После того, как отец бросил меня, уехал и оставил на попечение матери-шерифа, я поняла, что целую жизнь буду одна. Родилась одна и умру одна. Вот так.

Такие философские мысли приходят ко мне только в критических ситуациях, а значит, сейчас одна из них. Подпираю подбородок ладонями, всматриваясь в снежинки. Они летят, парят, у них есть свобода. Не задумываясь ни о чем, они продолжают лететь до самого конца, а когда приземляются, то тут же подвергаются разлому. Люди рушат все. Как снежинки. Они тают, разваливаются под ногами людей. Как мечты.

Сжимаю пальцы в перчатках, начиная стучать зубами. Ладно, придется идти домой одной. Решительно поднимаюсь с лестницы, на которую я присела и иду в сторону дома. Поправляю ручку сумки на плече, шмыгая носом. Соберись, Лидия! Не будь тряпкой! Никому не нужны твои слезы. Иду по заснеженной дороге, иногда сталкиваясь с маленькими преградами.

Холодно.

Выдыхаю теплый воздух на руки, разогревая их. Тру друг о друга. Даже в перчатках холодно. Чуть было не падаю на заледеневшей луже, но удерживаю равновесие.

— Холодно, — шепчу я, дрожащими пальцами доставая мобильник.

Ничего. Ни одного пропущенного звонка, ни одного сообщения. Грустно. Вероятно, Кэролайн застряла где-то со своими друзьями.

Хлоп. Хлоп.

Вздрагиваю, когда снова слышу этот звук. Он асоциируется со смертью. Страхом. Беспрерывным желанием жить.

Болью. Ужасом. Гневом.

Звук тормозящих шин заставляет меня поторопиться. Дыхание учащяется, ноги ускоряются. Серый автомобиль останавливается рядом со мной и со стороны водителя открывается окно.

— Кол?

— Привет, Лидия! Я принес тебе сувенир, — он хитро ухмыляется, а какое-то непонятное тепло растекается по моему телу.

— Трех дней ведь даже не прошло, — возражаю я, мгновенно захлопывая свой рот.

Кол хохочет.

— Так ты все-таки прочитала мое письмо? — его глаза ехидно прищуриваются, а сам он расслабляется. — Тебя подбросить?

Я упрямо поджимаю губы, продолжая нелегкий путь.

— Эй! Лидс, садись, — он головой качает на соседнее сиденье. — И пальцем не трону, — еле слышно добавляет, фыркая.

— Смехом не подавись, — замечаю я, пресекая его будущие насмешки.

Через силу сажусь на пассажирское кресло, пристегиваясь.

— Какой у вас адрес? — он принимает интеллегентный вид, гордо поднимая голову.

— Не язви.

Слышу его тихий смех и отворачиваюсь к окну.

— Я привез сувенир.

Я удивленно оборачиваюсь. Он серьезно?

Вампир достает что-то из бардачка, протягивая мне. Маленькая куколка в синем платье, с блондинистыми волосами и серыми глазами. Она похожа… На меня?

— Где ты такую нашел?

Майклсон самодовольно ухмыляется.

— Попросил одну ведьму.

— Надеюсь на нее не наложено какое-нибудь проклятие, — подмечаю я, зная

каким может быть этот Первородный.

— Только любовный приворот, милая, — шепчет Кол, мило улыбаясь.

Я тихо смеюсь.

— Спасибо.

Две минуты молчания воцаряются между нами.

— Может по чашечке горячего какао?

— Ты снова меня удивляешь, — воскликиваю я, а уголки моих губ стремительно поднимаются вверх, как и настроение.

— Я могу удивлять тебя вечно, — парирует Древний.

— Согласна.

И, надеюсь, что это будет обычный горячий какао.

Пятая глава.

«Смех — неплохое начало для дружбы, и смехом же хорошо ее закончить.»

— Какао? — Кол вопросительно поднимает руку с чашкой и я киваю, благодарно улыбаясь.

— Спасибо.

В Мистик Гриль тепло. Мы сидим за дальним столиком, напротив друга друга.

— Здесь ведь не делают какао, — говорю я, хитро прищуриваясь.

— Для тебя все, что пожелаешь, — вальяжно развалившись на диванчике, Майклсон пьет бурбон, иногда поглядывая на посетителей. — Алкоголь здесь на редкость отвратительный.

Он морщится, опрокидывая в себя остатки бурбона.

— А какао здесь отменный, — я тихо смеюсь, наклоняя голову в бок и продолжая рассматривать парня.

