“За время разговоров с трёхмерной иконкой я и забыл, кто такая Метатрон на самом деле…” — благоговейно прошептал Харуюки в глубине души.

Возможно, Метатрон прочла его мысли. Как бы то ни было, она продолжила, поглаживая доспех Сильвер Кроу крыльями:

— Судя, по всему, система… не ожидала, что моя вторая форма может встретить Переход вне пределов моего ареала — или, как вы его называете, комнаты босса. Когда вы победили мою первую форму в первый раз, на поверхности поля, я вернулась в крепость до того, как случился Переход, поэтому не заметила никаких отклонений… Однако сейчас Переходы не возвращают меня внутрь первой формы.

— Э-э, то есть… — Харуюки с трудом переваривал сложное объяснение Метатрон. — Если Переход случится, пока ты будешь внутри Контрастного Собора, тебя вернёт внутрь первой формы… но будучи снаружи, ты можешь находиться в истинной форме постоянно… так?

— Уверена, что сказала ровно то же самое, — холодно бросила Метатрон, всё-таки удостоив его кивком.

— Н-но почему вчера вечером ты разговаривала со мной в виде иконки?..

Этот вопрос тоже не застал её врасплох.

— То, что ты называешь “вчера вечером”, для меня случилось 15212 часов назад, но суть в том, что я находилась в ста километрах отсюда. Я поленилась лететь.

— В ста километрах?..

“Это получается в Гунме или Сидзуоке?” — чуть не спросил Харуюки, но успел сообразить, что Метатрон эти слова ничего не скажут.

Вчера, после возвращения в Сугинами всё на том же автобусе, бойцы Легиона провели короткий дебрифинг дома у Харуюки и разошлись по домам около шести вечера.

Оставшись один, Харуюки нашёл в холодильнике рис и суп из конских бобов, поужинал, помылся, час подремал, и в девять вечера вновь отправился на неограниченное нейтральное поле.

На этот раз он шёл не сражаться, а выполнять данное самому себе обещание встретиться с Метатрон ещё раз после окончания битвы. Он надеялся поблагодарить её за помощь, которую она столько раз оказывала, и поговорить обо всём на свете, однако когда Метатрон появилась перед ним в образе трёхмерной иконки, первыми же её словами были: “Мы будем тренироваться, слуга”.

Под тренировками Метатрон понимала отнюдь не поединок с бёрст линкером — её в принципе не интересовали боевые тактики и уловки. Она поставила перед собой только одну цель: укрепить связь, связывающую её с Харуюки. По всей видимости, ей очень не понравилось, что во время недавней битвы оказавшаяся на высшем уровне Сноу Фейри из Белого Легиона чуть было не перерубила их узы.

Они переместились на крышу высотки недалеко от дома Харуюки. Там он пытался с закрытыми глазами почувствовать, где находится Метатрон; играл с ней в прятки по всему зданию; учился беззвучно разговаривать с ней; а в перерывах охотился на Энеми и вёл с Метатрон бесконечные разговоры. Они провели на поле почти два месяца внутреннего времени, и тренировка действительно дала ощутимые результаты. Теперь не только Харуюки был способен призывать Метатрон с помощью одной мысли, но и Метатрон научилась посылать сигналы в голову Харуюки.

Вот откуда взялся тихий звон, который Харуюки услышал в машине. На самом деле это звенел нимб, тускло светящийся над головой Метатрон.

После долгой тренировки Харуюки вернулся в свою комнату и поудобнее устроился на кровати, надеясь на этот раз проспать до утра. Он снял нейролинкер, закрыл глаза и мирно погрузился в дрёму — примерно три секунды…

После чего в его голове вдруг раздался звонок от Метатрон. В реальном мире. После того, как он снял нейролинкер.

На самом деле Метатрон уже вызывала Харуюки в реальном мире, причём из его сна. Впрочем, тогда он спал с нейролинкером на шее. Когда звонок прозвучал вчера в первый раз, Харуюки подумал, что ему послышалось, но после второго и третьего понял, что ошибся. Впопыхах нацепив нейролинкер, он вернулся на неограниченное поле, где Метатрон, как и в этот раз, отчитала его за медлительность.

— Другими словами, во время нашей тренировки ты была где-то за сто километров отсюда? И тем не менее умудрилась дозвониться до низшего уровня?

