Оба родителя были приверженцами раннего образования, и в свои двадцать два года Лука отлично говорил на английском, итальянском языках, а благодаря бабушке немного и по-французски.

Выключив ноутбук, Лу посмотрел на часы — 3:35. Встав с насиженного места, он поплелся в кухню и остановился перед календарем: «Как быстро летит время, и ведь так всегда…», — переставил дату на 8 июля.

На стене висела небольшая рамка с фотографией: на ней были изображены пятилетний Лу и его мама. Молодая женщина сидела за кофейным столиком, а рядом с ней стоял сын со счастливой улыбкой на лице и блестящими, черными волосами, которые забавно торчали в разные стороны.

— Спокойной ночи, мама…

Запахи еды, витавшие по квартире с самого утра, заставили Яна проснуться. Еще несколько минут он лежал на диване, смотря в потолок и вспоминая, где он и кто сейчас шумит в квартире. Конечно же, это была Анжелика. Отлично выспавшаяся и бодрая, женщина готовила с самого утра завтрак, приговаривая:

— Какой он высокий! Почти два метра ростом, а какой красавчик, — причмокнула губами, — Я готова утонуть в его голубых… — она задумалась, — или серых глазах? Да неважно! — довольно захихикала, прикладывая ладони к горящим от смущения щекам.

Все это, Ян, конечно же, отлично услышал, но не придал значения. Ангел жил столько веков, что перестал чему-либо удивляться, женщины всегда были очарованы им.

Взлохматив волосы на макушке, медленно потянулся и, широко зевнув, встал с дивана: «Надеюсь, она приготовила что-то очень вкусное…» — из-за закрытой двери Ян не мог увидеть приготовленные блюда. Поэтому, накинув на обнаженный торс, широкую футболку с ромбовидным вырезом, прошлепал по чистому паркету в гостиную-кухню. Здесь Анжелика колдовала над плитой, поддевая деревянной лопаткой пышный омлет с ветчиной и помидорами. На столе красовалась горка блинчиков, мисочка нарезанного фруктового салата и большой кофейник. Тихонько сев на табурет, Ян подтянул одну ногу под себя и поправил задравшуюся штанину спортивных штанов на щиколотке. Хозяйка его даже не заметила, она напевала себе под нос песню про любовь, и, когда повернулась со сковородкой в руке к столу, нервно вздрогнула:

— Ой, а я и не слышала, что ты проснулся? — ее алые губы расплылись в улыбке, — Вот, приготовила разной вкуснятины! — выложила омлет в глубокую тарелку и поставила сковородку на плиту.

Ян принюхался и в животе громко заурчало:

— Спасибо… — сдержанно поблагодарил он.

Взяв вилку и положив себе часть омлета, Ян добавил горошка и принялся за еду. Анжелика хотела было тоже сесть, но, спохватившись, всплеснула руками:

— Вот я хороша, а про брынзу и овощи совсем забыла! — достала из холодильника коробочку сербской брынзы и нарезанные огурцы с помидорами:

— Кушай птенчик, а то ты такой хуууденький, — засюсюкала женщина, наливая себе и Яну кофе.

— У меня высокий метаболизм, я не полнею, — отчеканил ангел, пережевывая омлет, — и я жилистый! — более дружелюбно добавил он, натыкая на вилку кусочек брынзы. Анжелика сделала глоток кофе и мечтательно взглянула на прическу Яна:

— Цвет спелой пшеницы, и так забавно вчера на макушке торчали! — нежно сказала она, — если что, у меня в ванной стоит лак и пенка для волос… — предложила хозяйка.

Ангел чуть не подавился своим кофе, который неприятно обжег язык:

— Кхм… спасибо, но я не пользуюсь средствами для укладки… — немного смутился, — Само как-то… укладывается…

После сытного завтрака, Ян вышел на балкон покурить: «Ну и женщина! Сколько же в ней нерастраченной любви и заботы. Своих бы детей могла завести…», он щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся, блаженно выдохнув из легких густой дым. «Однако, давно я не ел с таким удовольствием», — признался самому себе Ян. Брынзу и овощи он любил. «Да и такой вкусный кофе в последний раз пил в Черногории, наверное».

