро не мог поверить собственным глазам.

— И ты доверяешь ему после того, что я тебе рассказал?

— Мы его проверяем. Ну а пока суд да дело, сходи поговори с ним.

Подойдя к столику Барриоса, Алехандро придвинул себе стул и, не дожидаясь приглашения, сел.

Барриос заговорил, не отрываясь от своего салата:

— Расскажи, как ты услышал о доставке морем.

— Я уже рассказал Чи-Чи.

— А теперь мне.

Говорил он спокойным тоном, что делало всю ситуацию еще более невыносимой.

Алехандро повторил свой рассказ о том, как проболталась подружка Барриоса.

— Бред собачий! Я ничего не говорил этой потаскухе.

— Ну, если ты не хочешь говорить начистоту…

Алехандро пожал плечами и сделал вид, будто собирается уходить.

— Сядь на место, — приказал Худой.

Алехандро сказал:

— Чи-Чи ручается за меня, для тебя этого должно быть достаточно.

— Чи-Чи ни за кого не ручается. — Он принялся водить вилкой по тарелке с салатом-латуком, вычерчивая какой-то узор. — Меня зовут Роберто Барриос. Мне сказали, что тебе хотелось бы поработать с нами. — Он комическим образом выгнул брови. — Но певцы нам не требуются.

Наклонившись к нему, Алехандро произнес:

— Я мог бы гарантировать безопасную доставку этого транспорта в Штаты.

— Гарантировать? Не слишком ли это нагло со стороны парня, зарабатывающего себе на хлеб, тряся жопой в притоне вроде здешнего?

Перегнувшись через стол, Алехандро свалил с тарелки Барриоса остатки салата и пальцем нарисовал в соусе очертания Американского континента.

Используя палец как указку, он начал объяснять:

— Ведомство генерального прокурора держит все ваши маршруты через Анды и по Карибскому морю под спутниковым и радарным слежением. У них есть самолеты систем «АВАКс» и «Хавкей» с радарным обеспечением, накрывающим перевалочные пункты в Мексике и на Кубе. Здесь по всему побережью установлены оборудованные радарами аэростаты для обнаружения низко летящих самолетов и морских транспортных средств. В настоящее время успех в этой войне все еще на вашей стороне, но они стягивают петлю все туже и туже. Большую часть товара вам приходится доставлять в машинах с двойным дном, в специально оборудованных багажниках и в прочих автомобильных тайниках.

Алехандро огляделся по сторонам и понизил голос на время внезапной паузы оркестра.

— Даже в «Нью-Йорк таймс» пишут о том, что Дядя Сэм развил спутниковую технику, позволяющую по испарениям отслеживать машины, в которых перевозят кокаин и опиаты. И как только эта техника будет введена в действие, у вас возникнут серьезные проблемы с транспортировкой. — Он стер ладонью свою импровизированную карту и сказал в заключение: — А я могу переправлять ваше дерьмо куда угодно, причем в любое время.

Барриос пригнулся поближе к столу, сложив руки на груди.

— Для начала объясни, откуда это певец стиля диско столько знает о бизнесе, в котором он не участвует.

— Оглядись по сторонам, Роберто. Все, кто здесь скачет с девками, задействованы в вашем бизнесе. И говорят они исключительно о наркотиках и о бабах.

Барриос, как могло показаться со стороны, заскучал. Он подцепил на вилку салатный лист и принялся водить им из стороны в сторону.

— Но как ты можешь вообще гарантировать что-либо?

Он явно пребывал в недоумении.

— Это мой секрет, пока мы не договоримся о «капусте».

— И сколько это будет?

— Пять процентов от всего, что я провезу.

— Всего-то? — В голосе Барриоса звучало недовольство.

— А что в той партии, о которой проведало Ведомство генерального прокурора?

— Китайский белый порошок и кокаин.

— Героин из «Золотого треугольника». Это дерьмо приходится доставлять через Бирму, Таиланд и Лаос, и все по горам. Вы не можете позволить себе серьезных потерь в таком деле.