— Мне не нравится слово “дозвониться”, оно некрасивое. Хм-м… впредь говори, что я вызываю тебя “сигналом призыва”.

— Призыва?..

“Кажется, она сделала очередной шаг к тому, чтобы превратить меня в настоящего слугу”, — подумал Харуюки, хотя и умудрился оставить своё мнение при себе. Вместо этого он попытался задать вопрос ещё раз, но Метатрон перебила его, подняв правую руку и осторожно ткнув пальцем в лоб.

— Сколько ещё я должна повторять, чтобы ты понял, слуга? Наша с тобой связь установлена на высшем уровне, и для неё совершенно не важны расстояния на среднем. А вот почему сигнал призыва достигает даже низшего уровня… у меня нет просто никакого, даже малейшего понятия.

“Что-то не похоже…” — подумал Харуюки, но вновь не стал озвучивать свои мысли, вместо этого попытавшись вернуться к предыдущей теме:

— Ну хорошо… тогда где ты была, когда мы вернулись в Токио? Если бы ты вернулась в Контрастный Собор, Переход возвратил бы тебя в первую форму, но ведь тебе нужно было где-то отдохнуть и поспать, чтобы восстановить силы? Тем более что ты так вымоталась в битве против Белого Легиона.

— Ты ещё и близко не дорос до того, чтобы волноваться за свою хозяйку, слуга, — ответила она безразличным, как всегда, голосом… но при этом вновь коснулась его шлема на удивление нежным движением.

Затем она наконец-то развернула крылья и убрала их за спину, выпуская Сильвер Кроу на свободу.

— Мы, существа, воспринимаем время совсем не так, как вы, воины, но ты прав — мне действительно необходимо иногда отключать все чувства и замедлять ход мыслей. Поэтому я покинула Токио.

— Что?.. А-а-а, вот в чём дело. Да уж, в ста километрах от центра на тебя ни один бёрст линкер не нападёт.

— Мне не нравится, как ты выразился — можно подумать, я сбежала, потому что побоялась сражаться. Кроме того, отдых — не единственная причина, по которой я отправилась на Фудзи.

— Ф-фудзи? Неужели ты была на горе Фудзи?!

Харуюки перевел ошеломлённый взгляд с лица девушки-архангела на жёлтое небо на западе. Помимо сизой дымки, застилающей горизонт “Пустоши”, взгляд загораживали многочисленные скалы, поэтому силуэт вулкана он не разглядел. Тем не менее, другой горы под названием "Фудзи” в ста километрах от Токио не существовало, так что Харуюки сразу перешёл к следующим вопросам:

— Т-то есть, во время нашей тренировки твоё тело находилось на горе Фудзи? Но зачем ты улетела туда? Залечивала раны?

Не открывая глаз, Метатрон отвернулась и ответила всего одним словом:

— Секрет.

— С-секрет?..

Он уже давно понял, что если Метатрон хочет что-то скрыть, расспрашивать её совершенно бессмысленно. Нехотя уступив, Харуюки тем не менее сделал мысленную пометку о том, что на Фудзи что-то есть, и что когда-нибудь туда обязательно нужно наведаться.

— Ну, действительно, — попробовал он направить разговор в другое русло, — в Токио не так просто найти место, где можно как следует отдохнуть и спокойно себя чувствовать… Охотники на Энеми могут появиться где угодно…

Разумеется, он не верил, что отряды, которые как правило охотились на Энеми Дикого и Звериного Класса, сумеют одолеть Метатрон, одну из сильнейших Легендарных Энеми, но в Ускоренном Мире могло произойти всё что угодно. К тому же если бёрст линкерам станет известно, что истинное тело Метатрон покинуло Контрастный Собор, кое-кто может собрать специальный отряд для борьбы с ней. Например, легион Осциллатори Юнивёрс, умудрившийся перевернуть ход вчерашней битвы за территорию с ног на голову.

И на сей раз Метатрон не стала развеивать опасения Харуюки:

— Действительно, это место не очень удобно тем, что здесь я нигде не могу спокойно отключить свои чувства. В крайнем случае я могла бы попросить других Святых приютить меня в их крепостях, но не хочу идти на это. Они наверняка потребуют от меня необычной оплаты.