— Этой щёткой мы почистим наших кошек, — сказал он. — Могу поспорить, что фрау Шнурпетер будет иногда заходить, чтобы взглянуть, как выглядят кошки.

Потом Визенклее сунул ноги в тапочки и принялся беззаботно разгуливать по кухне.

— А где же наша мышь? — спросил вдруг папа Штенгель.

Белой мыши нигде не было видно. Все члены семьи подозрительно взглянули сначала на кошек, а потом на змею Сузи, которая вопросительным знаком свернулась около газовой плиты.

— Дети, — воскликнула мама Штенгель, — мне кажется, что у Сузи брюхо чуть толще, чем вчера!

Никто не мог бы в точности сказать, где у змеи начинается и где кончается брюхо, но зато на теле её легко было заметить некоторую округлость.

— Бедная наша мышка!.. — вскричала Анни и закрыла лицо руками.

— Но она же была в банке из-под огурцов, — сказал Горошек.

— Если бы! — сказала мама Штенгель и метнула в Визенклее колючий, как иголка, взгляд, — Господин Визенклее подсадил её к кошкам и к змее, а потом мы все занялись этим ужасным сыром и совсем забыли про мышку…

— О, я очень сожалею… — пробормотал Визенклее. — Но я хотел как лучше, и, конечно, змея проглотила мышку нечаянно. Она, верно, подумала, что это макаронина.

— Макаронина? Ну, извините! — крикнула мама Штенгель, — Прилично откормленная мышь никогда не походит на макаронину!

Горошек и Анни были слишком огорчены, чтобы сказать хоть слово. Они взялись за руки и тихонько заплакали.

— Я куплю вам новую мышь, — утешил их Визенклее и от смущения так усердно взялся чистить кошек, что они скоро заблестели как шёлковые.

Горошек успокоился первым.

— Пойдём, — сказал он сестре. — Мы построим мышке в саду памятник!

В этот момент перед домом остановились два небесно-голубых фургона.

— Я думаю, это прибыла папа Штенгель.

— Друзья! — воскликнула фрау Свобода, сияя. — Что вы на это скажете?

— Мебель привезут только завтра, — возразила мама.

Однако вся семья высыпала на улицу. Лишь Визенклее остался в кухне и сказал Сузи:

— И ты ещё хочешь называться особенной змеёй. Из цирка! И при этом ты жрёшь невинных белых мышей!

Между тем на улице водитель первой машины говорил папе Штенгелю:

— Собственно, мы должны были привезти вашу мебель завтра, но этот бегемот всех вывел из себя.

— Какой бегемот? — разом спросили мама и папа Штенгели.

— Сейчас увидите, — ответил шофёр.

Грузчики распахнули большие створчатые двери второго фургона, из него в сопровождении симпатичного бегемота вылезла фрау Свобода.

— Друзья! — воскликнула она, сияя. — Что вы на это скажете?

— Мы поражены, — промямлил папа Штенгель и почесал затылок.

А мама Штенгель протёрла глаза, удивлённо посмотрела на бегемота и сказала очень тихо:

— Мы и в самом деле поражены, фрау Свобода!

Фрау Свобода захохотала:

— Я всё ломала голову, что бы вам такое привезти. Сначала я подумала захватить чудесное каучуковое дерево для вас, фрау Штенгель. Господину Штенгелю можно было бы подарить фотоальбом, а детям бадминтон или аквариум с золотыми рыбками. Но вот совсем случайно я нашла этого бегемота. Я купила его в магазине дешёвой распродажи!

— Какой у него замечательный вид! — похвалила бегемота мама Штенгель, хотя его огромная морда приводила её в трепет. Вообще она бы с большей охотой приняла любой другой подарок. Например, электрическую кофейную мельницу, кусок линолеума для кухни или половичок из волокон кокосовой пальмы.

Горошек и Анни подумали, что слон Браво был симпатичнее этого бегемота. Но зато бегемот не был краденым и его не нужно было отводить ни к какому директору цирка. Дети сердечно поблагодарили фрау Свободу, а Анни спросила:

— А как его зовут, тётя Митци?

— Его зовут Пиппа, — ответила довольная фрау Свобода. — Он очень вежлив и ест из рук.

Грузчики перетаскали всю мебель в дом, и, когда обе машины уехали, мама Штенгель сказала:

— Пожалуйста, входите, фрау Свобода. Я сейчас сварю кофе.