В балконную дверь постучали. Ян оставил недокуренную сигарету на краю пепельницы и обернулся к Анжелике. В ее руках был небольшой поднос, на котором стоял кофейник и две чашки:

— Не против моей компании? — вошла внутрь, мягко ступая в тапочках по полу, — я стараюсь бросить курить, но что-то не получается… — шутливо сказала женщина. «Или просто не хочешь…», — отметил про себя ангел. «Чаще всего у людей именно так, они не обладают достаточной силой воли чтобы отказаться от своих привычек: будь то сигареты, алкоголь или что-то еще». На балконе они уже курили вдвоем, попивая свежезаваренный кофе и стряхивая пепел в одну пепельницу:

— Знаешь, — начала Анжелика, смотря на чистое голубое небо, — в Бердичеве порой очень скучно, особенно когда ты одинок… — затянулась тонкой сигаретой и выдохнула струйку дыма. — Здесь люди работают, где могут и как могут, зарабатывая гроши, живя от зарплаты до зарплаты, в больших городах не так: там много работы и зарплата выше, но знаешь… Я ни за что бы не хотела уезжать из своего маленького мiста.

Она с нежностью посмотрела на парня, который молча курил, сидя на табуретке и потирая босые ступни друг о дружку.

— Тут, все такое родное и близкое. Нет этой беготни, никто не будет тянуть из тебя силы как вампир…

Ангел потушил сигарету и стал пить кофе маленькими глотками, наслаждаясь вкусом:

— Да, большие города — они такие. Но тебе-то не стоит об этом задумываться, ты и здесь хорошо живешь, — не было необходимости ему выслушивать биографию Анжелики, он итак все знал, без труда прочтя ее мысли, — вчера ты начала рассказывать о том, как познакомилась с Михаилом… — «Вот это будет действительно мне интересно. Сейчас, когда я отдохнул и поел» — подумал он.

Женщина встрепенулась и чуть не пролила на себя кофе:

— О, это так романтично… — ее щеки снова покраснели от смущения, но этот румянец, очень шел Анжелике, он делал ее помолодевшей и наивной, — мы познакомились, когда мне было двадцать три, я как раз получила диплом преподавателя по художественным искусствам и устроилась на работу в Кармелиты. Там музыкальная и художественная школы, — махнула в сторону крепости рукой, — И… там встретила его… — она томно вздохнула, — он был неразговорчив, подолгу гулял возле Кармелитов, порой пропадая в открытых в то время подвалах, ведущих к разветвлению катакомб. Михаил рассказывал, что он занимается изучением систем туннелей. Наверное, поэтому его никто никогда не останавливал или тем более не запрещал лазить по тому подземному «склепу»… — Анжелика поморщилась, — Мне лично там не понравилось: сыро и холодно, а я быстро простужалась в тот год, — обвила пальцы вокруг чашки — конечно же, мы видели друг друга, проходя мимо или, когда он заглядывал в художественную школу чтобы обсудить какой-то вопрос с одним из преподавателей, кто мог помочь ему с чертежами. Но в основном… — закусила нижнюю губу, — не общались, пока однажды мой злополучный каблук не провалился в щель в асфальте, и я чуть не упала в открытый канализационный люк, — она рассмеялась и смущенно прикрыла рот рукой, — да! Вот такая я неудачница. Чуть все кости себе не сломала, хорошо, что Мишель вовремя оказался рядом и успел схватить меня за руку, — протянула свое запястье Яну.

Ангел непонимающе взглянул на женщину: «Надеюсь, она не хочет, чтобы я взял ее за руку…». Свое личное пространство Ян очень ревностно оберегал от всяческих поползновений.

Однако Анжелика быстро убрала руку, положив ее себе на колено и продолжила:

— Так мы с ним и познакомились. Он был в Бердичеве всего лишь полгода, а потом работа призвала его вернуться обратно в Санкт-Петербург, и он уехал из моей квартиры — она поставила чашку с недопитым кофе на подоконник и вытащила новую сигарету. Ян галантно щелкнул зажигалкой:

— Больше мы с ним не встречались, но писали друг другу письма. Всячески поддерживая переписку, поэтому я так обрадовалась, когда он попросил приютить своего племянника, — потрепала парня по щеке, выдохнув в сторону сигаретный дым.

«Племянника значит! Ну, Михаил» — ангел скривил губы в кислой улыбке, которой Анжелика к счастью не увидела.