Я выставила руки перед собой, пытаясь не дать на себя запрыгнуть. Я прочитала несколько статей по дрессировке собак, пока была сегодня на обеде, и постараюсь сделать хоть что-нибудь, чтобы сохранить свою одежду. Итак, я стою в дверном проеме квартиры Брогана с вытянутыми руками, прямо как шериф, который пытается арестовать преступника.

В комнате может быть только один альфа, и ясно как день, что это будет не Брюс.

- Сидеть, мальчик.

Я сделала ошибку, надев капроновые колготки под ботинки сегодня утром, и у меня нет никакого желания идти десять кварталов до дома с дырами и расползающимися стрелками.

Брюс облизнулся и шумно выдохнул, но выполнил мою команду и опустил свою попу на серый кафель. Я облегченно улыбнулась, радуясь тому, что успешно избежала очередного валяния по полу с ним, а также оттирания следов собачьих лап с моей юбки.

- Хороший мальчик.

Может быть, он не так уж и плох. Просто у нас был первый блин комом.

Я прошла на кухню, подхватила собачью миску, потом вошла в кладовку, чтобы набрать совком сухой корм. Мы нашли свой ритм. Брюс не прыгал вокруг меня, а я взамен получала минимум слюны на своей коже и одежде. Не то, чтобы я ненавидела собак. Я имею в виду, эй, кому из вас не нравятся милашки Йорки? Но Брюс был, как бы поточнее сказать, очень слюнявым псом. Его слюни капали на пол изо рта, пока он ждал, когда я положу ему в миску два совочка корма.

Мои губы брезгливо скривились:

- Нам нужно приобрести тебе слюнявчик.

Брюс обиженно фыркнул в ответ. Наверное, ему не очень понравилась моя шутка про его подтекающий рот.

Совок провалился глубоко в корм, так что мне пришлось копаться в собачьей еде, чтобы его найти. Как только я наклонилась, внимательно все рассматривая, то сразу задержала дыхание, пытаясь спастись от жуткого запаха. Именно в этот момент меня что-то дернуло за свитер. Я не обратила на это внимание, так как только-только нащупала металлическую ручку.

Я отмерила ровно два совочка корма, и уже повернулась, чтобы положить его в миску, но потеряла равновесие. Я посмотрела назад и увидела, что кусок моего свитера зажат в зубах у Брюса, а он с удовольствием жует ткань. В самом свитере зияла огромная дыра.

- Что за черт? Твоя отвратительная еда, наверное, на вкус не очень, но не надо есть мою одежду.

Я постаралась вытянуть у него мой свитер изо рта, но добилась только того, что мне обслюнявили еще и бедро.

В итоге Брюс выплюнул свитер в обмен на корм, даже не волнуясь из-за того, что испортил еще одну кофту.

- У тебя что, хобби такое, портить мои вещи?

Я решила дать ему влажный корм после прогулки, так как, кажется, именно от него у Брюса газы. Не пукающий Брюс равно счастливая Лейни.

Я расправила свитер и взяла поводок со стойки. Брюс бросил мне под ноги очередную свою пожеванную игрушку. Я опустила взгляд на него.

Он в ответ завилял хвостом. Монстр. Надеюсь, его будет пучить от свитера больше, чем обычно, желательно, когда я уйду.

Я надела на собаку поводок, и мы пошли к лифтам, его когти громко стучали по кафельному полу. Я взглянула на песика и задумалась. Что за история у Брюса? Все остальное в жизни Брогана кажется таким упорядоченным, чистым, четко организованным. Этот пес выбивается из общей картины. Педант, который не позволяет приносить на работу чеснок, держит пса, который постоянно пукает и пускает слюни на все предметы в прямой его видимости.

Хотя, не моя задача об этом судить. Моя задача – заработать достаточно денег, чтобы погасить долги по медицинской страховке раньше, чем я выйду на пенсию.

Как только мы с Брюсом вышли на улицу, я достала телефон из сумки и набрала маму. Сегодня у нее был очередной курс химиотерапии, и я хотела проверить ее состояние. Она сняла трубку после четвертого гудка. Голос был слабым.

- Алло?

- Привет, мам.

Она сделала глубокий вдох, выдохнула прямо в трубку.

- Как ты, милая?

Ее голос затих, и я поняла, что она еле-еле держится, чтобы закончить разговор.