Русые волосы небрежно уложены в левую сторону, карие глаза так и светятся озорством, а черная рубашка, расстегнутая у шеи, красиво оголяет ключицы. Я фыркаю, отводя взгляд в сторону. Кол, похоже, замечает мое минутное смущение, потому что на его губах расплывается довольная ухмылка. Смотрю на маленькую куколку, что лежит рядом со мной, вновь мысленно благодаря вампира. Этим подарком, он, как ни странно, приблизил мое расположение к себе на один сантиметр. Для Майклсона это уже достижение.

Мы еще полчаса сидим за столиком: я продолжаю допивать довольно-таки большой стакан какао, а Кол продолжает бездумно смотреть на оголенные шеи девушек. И как он их всех еще не распотрошил? Удивительно.

— Может сыграем? — Первородный кивает в сторону бильярдного стола и я отрицательно качаю головой.

— Не умею.

— Я могу научить, — Кол медленно подмигивает, облизывая свои губы в предвкушении.

Чего?

— Ладно… — тяну я, подозрительно сощурив глаза.

Если он вновь выдумал что-то, то для меня это, естественно, ничем хорошим не закончится. Как всегда. Мы вместе подходим к столу, взяв два кия. Я кручу палку в руке, внимательно следя за каждым движением вампира. Он нарочито медленно подходит ко мне, заходя за спину. Чувствую его крепкие руки на своей талии и вздрагиваю, начиная:

— Кол…

— Смотри.

Он берется за кий в моих руках, обхватывает меня и заставляет наклониться вперед. Ощущаю его расслабленность своей напряженной спиной. Кол делает сдвиг рукой и шары разлетаются в стороны, попадая сразу в четыре ямки. Я удивленно распахиваю глаза.

— Ого…

— Я мастер в этом деле, — небрежно фыркает вампир, все еще продолжая прижиматься ко мне.

— Кхе…

Привлекаю его внимание, чуть отталкивая от себя. Первородный не спешит отходить, но все же отдаляется на один шаг, смотря мне прямо в глаза.

— Еще раз? — нет. Только не приближайся ко мне снова.

— Я сама, — киваю, отворачиваясь к столу.

Кол безразлично пожимает плечами и отходит от меня. Я вздергиваюсь, гордо поднимая подбородок. Смотрю на разбросанные по бильярдному столу шары и прикрываю глаза. Так, Лидия, ты сможешь. Не позорься перед этим «профессионалом». Решительно сжимаю кий в руке, прицеливаюсь и резко дергаю рукой. Расстроено выдыхаю, огорченно кладя палку на стол и в защите складываю руки на груди. Сдувая прядку с глаз и вижу, как Майклсон начинает величаво фыркать.

— Сама она… — насмешливо бормочет он, забивая все шары в углубления.

Я цокаю языком и отворачиваюсь от парня, двигаясь к столу. Плюхаюсь на сиденье, доставая телефон из кармана сумки. Сообщение.

«Прости, сестренка, что не забрала тебя. У меня были неотложные дела. Где ты? Я заберу тебя.»

Улыбаюсь, почесывая кончик носа.

«Я в Мистик Гриль. Жду тебя.»

С облегчением убираю телефон обратно, откидываясь на спинку диванчика. Слышу возле себя шорохи.

— Ты… — застываю с приоткрытым ртом, продолжая смотреть на свою… мертвую бабушку.

Она мягко улыбается и пытается дотронуться до моего плеча, но я вскакиваю, запнувшись. Какого черта?!

— Ты… ты умерла, — шепчу я, судорожно перебирая пальцами замок на куртке.

— Лидс, я так рада тебя видеть… — ее голос все так же мягок и ласков.

Я всхлипываю, со всей силы крутя голову из стороны в сторону, отрицая происходящее.

— Нет, нет, нет, нет…

Я сошла с ума! Хватаю сумку и выбегаю из бара. Истерика подкатывает с новой силой, а дрожащие ноги начинают подкашиваться. Внезапно передо мной появляется Кол и встряхивает за плечи.

— Что с тобой происходит, Форбс?! — срывается он, приподнимая мое лицо за подбородок.

— Она умерла, — сипло выдавливаю я, захлебываясь слезами, после чего хватаюсь пальцами за ворот черной рубашки и поджимаю губы.

Она умерла. Умерла. Умерла…

— Кто? — спрашивает Первородный, продолжая держать меня за плечи.

Я мотаю головой. Сбоку слышу мотор машины и поворачиваю голову. Кэролайн. Убираю руки вампира с плеч и чуть улыбаюсь ему.