Первыми эту тенденцию заметили конкуренты Форда, фирма «General Motors». Они начали совершенствовать внешний вид машин, менять цвета и декоративные элементы. Так выходило, что тот, кто покупал машину позже, получал если не лучшую, то, по крайней мере, более модную, более красивую, модель. Начинал срабатывать принцип «У соседа трава зеленее». Потребители стремились купить новую модель, хотя и старая еще была хороша. Так оказалось, что надежные и дешевые, но однотипные (пресловутого черного цвета) «жестянки» уже не нужны потребителю.

Г.Форд вдруг с удивлением обнаружил, что американцы согласны покупать и автомобили более дорогие, но выглядящие по-новому. Оказалось, что модели надо периодически сменять. Это был фокус рынка, совершенно очевидный для человека, хотя бы немного знающего законы, по которым рынок функционирует. Например, А.Ситроен, когда приступил к производству автомобилей, изначально был готов к тому, что нельзя будет долго выпускать одну и ту же модель. Рынок не терпит однообразия, тем более, рынок французский. Но технарь Г.Форд списал свою ошибку на козни «банкиров», которых он искренне не любил. По его мнению, все банкиры и финансисты были паразитами не производящими новых ценностей, а пьющими кровь из трудового народа. Здесь американский капиталист Г.Форд и теоретик коммунизма К.Маркс были солидарны. И оба ошибались.

В 1912 году А.Ситроен впервые побывал в США. Его целью был Детройт. В Детройте он встретился с Генри Фордом и стал одним из первых европейцев увидевшим работу конвейера в сборочном цехе. Конвейерная сборка позволяла достигнуть невиданной производительности труда и обеспечить массовый выпуск продукции. Массовый выпуск, в свою очередь, означал снижение цен и рост продаж. В США автомобиль реально стал средством передвижения.

В Европе же он все еще оставался предметом роскоши, показателем статуса и исключительного уровня жизни. Все автомобильные производители ориентировались на производство роскошных элитных автомобилей. Та же компания «Морс» чуть не «вылетела» с рынка потому, что ее продукция перестала привлекать богатых людей, которые видели в автомобиле еще одну игрушку в дополнение к обязательной лошади, запряженной в карету.

Андре Ситроена с его будущей женой свело все то же колесо Фортуны, рулетка. Осенью 1913 года в казино в нормандском городке-курорте Ле-Туке (le Touquet) он познакомился с Жоржиной Бенжан (Georgina Bingen), дочерью итальянского банкира Густаво Бенжана (Gustavo Bingen). Ей шел двадцать второй год; это была ухоженная брюнетка, одетая со вкусом, модно и даже несколько вызывающе. Платья Жоржины были от местной модистки Габриэль Шанель. Да-да, той самой Коко Шанель, тогда еще мало кому известной.

Юная, живая и не манерная девушка сразу же захватила сердце А.Ситроена. Это была любовь с первого взгляда. По возвращении в Париж Андре и Жоржина часто встречались. «Курортный роман» развился в серьезные отношения.

Это была интересная пара: шикарно одетая Жоржина, весело поглядывающая из под шляпки-колокола от Шанель, и тридцатипятилетний, солидный, уже лысеющий Андре, в котелке, с подстриженными усами и добрыми темными глазами, блестящими за стеклышками пенсне.

Они часто совершали поездки на великолепном автомобиле «Морс» А.Ситроена. Но вела машину всегда Жоржина. Человек, который столько сделал для повсеместного распространения автомобиля в Европе, сам весьма неохотно садился за руль. Возможно, что причиной этого была его близорукость.

