– Я так понимаю если уже ты так говоришь, значит советов и жизненному опыту старших слушать не хочешь! Раз уж ты не маленькая, то решай сама. Мы устали тебе все время объяснять. Хочешь с ним провести этот семейный праздник? Пожалуйста! Мы с твоей мамой будем встречать новый год вдвоём, ничего страшного, нам будет хорошо! Выбор за тобой, доченька…

– Алён, пожалуйста, перестань, – прошептал я, обнимая её за спину. – Мне больно, когда ты плачешь. Пожалуйста, не делай этого… – Она начала успокаиваться, постепенно переставая заикаться и суетливо хмыкать носом.

    Минуту спустя она полностью успокоилась и взглянула на меня, затем снова приступила вытирать свои влажные глаза. Я тихо закрыл дверь, слегка провёл рукой по её волосам и сказал:

– Не делай так больше, нам от этого становится только хуже.

– Я попытаюсь, – сказала она ослабевшим голосом. – Я попробую, но ты ведь видел, что я больше не в силах это терпеть. Мне надоело, что они со мной разговаривают как с маленькой и умиляются, будто я ребёнок в коляске. Тем более у меня есть ты, и они прекрасно об этом знают. Я им рассказала месяца два назад про наши с тобой отношения. Мне надоело это, понимаешь, надоело!

Я прижал её к сердцу и шёпотом произнёс:

– Все будет хорошо. Ты просто верь в это. Скоро новый год, а ты грустишь, перестань, слышишь?

    Она прижалась ко мне плотнее, обхватив меня руками. Через несколько секунд она снова взглянула на меня, и по её глазам я понял, что она хотела увидеть подарок.

– Вот, держи, это тебе, – я вытащил из огромного непрозрачного пакета большого белого мишку вместе с жёлтыми розами и протянул ей.

    На её лице мгновенно появились целые гаммы радостных эмоций, я знал, что это должно было ей понравиться.

– Спасибо большое, любимый, – сказала она и поцеловала меня.

– Нам надо идти, – тихо произнёс я, и мы неторопливо вышли из подъезда во двор.

    Она присела на скамейку и что-то смотрела в сотовом телефоне. Я набрал номер Марка, утюжа хрусткий снег около двери, и ждал, пока он ответит на мой звонок. Я долго слушал, как длительные гудки ожидания проникали сквозь барабанную перепонку внутрь сознания и после трех еще надоедливых звуков они прекратились.

– Чем занят, дружище? – начал я, подглядывая на площадку, где возле детской перекладины и толстого дерева что-то промелькнуло. Туманное, прозрачное облако скрылось меж кустов.

– Да тут порядок в гараже навожу,  – проговорил он. – Представляешь, что было сегодня?

Я поинтересовался.

– Поцапался с одним ублюдком из-за Максима.

– А что он натворил? – спросил я, продолжая глядеть в сторону площадки, затем помотал головой для надёжности.

– Натворил? – иронически усмехнулся он и потом продолжил. – Он чокнутый придурок. Мне рассказал брат про один случай в школе, когда этот педик пришел в их класс и начал вести себя неподобающе. Говорит, мол, что я так хочу быть с тобой, но мне нужно, чтобы ты ответил мне взаимностью. Ну как после этого не набить ему рыло? Как?..

    Мной овладел приступ смеха, я прижал ладонь ко рту, чтобы громко не рассмеяться. Алена заметила, как я изо всех сил пытался сдерживаться и у меня вроде бы получилось.  И, во всяком случае, приступ смеха прошел.

– Не говори, я бы точно так же поступил, нет, ну реально врезал бы ему!

– Меня удивило, как он дерется, – сказал он. Я знал, что он пытался рассказать эту историю как шутку, поэтому чувствовал, как он едва сдерживается от смеха. – Он так нежно наносил удары, как будто боялся поломать себе ногти и, кроме того, боялся, что я мог испортить его голубую причёску. Думаю, я хорошо постарался! – Он рассмеялся.

