— Заменить нас всех?! Как бы не так! Где они найдут профессионалов?

— Не забывайте, что существуют роботы, — возразил комиссар.

— Что?

— Р. Сэмми — это только начало. Он просто на побегушках. Но такие, как он, вполне могут патрулировать экспресс-дороги. Почему бы нет? Черт побери, старина, я лучше вас знаю космонитов и представляю, чем они сейчас занимаются. Существуют роботы, которые могут выполнять и нашу с вами работу. И вас и меня могут просто деклассифицировать, поверьте мне. А пополнять в нашем возрасте ряды безработных…

— Ладно. Хватит, — резко оборвал его Бейли.

— Простите, Лайдж, — смутился комиссар.

Бейли кивнул, стараясь не думать о своем отце.

Комиссар, конечно, знал эту давнюю историю.

— Когда началась вся эта кампания по замене кадров? — спросил Бейли.

— Послушайте, Лайдж. Не прикидывайтесь таким наивным. Она идет постоянно вот уже двадцать пять лет, с тех пор как на Земле появились космониты. И вы это знаете. Просто она начинает забираться выше, вот и все. Если мы завалим это дело, то и нам не видать пенсионных книжек как своих ушей. С другой стороны, Лайдж, если мы окажемся на высоте, возможность такой неприятности отодвинется в далекое будущее. И особенно хороший шанс продвинуться по службе был бы у вас.

— У меня?

— Вы поведете расследование, Лайдж.

— Мой класс не дает мне на это права, комиссар. Я всего лишь С-5.

— Но хотите получить С-6, не так ли?

Что за вопрос! Еще бы! Бейли хорошо знал, какие привилегии давал класс С-6. Сидячее место в экспрессе не только с десяти до четырех, но и в часы пик. Больший выбор блюд в столовых. Может быть, даже более благоустроенная квартира и пропуск в солярий для Джесси.

— Хочу, конечно, — ответил Бейли. — Почему бы и нет? Но что будет, если я не смогу раскрыть это преступление?

— Вы его раскроете, Лайдж, — вкрадчиво подбодрил комиссар. — Вы хороший сыщик. Один из лучших в нашем департаменте.

— Но у нас в отделении немало парней с более высоким классом. Почему вы обходите их?

Хотя Бейли не высказал своей мысли вслух, его поведение недвусмысленно говорило о том, что он понимал: подобное нарушение заведенного порядка комиссар допускал только в чрезвычайных обстоятельствах.

Комиссар сложил руки на груди.

— На это есть две причины. Для меня, Лайдж, вы не просто один из сотрудников. Мы еще и друзья. Я помню, что мы вместе учились в колледже. Иногда может показаться, что для меня это не имеет никакого значения, но во всем виновата разница в положении. Я — комиссар, а вы знаете, что это такое. Тем не менее я считаю себя вашим другом. Вот сейчас появился прекрасный шанс для достойного человека, и я хочу, чтобы им воспользовались именно вы.

— Это одна из причин, — холодно заметил Бейли.

— Вторая заключается в том, что, как мне кажется, вы тоже расположены ко мне по-дружески. Окажите мне услугу.

— Какую услугу?

— Я хочу, чтобы вы взяли себе в напарники космонита. Это условие поставили в Космотауне. Они согласились не сообщать об убийстве и оставить расследование в наших руках. Но при этом они настаивают на том, чтобы один из их агентов участвовал в этом предприятии от начала до конца.

— Похоже, они нам все-таки не доверяют.

— В том-то все и дело. Если преступление не будет раскрыто, им придется отвечать перед своими правительствами. Пусть не доверяют, Лайдж. Мне хочется верить, что у них нет дурных намерений.

— Наверняка нет. В том-то вся и беда.

Последнее замечание Бейли явно озадачило комиссара, но он не стал заострять на нем внимания.

— Так вы согласны взять в напарники космонита, Лайдж?

— Вы просите об этом как об услуге?

— Да, я прошу вас взяться за это дело, выполняя все условия космонитов.

— Я буду работать с космонитом, комиссар.

— Спасибо, Лайдж. Но… ему придется жить у вас.

— Постойте, постойте…

— Я все понимаю, Лайдж. Но ведь у вас большая квартира. Целых три комнаты. И только один ребенок. Вы вполне сможете поселить его у себя. У вас не будет с ним никаких хлопот, абсолютно никаких. К тому же это просто необходимо.