— Но пять процентов это слишком много.

Музыка заиграла вновь, и, воспользовавшись этим, Алехандро заговорил громче:

— Килограмм чистого кокаина стоит вам одиннадцать тысяч в Бангкоке. Вы продаете его дистрибьютору в США по цене средней между восьмьюдесятью пятью и ста тысячами двадцатью пятью, а мелкие сбытчики берут его по четверть «лимона». Пять процентов, амиго, при таких масштабах, это сущая мелочь.

Они пристально смотрели друг другу в глаза, из динамиков доносилась оглушительная музыка.

— Два процента, — сказал Барриос.

— Пять.

— Объясни мне, как ты собираешься это провернуть, и мы вернемся к вопросу о цене:

Барриос встал и пошел прочь.

Следя за тем, как он пробирается сквозь толпу и исчезает где-то на подступах к лестнице, ведущей на первый этаж, Алехандро почувствовал, что за ним, в свою очередь, наблюдает Чи-Чи Моралес.

— Ну, как все прошло? — спросил Чи-Чи, когда Алехандро опустился на банкетку рядом с ним.

— Я сказал ему, что гарантирую доставку товара в любую точку на территории США.

Чи-Чи нахмурился:

— Ну-ка, повтори!

Алехандро повторил.

— Ну и как же ты собираешься все это провернуть?

— Еще не знаю.

Явно развеселившись, Чи-Чи покачал головой.

— Сразу видать, что ты из племени тараскан. Прешь вперед, как разъяренный бык, не обращая внимания на преграды. Но Барриос не так-то прост.

Алехандро улыбнулся доверительно.

— Кое-что я придумал, но мне нужно хорошенько обмозговать детали. — Он с любопытством посмотрел на Моралеса. — А ты и Барриос, вы с ним партнеры?

Чи-Чи потянулся за своим бокалом.

— Нет. Мы работаем на разные фирмы.

— Если дело у меня выгорит, я получу приличную долю. Причем товаром, а не деньгами. Ты поможешь мне реализовать его?

— Сперва придумай, как ты все это провернешь, а потом уж потолкуем.

— Я спешу, Чи-Чи. Я не собираюсь до конца своих дней ошиваться в диско-барах. И поверь мне, получу один раз свое — и на этом завяжу.

Чи-Чи, потягивая шампанское, промолчал.

Теплый ночной воздух овевал лицо Алехандро, когда он гнал свой «порше» по береговому парквею.[2] Вдалеке перед ним замерцали грациозные контуры Малого Моста Веррасано, а за мостом — на самом горизонте — уже начинала разгораться заря. Он проехал через весь город за сорок минут, мысленно оттачивая план сокрушения синдиката «Клеопатра». В машине была включена стереосистема, и звучал голос только что ярко вспыхнувшей и, несомненно, одаренной ирландской поп-звезды. Музыка успокаивала Алехандро и помогала ему думать четче. А главное, она не бередила душу, не будила горьких и страшных воспоминаний — и в этом было ее отличие от латиноамериканской музыки.

Машина мчалась по парквею. Алехандро видел большие суда, стоящие на рейде в Грейвсэнд-Бэй. Миновав Бенсонхарст-парк, он бросил взгляд на припаркованные во мраке машины — здесь предавались любви парочки — и вспомнил о женщине, у которой хватило дерзости бросить ему свои трусики и увести его к себе в постель. Сейчас он уже не ощущал ее призывного запаха, да что там, он даже не помнил ее имени — она превратилась в еще одну зыбкую тень, обитающую в замке его одиночества. Он переехал на скоростную магистраль Гоуэнос и всего несколько минут спустя уже мчался по почти заброшенному Бруклинскому туннелю. Выехав из него, он помчался по призрачно-пустынным в этот час улицам банковской столицы мира. Затормозил он у телефонной будки напротив церкви Святой Троицы. Выйдя из машины, он окинул взглядом чернеющий даже во тьме шпиль достопочтенного старинного здания.