Фрау Свобода привязала Пиппу к изгороди и пошла в дом. Войдя в кухню, она сказала маме Штенгель:

— Какое счастье, что вы переехали в Плутен-Глупинг. Здесь так уютно и, главное, никто тебе не указ.

— Да, — сказала мама Штенгель. — Мы довольны.

Тут Анни снова помрачнела и рассказала тёте Митци, что змея Сузи проглотила белую мышь и что они с Горошеком хотят воздвигнуть памятник.

Потом фрау Свобода собралась познакомиться с господином Визенклее, но вдруг, уставившись на плафон, закричала:

— Ай-ай!

По её правой ноге всё выше и выше карабкалась белая мышь. До сих пор она преспокойно спала в башмаке Визенклее.

— Наша мышь! — ликовала Анни.

И вся семья хором кричала:

— Мышка! Мышка нашлась!

Визенклее посмотрел на Сузи, и ему стало стыдно, что он возвёл на неё напраслину. Сузи действительно была особенной змеёй. Она не ела домашних мышей.

Мама же Штенгель наклонилась и осторожно сняла мышку с чулка фрау Свободы.

— Теперь всё в порядке, — сказала она радостно. — На вашем чулке только две стрелки. — Держа мышку на ладони, мама Штенгель погладила её кончиками пальцев и опустила назад в банку.

Анни, прильнув к кухонному окну, разглядывала нового «члена семьи», бегемота Пиппу. Пиппа был занят как раз тем, что уничтожал лопухи. Грядки с альпийскими колокольчиками и львиным зевом он уже обработал начисто.

— А где, собственно, Пиппа будет жить? — спросила Анни. — Папа, как ты думаешь, он в дверь пройдёт?

Папа Штенгель решил это выяснить тотчас же. Он отвязал бегемота от изгороди и начал подталкивать к двери. Кряхтя и посапывая от натуги, он толкал бегемота так, как толкают автомобиль без бензина. В дверь у Пиппы пролезла только голова и шея. Дальше он застрял.

— Господи ты боже мой! — воскликнула мама Штенгель. — Ему нужны целые ворота!

Визенклее ухмыльнулся.

— Не нужно никаких ворот, — сказал он беззаботно. — Мы построим для бегемота в саду плавательный бассейн. Бегемоты больше всего любят жить в бассейнах.

— Ура! — закричали Горошек и Анни.

Потом Горошек схватил лопату, чтобы тут же приступить к делу.

— Зачем мучиться, — сказал Визенклее. — Я возьму у фрау Шнурпетер пачку взрывчатки.

Когда он вернулся, мама Штенгель ласково спросила:

— Надеюсь, никакого несчастья не случится? Я хочу сказать: не вылетят ли стёкла?

— Это смешно, — отвечал Визенклее.

А Горошек выпятил грудь и сказал:

— Не бойся, мамочка, господин Визенклее — специалист.

Визенклее выкопал в земле ямку, сунул туда взрывчатку и размотал бикфордов шнур. Потом он скомандовал:

— Все ложитесь на землю!

Штенгели повиновались, только фрау Свобода мешкала, потому что, выезжая в гости в Плутен-Глупинг, она надела почти новое платье. Это было светло-зелёное платье со стеклянными пуговицами и шёлковым шлейфом. Визенклее подождал, пока она расстелет на земле носовой платок и уляжется.

— Готово? — спросил он.

Фрау Свобода ещё раз подняла от земли свой нос и оскорблённо посмотрела на Визенклее.

— Да скорее же, — сказала она. — Я лежу на какой-то колючке!

Спустя мгновение воздух потряс мощный грохот, и сверху дождём посыпались комья земли, песок и мелкие камни.

Мама и папа Штенгели, фрау Свобода, Горошек и Анни, не сводя глаз, смотрели на фонтан, который сверкающей струёй поднялся из земли.

— Вы просто волшебник, — переводя дыхание, сказала Анни господину Визенклее.

Но папа Штенгель сказал:

— Чудеса в решете! Да ведь он взорвал наш водопровод!

— Батюшки мои! — вздохнула мама. — И стёкла все повылетали!

— А что это там на крыше? — спросил Горошек.

— Похоже на яблоньку, — предположила фрау Свобода, стряхивая с волос песок и землю.