Свадьба состоялась 26 мая 1914 года, меньше чем через десять месяцев после их первой встречи. Молодые поселились в прекрасном доме в западной части Парижа неподалеку от площади Звезды. Вероятно, это было самое счастливое время в их жизни. Которое продлилось, к сожалению не долго. В августе 1914 года началась Первая мировая война

Еще и ста лет не прошло с начала Первой мировой войны. Но уже сейчас трудно представить, из-за чего европейские властители развязали эту войну, которую во Франции принято называть Великой. Казалось бы, неразрешимые противоречия теперь не видны из-под гор трупов, наваленных за четыре военных года. Из нашего прекрасного далека иной раз, кажется: если бы знали европейские правители, как все обернется, может быть, и не стали бы играть «в войнушку».

Но в истории нет сослагательного наклонения. И 1 августа 1914 года, когда Франция объявила всеобщую мобилизацию, А.Ситроен и два его брата ушли воевать.

Известно, что генералы всегда готовятся к уже прошедшей войне. Поэтому красивой и продуманной война выглядит только в их послевоенных мемуарах. Великой, кстати, тоже. В «реальном времени» происходит, как правило, только бардак, затыкание дыр, наказание невиновных и награждение непричастных.

Война началась для Франции неожиданно и сокрушительно. Немецкие войска за две недели оккупировали нейтральную Бельгию, 15 августа они вторглись на территорию страны с севера и начали наступление на Париж. 2 сентября немцы были уже в 30 километрах от столицы Франции. Правительство переехало в Бордо. Казалось, повторяется кошмар франко-прусской войны. Только 5-12 сентября 1914 года в битве на Марне французской армии удалось остановить продвижение немцев и отбросить их на 50-100 километров. О том, какую роль при этом сыграли легковые автомобили, парижские такси «Рено», уже говорилось. Это было первое в истории военное использование автомобилей.

Немецкое наступление захлебнулось. Уже к концу сентября война стала позиционной и безнадежно нескончаемой. Линия фронта вытянулась на 650 километров от побережья Северного моря до швейцарских Альп. В попытках прорвать оборону противника тысячи пушек вели непрерывный огонь иной раз в течение недели, всаживая миллионы снарядов в несколько квадратных километров земли. После артподготовки пехота переходила в атаку. Но атака неизменно захлебывалась из-за ответного пулеметного огня. В лучшем случае ценой невероятных жертв удавалось продвинуться на несколько десятков метров.

Лейтенант 2-го полка тяжелой артиллерии IV французской армии Андре Ситроен находился на Аргоннском участке линии фронта (в районе границы с Люксембургом). Своими глазами он видел, как одна за другой захлебывались попытки перейти в наступление.

Видел он и то, что французская артиллерия уступает по численности немецкой. Но хуже всего было другое: запас снарядов исчерпался за несколько недель боев. А что такое пушки без снарядов? Металлолом. Получалось, что судьба страны решалась не столько на фронте, сколько на заводах, производящих снаряды. Хотя французская промышленность спешно переключалась на производство военной продукции, заводы Парижа и окрестностей с трудом могли давать фронту 10 тысяч снарядов в день. При этом качество этих снарядов оставляло желать лучшего. Значительная их часть при попадании в цель попросту не взрывалась.

Объяснялось это низкой культурой производства. Страна, провозглашавшая себя флагманом цивилизованного мира, оставалась страной аграрной. В отличие от США, Великобритании и Германии. Половина французских рабочих трудилось в сельском хозяйстве, и большая их часть — на мелких фермах. Из 1 миллиона 100 тысяч промышленных предприятий только 600 были крупными, то есть таких, где работало более 500 рабочих. Сколько из этих рабочих были квалифицированными, сказать трудно. Но ясно, что немногие. Ни к чему им была квалификация.

15 октября Андре Ситроен получил страшное известие. Был убит его брат Бернар. Бернар ушел на фронт добровольцем и воевал в пехоте на соседнем с Андре участке фронта. Он погиб, спасая раненного товарища, и был посмертно награжден военным орденом за храбрость. Слабое утешение для родных и близких. Андре тяжело переживал смерть брата: ведь Бернар был для него лучшим другом и товарищем юности. Если вспомним, именно Бернар ввел юного Андре в парижскую светскую жизнь.