Книга включает восьмую и девятую части. Процессы развала государства, доведенные Горбачевым до необратимости, конечно, создают в стране драматическую картину, от пустых полок в магазинах и на рынках до кровавых столкновений на национальной и сепаратистской почве. Во всех сферах жизни — одни вопросы и никаких ответов, никаких хоть приблизительных перспектив. А в военной области — вообще катастрофа! Куда мы спешим с выводом своих войск из Восточной Европы и Монголии, тем более выводим их в совершенно не подготовленные районы? Чем объясняется наше одностороннее сокращение вооружений и Вооруженных Сил? Почему США диктуют, а Горбачев покорно склоняется? И всем этим дышит книга.

Социально-политический накал в стране дошел до такого уровня, что государство становится неуправляемым.

Деструктивные силы открыто идут на слом конституционного строя и захват власти. Особенно это проявляется в Литве в лице «Саюдиса», а в Азербайджане — Народного фронта. И хотя руководство страны фактически не предпринимает никаких мер по пресечению развала государства, патриотически настроенная общественность выступает со знаменитым «Словом к народу», предупреждая наших сограждан о нависшей страшной опасности и что всем нам надо сбросить с себя оковы онемения, наступившего от сладких, но ложных речей Горбачева — Яковлева, и, сплотившись, спасать Отечество.

Главное командование Сухопутных войск невольно оказывается в центре происходящих событий, в центре политической жизни страны. Военный совет Сухопутных войск рассматривает на своем заседании и направляет обращение к Верховному Совету СССР, в котором просит навести порядок в стране и оказать законодательную помощь Вооруженным Силам с целью смягчения ущерба, который они несут с выводом войск из Восточной Европы и Монголии.

К сожалению, коллегия Министерства обороны не заняла по этому вопросу однозначную позицию. То ли по причине общего гонения на Вооруженные Силы, негласно организованного Горбачевым; то ли потому, что вывод войск коснулся только Сухопутных войск и частично ВВС, а всех остальных это не тронуло; то ли по другим причинам, но отстаивать позиции по этой проблеме было невероятно трудно. При этом командующие войсками военных округов не чувствовали должной поддержки, что порождало у них неустойчивость.

В это же время Горбачев старается максимально приблизить к себе начальника Генерального штаба и тем самым склонить его на свою сторону. И это уже сказывается на военно-политических взглядах Генштаба, в частности, на декабрьской 1990 года научно-практической конференции руководящего состава Вооруженных Сил. К величайшему прискорбию, коллегия Министерства обороны скептически отнеслась к моему докладу о предстоящем развале Варшавского Договора и предлагаемых мерах. Мало того, желая попасть в струю Горбачева {а она означала блеф на словах и полностью противоположное развитие — на деле), отдельные члены коллегии заявляли, что о развале Варшавского Договора речи не может быть. Он вечен. Что, как известно, было умышленным заблуждением.

Однако кровавые события на Кавказе и в Прибалтике, наконец, просачивание в прессу подготовленного Горбачевым проекта нового Союзного договора (вопреки проведенному в марте 1991 года всенародному референдуму) и уход Горбачева в это тяжелое время в отпуск — все это вконец расшатало обстановку, и лица, составляющие фактически руководство страны, вынуждены были собраться и принять решение: что делать дальше.

Выступление Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) не было спонтанным. Оно логически вытекало из обстановки и было спровоцировано Горбачевым (ему надо было «выпускать пар»). Но народ с подъемом встретил появление ГКЧП, тем более его благие намерения подтверждались опубликованными документами с конкретной программой. Однако ГКЧП оказался несостоятельным и нерешительным, чем воспользовались псевдодемократы, которые захватили власть, но долгое время не знали, что с ней делать. И самое трагичное: желая избавиться от Горбачева, они видели выход только в физическом разломе Советского Союза.

Автор допускает, что в конце 70-х и начале 80-х годов были крайне низкие темпы развития народного хозяйства, недостаточно была развита в стране демократия и гласность, были другие негативы. Но зачем надо было разрушать государство? Ведь даже тогда было понятно, что этого делать нельзя. А сейчас всему миру ясно, что личности, даже с ярко выраженной шизофренией, не должны были этого делать.

В книге документально представлены ходатайства, речь (показания) на суде и последнее слово автора-подсудимого. А также речи государственного обвинителя и защитника, текст оправдательного приговора, объявленного председательствующим суда.

Не менее интересны отдельные фрагменты суда. В том числе — допрос Горбачева в качестве свидетеля и особенно вопросы, ему задл автор этих строк. Очевидно, шестая книга прольет свет на многое неизвестное и поэтому заинтересует всех читателей, независимо от их возрастной и социальной категории.

Знать меру в радости, В беде не огорчаться, И неизбежноеС достоинством нести.

Взгляд на Москву из Афганистана. Главкомат Сухопутных войск. Опять самое пекло — руководство страны приняло решение в короткие сроки вывести войска из Восточной Европы и Монголии. Куда мы спешим с выводом войск? Почему идет одностороннее сокращение ВС? США диктуют, а Горбачев покорно склоняется.

Встретив перестройку с распростертыми объятиями, доверчивый народ страны пошел за своими лидерами, совершенно не имея не только ясных и четких ориентиров, но даже общего представления о том, что мы все-таки должны получить в итоге. Везде муссировалось к месту и не к месту: «гласность», «демократия», «плюрализм мнений», потом появились горбачевские лозунги: «больше демократии, больше социализма», «социализм должен быть с человеческим лицом», «общечеловеческие ценности», «гуманный социализм», «ускорение» и прочие.

До 1985 года чувствовалось, что страна, ее огромное хозяйство хоть и медленно поворачивается, но в целом стоит на тормозах, которые не позволяют развернуться в полную мощь экономике и проявить свой огромный потенциал. Главным тормозом было отсутствие материальной заинтересованности в труде. Все нивелировалось. Народ видел это и ждал изменений, которые бы соответствовали объективным законам развития нашего общества.

Еще в начале 80-х годов у нас в магазинах было всё, причем по низким ценам. Денежное содержание позволяло сделать нужные покупки.

Получив наконец (не без труда) квартиру от Министерства обороны, наша семья купила мебель и полностью прилично оборудовала свою семейную пристань. Никогда не было никаких проблем с питанием — мы в основном пользовались гастрономом на Смоленской площади. А на праздники, если вдруг заглянет дорогой гость, всегда можно было за 20–30 минут сходить «на Смоленску» и приобрести необходимые деликатесы. Что же касается бытовых предметов, то вообще никаких вопросов по этому поводу не возникало.

Закончился 1985-й, 1986-й, близился к концу 1987-й. И тут мы уже почувствовали, что в стране творится что-то неладное и весьма опасное. Во всех крупных городах, в том числе в Москве, будто огромным пылесосом прошлись по магазинам и рынкам — везде зияли пустые полки. Колбасу, ветчину, сыры и даже овощи и фрукты рисовали на стеклах витрин, а внутри — хоть шаром покати. Даже в Москве отдельные товары стали дефицитом. Появились огромные очереди, в том числе и за счет иногородних.