Черт побери! Сегодня она слабее, чем обычно была после предыдущих курсов.

- Я в порядке. Как ты? Как сегодня все прошло?

Она замолчала на минуту, и эта тишина сказала больше, чем ее голос. Я представила, как ее тошнит в туалете, она дома совсем одна, и нет никого, кто бы позаботился о ней. А если она умрет? Что, если реакция будет слишком критичной, ее даже в больницу некому отвезти. От всех этих «что, если» у меня скрутило желудок.

- Я справлюсь.

У меня по спине прошел озноб, и все вдруг слишком реальным. Маме, которая всегда старалась держаться молодцом, признать свою слабость было чем-то из ряда вон, и это меня пугало. Это та самая женщина, которая сорвала себе ноготь во время очередного домашнего мероприятия на кухне типа «Сделай сам», и вместо того, чтобы падать в обморок и причитать, сначала сфотографировала свое творение, а потом смеялась всю дорогу в машине скорой помощи.

- Врачи считают, что эти методы не дают тех результатов, которые должны быть. Я собираюсь попробовать другой способ на следующей неделе.

Сердце стучало где-то в районе горла, а я сжала губы изо всех сил, чтобы не всхлипнуть. Я знаю, что нельзя зацикливаться на плохом, но сейчас оживал мой самый страшный кошмар. И я не могу ничего с этим поделать.

Сколько есть альтернативных способов лечения? Что, если следующий тоже не сработает? Щупальца страха сдавили грудь, мне понадобилось мгновение, чтобы сбросить оцепенение и начать снова двигаться. Я тот человек, который должен быть в этой ситуации сильным. Не я сейчас веду борьбу с раком, поэтому я просто отказываюсь верить, что мама может уме... Я даже в мыслях не могу произнести это слово.

- Может, мне стоит вернуться домой? Я могу приехать на этой неделе.

Если понадобится, я уеду прямо сейчас, вместе с чертовой собакой на пассажирском сиденье моей машины. Голос дрожал, я пыталась остановить жгучие слезы. Ничего, все будет хорошо. Это просто сбой, не катастрофа.

Мама вздохнула. Она старалась говорить между выдохами, я никогда такого не слышала раньше. Как будто человек пытается дышать ртом, чтобы унять тошноту.

- Нет. Я хотела бы побыть одна несколько дней.

Я была от нее в трех часах езды, при этом чувствовала себя абсолютно беспомощной.

- Мам, это не проблема. Знай, что я всегда рядом.

Я должна предложить еще раз, потому что, если честно, я готова достать луну с неба лишь за маленький шанс, что маме станет лучше.

- Я знаю, милая. Но дай мне пару дней, хорошо?

Мне двадцать четыре года, и мне по барабану, кто это знает, но мне нужна моя мамочка, я хочу, чтобы ей было комфортно, и я не пойду против ее желания. Если она хочет побыть одна, я буду уважать ее выбор. Слезы собрались в уголках глаз, и я быстро их смахнула рукавом свитера.

Брюс тихонько заскулил и потерся об мою ногу, глядя на меня снизу-вверх своими блестящими черными глазами.

В этот момент в глубине души я поняла, что совершила ошибку, переехав в Вашингтон, так далеко от мамы. Деньги ерунда, не значат ничего, если она просто может не перенести химиотерапию. Я положила трубку и зажмурилась изо всех сил, в легких не осталось воздуха. Ноги стали ватными, и я рухнула на колени прямо посреди тропинки в парке. Слезы ручьем текли по лицу. Я старалась успокоиться, понимая, что нахожусь в общественном месте, и на меня могут смотреть прохожие. Брюс облизывал мне щеки, а я рыдала, закопавшись лицом в его шерсть и крепко обняв за шею.

Он поставил лапы мне на руки, и у меня было такое чувство, что он меня охраняет.

Дыши. Ты не должна сдаваться, иначе сдастся она.

Я дала себе пару минут, чтобы успокоиться, вытерла глаза и выпрямилась. Это не та Лейни Тейлор, которой я стала благодаря упорному труду. Слезами горю не поможешь. Я буду подлизываться и делать все правильно, но я НЕ потеряю ее. Я не смогу. Она мой лучший друг. Жизнь без нее будет не жизнь.

Я вытерла щеки и посмотрела вниз на грустную морду Брюса.