Его смех был настолько громким, что даже услышала Алёна, которая вскоре подошла ко мне.

– Понятно, – сказал я, поглядывая на нее. – Хотел спросить, Максима ты одного оставишь?

– Не знаю, пока не спрашивал. А вы дома уже что ли?

– Почти, – произнёс я, ощущая пронизывающий ветер, пробегающий по моему лицу. – Передай привет ему от нас. Кстати, как он?

– Всё так же. Знаешь, в последнее время мне кажется, что его здоровье ухудшается...

    Мы оба знали, что это было вполне возможно, но я подумал: «Почему Бог так несправедлив? Люди, рождающиеся с добрым сердцем, получается должны вечно страдать на этой земле, а подлые – умиротворённо наслаждаться жизнью?».

Глава пятая . Неприкаянность.

    Максим отличался от всех, и я точно могу сказать, что он, несмотря на проблемы со здоровьем всегда был жизнерадостным парнем. Начиная с самого детства, он часто жаловался на легкие, у него был ненормальный кашель, который напоминал отзвуки эха в большой широкой трубе. Врачи поставили ему диагноз бронхиальная астма. Сейчас он в десятом классе и, к сожалению, его характер, грубо говоря, абсолютно сломался. С ним мало кто общался, да он и сам понимал, что не стоит навязываться одноклассникам. У него был один-единственный друг, который понимал его и отнюдь не напоминал ему о проблемах. Но потом ему пришлось уйти из этой школы, ибо у него умер отец, он, расстроенный и потерянный в себе, больше не общался с Максимом и кажется, навсегда пропал. По его мнению, он лишился абсолютно всех надежд на существование справедливости в этой жизни.

    Марк вышел в тамбур, вытащил из пачки последнюю оставшуюся сигарету и закурил. Максим был у себя в комнате, он сидел в своем синем, просевшем кресле, покрытом небольшими грязными пятнами, читал книгу. Марк часто мне говорил, мол, у него временами проявляются какие-то странные, необъяснимые способности. Понимаю, это может полной чушью, но, во всяком случае, я ему поверил. И вот одна из них произошла тогда, когда Марк, выкурив последнюю сигарету, пошел в свою комнату и, проходя мимо, посмотрел на Максима, увидел его полностью погруженным в воображаемый мир. Марк взял свой сотовый телефон с рабочего стола, ключи от машины и направился к Максиму, но не прошло и десяти секунд, как тот оказался в кровати, словно давно уже спал. Книга лежала на полке и, кажется, выглядела пыльной, будто долгое время её никто не читал. Марк сильно удивился и даже был не в себе. Он подошел к нему и тихо похлопал по плечу, тот очень медленно развернулся и взглянул на него. Он казался выспавшимся и отдохнувшим. Марк еще раз удивился, но на этот раз это было незаметно со стороны.

– Ты пойдешь со мной праздновать новый год? – спросил Марк, перебирая пальцами ключи.

– Ну, если конечно вы не против, – неуверенным голосом промолвил Максим, потом взглянул ему в лицо.

– Не беспокойся, они только за. Я позвонил Тимуру, он тоже придёт. Сказал, что захватит гитару, и если ты еще будешь с нами, уверен, мы хорошо проведём этот праздник.

    Он вяло улыбнулся, создав тоненькую красную ленту на своём лице. Конечно же, он был согласен, ему это очень хотелось. Поэтому Марк и сказал, что пора было собираться. На улице давно уже стемнело, люди сидели дома, готовились и ликовали. Максим помог открыть ему большие зелёные ворота, выходившие на улицу, он встал вдоль каменного забора и потом закрыл. Марк завёл купленный его отцом «мерседес бенц е-180» и выехал на трассу. Серый дым из выхлопной трубы окутал блестящий снег, и они поехали ко мне.