— Джесси это не понравится, я уверен.

— Скажите Джесси, — комиссар смотрел на Бейли так пристально, что, казалось, его взгляд просверлит стекла очков, — скажите ей, что, если вы сделаете это для меня, я приложу все усилия, чтобы вы получили сразу С-7. С-7, Лайдж!

— Хорошо, комиссар, по рукам.

Бейли уже начал было подниматься со своего стула, но что-то в выражении лица Эндерби заставило его сесть снова.

— Еще что-нибудь?

Комиссар медленно кивнул:

— Есть еще одно обстоятельство.

— Какое?

— Имя вашего партнера.

— Какое это имеет значение?

— У космонитов странные методы работы, — проговорил комиссар. — Помощник, которого они вам дают, не… не…

Глаза Бейли широко раскрылись.

— Минуту!

— Вы должны, Лайдж. Должны. Другого выхода нет.

— Поселить в своей квартире? Такое?

— Пожалуйста! Прошу вас как друга!

— Нет и еще раз нет!

— Лайдж, я не могу посвятить в это дело никого другого. Неужели вы этого не понимаете? Мы должны работать с космонитами. И нам во что бы то ни стало надо добиться успеха, если мы хотим удержать корабли Внешних Миров вдали от Земли. Но ведь у нас ничего не получится, если будем работать старыми методами. Вам придется сотрудничать с их роботом. И если преступление раскроет он, если у него будет повод объявить о нашей некомпетентности, нам конец. Нам как департаменту. Так что задача у вас очень деликатная. Работать вы будете в паре с ним, но убийцу должны найти вы, а не он. Понимаете?

— Вы хотите сказать, что мне нужно сотрудничать с ним на все сто процентов и в то же время не упустить случая, чтобы перерезать ему горло? Похлопывать его по плечу, держа наготове нож?

— Что делать? Другого выхода нет.

Лайдж Бейли стоял в нерешительности.

— Не знаю, что скажет Джесси.

— Если хотите, я могу поговорить с ней.

— Нет, комиссар. Не надо. — Бейли сделал глубокий вздох. — Как зовут моего напарника?

— Р. Дэниел Оливо.

— Сейчас не время для эвфемизмов, комиссар, — с грустью проговорил Бейли. — Я берусь за эту работу, так что давайте называть его полным именем. Робот Дэниел Оливо.

На экспресс-линии, как обычно, было полно народу. На нижнем ярусе ехали стоячие пассажиры, наверху — те, кто обладал правом на сидячие места. Нескончаемый людской поток выливался из экспресса, пересекал замедляющиеся полосы, направляясь к местным линиям или неподвижным платформам, и оттуда устремлялся под арки или через мосты в бесконечные лабиринты жилых секторов Города. Другой поток, столь же непрерывный, пробивался с противоположной стороны через ускоряющиеся полосы к экспресс-дороге.

Вокруг сверкали сотни огней: фосфоресцирующие стены и потолки заливали пространство холодным ровным светом; яркие рекламы привлекали внимание прохожих; резали глаза длинные, похожие на червей указатели: «К СЕКТОРАМ ДЖЕРСИ», «К МАРШРУТНОЙ СЛУЖБЕ ИСТ-РИВЕР СЛЕДОВАТЬ ПО СТРЕЛКАМ», «ВЕРХНИЙ ЯРУС — ВСЕ НАПРАВЛЕНИЯ К СЕКТОРАМ ЛОНГ-АЙЛЕНДА». Всюду стоял неотделимый от жизни большого Города шум: говор, смех, кашель, крики, гудение, дыхание миллионов людей.

«Нигде ни одного указателя к Космотауну», — подумал Бейли. Он переходил с одной полосы на другую с легкостью человека, привыкшего делать это всю свою жизнь. (Едва научившись ходить, дети тут же начинали «скакать по полосам».) С каждым шагом скорость Бейли увеличивалась, но он почти не чувствовал толчков ускорения. Он даже не замечал, что в противодействие ускорению наклонялся вперед. В полминуты он достиг последней, идущей со скоростью шестьдесят миль в час полосы и теперь мог шагнуть на огражденную перилами застекленную движущуюся платформу — экспресс-линию.

«Ни одного указателя к Космотауну», — снова подумал Бейли. Да и не нужно никаких указателей. Если у тебя в Космотауне дело, значит, ты знаешь, как туда добраться. А если ты этого не знаешь, то и делать тебе там нечего.