Омега кивнул, признавая его правоту, и сказал:

- Сегодня отдыхайте. А завтра в город едет Тур Широколап, везет на продажу шкуры. Возьмет вас с собой. А дальше вы уж сами.

Костя благодарно склонил голову, отдавая между делом дань завтраку. Лилль все еще спал, и, подумав, он решил не будить младшего.

Не просыпался он весь день и даже на следующее утро, когда Костя уже собрался переодеваться в свою одежду, не хотел вставать.

- Не буди его, – буркнул староста, – одежду забери. Свою не надо надевать. Дорогая она. Пошли со мной…

Старший Омега подал Косте мешок с припасами, смену одежды крепкой и простой, железную кружку и чашку, увязанную в узелок, показал на свернутую шкуру на лавке.

- Это тебе, путник. Твой омега слабый и маленький. Не давай ему созидать, пока не вырастет.

- Я знаю, потому и не даю. У него уже был один выкидыш, другого не будет.

В дом заглянул шустрый мальчишка и крикнул:

- Дядька Тур приехал, вас ждет.

Костя посмотрел на младшего и просто поднял его вместе со шкурой на руки. Омега сопел, уткнувшись в плечо мужа и просыпаться не собирался.

Во дворе уже стояла телега, запряженная медлительными волами. Рядом возвышался огромный альфа, при взгляде на ручищи, сразу становилось ясно , почему прозвище у него было Широколап.

Он молча кивнул на заполненную шкурами телегу, и Костя аккуратно уложил туда мужа.

Старший Омега подозвал юного дельту и тот шустро принес запечатанную бутыль молока и небольшой мешочек.

- Вот, – протянул Косте, – это омеге. Тут гребень и ленты, косу плести. И платок, голову и лицо прикрыть.

- Спасибо.

Император оглянулся и вдруг низко поклонился селянам.

- Спасибо вам за приют и вашу доброту. Я ее не забуду.

Спустя всего несколько минут, волы уже тянули телегу по пыльной дороге. Костя сидел с краю, свесив ноги, подгребя под спину несколько шкур и посматривая на мужа время от времени. А его мальчик все спал.

Проснулся он, когда солнце уже перевалило за полдень. Смущенно посмотрел на мужа и тихонько попросился в кустики. Костя проводил его и помог с одеждой, а потом они шли еще некоторое время позади телеги, пока омега не попросился обратно.

- Скажи, почтенный, – начал Костя.

- Я Тур Широколап. Зови так.

- Хорошо, Тур Широколап. А не будет ли впереди реки?

- Нет. Скоро постоялый двор. Там есть вода.

Костя кивнул и спросил младшего, будет тот есть или нет.

Мальчик кивнул и вскоре они уже жевали ломоть хлеба, присыпанный крупной солью, откусывали от пучка странного для Кости широколистого растения, похожего сразу на лук и чеснок его мира, и запивали по очереди молоком из бутыли.

Постоялый двор показался к вечеру. Увидев его, Костя закутал мужа в шкуру, пряча от посторонних глаз, и в таком виде занес в дом. Хозяин, тучный бета, равнодушно скользнул по ним взглядом и без лишних слов предоставил комнату и проводил в мыльню. Посреди нее стояла большая деревянная бадья, а на столике лежала мыльная паста и нарезанные кусками ячеистые речные водоросли, которые здесь использовали вместо мочалок.

Костя снова помог вымыться младшему, а потом старательно распутал и расчесал его волосы. Долго крутил и раздумывал, пока не закрыл глаза и не позволил пальцам самим плести брачную косу. На удивление получилось неплохо.

В комнате их уже ждал ужин, и после него супруги легли спать. Но омега, выспавшийся днем все ворочался, пока старший не рыкнул. И тут же пожалел об этом – мальчишка просто оцепенел.

- Не спится?

- Нет. Простите, господин.

- За что? – удивился Костя, – ты просто выспался.

- А почему мы упали? – неожиданно спросил Лилль.

Костя, который уже думал об этом, ответил не сразу.

- Есть две причины. Взрывное устройство и порча двигателя. И тут могут быть разные виновники. Если взрывчатка – мог в принципе, подложить любой. А вот если был испорчен двигатель, то только тот, кто знал что делать. Вот ты знаешь?

- Нет, господин, – помотал головой мальчик.

- Вот и я не знаю. А кто-то не только знает, но и умеет. Сильно устал?

- Нет уже. Я отдохнул.

- Все равно, спи.

Они еще полежали под шкурой в тепле и уюте и вскоре уснули.

Утром в их комнату постучался служка, сообщил, что готов завтрак, а их спутник уже в общем зале.

Костя помог одеться мужу, снова старательно заплетя его косу, и подал платок.

- Я не знаю, как его надевать.

- Я покажу, господин.

Мальчик накинул кусок ткани на голову и стал показывать, как его накрутить и где закрепить.

В зал они вошли, как положено старшему и младшему супругам. Костя чуть впереди, прикрывая плечом младшего.

И снова пыльная дорога. Лилль крутил по сторонам головой, рассматривая проплывающий мимо пейзаж. Костя дремал, устроив голову на его коленях.

- Скажи, Тур Широколап, а до города далеко? – спросил он, когда валяться надоело и, соскочив на землю, уже второй цикл шел рядом с провожатым.

- К вечеру будем, ты бы господин, меч надел. А то в городе всякое бывает.

Посерьезневший Костя, закрепил ножны на поясе и, сев рядом с мужем, подал ему нож

- Пусть будет у тебя, малыш. Мало ли.

Лилль с опаской взял оружие и закрепил его под длинной рубашкой на поясе. Раньше он бы его даже в руки взять побоялся, но после нескольких дней блуждания по лесу, понял, что защищать себя нужно всеми способами. И уловил одобрительный взгляд их проводника.

Город был не очень большим, но на воротах исправно взимали плату за проезд, и Костя отдал одну из монет погибшего стражника. У них еще было припрятано несколько срезанных со старой одежды украшений. А часть и сами расшитые туники Костя оставил в благодарность в той деревне. Хватит заплатить подушную подать, да еще и останется.

В городе, по совету Старосты Костя нашел постоялый двор в Серебряном Круге. Тогда Хыр Острозуб поучал его, что в Медном Круге одни бедняки, а постоялые дворы нередко являются притонами контрабандистов, разбойников и скупщиков краденного. В Золотой круг их не пустят – лорды Домов и Гильдий пешком не ходят. А вот Серебряный будет в самый раз. В меру прилично и чисто. И в то же время вопросов лишних не задают.