Третья книга «Неповторимого» включает две части — четвертую и пятую: «Оперативно-стратегический эшелон. ГСВГ» и «Прикарпатский военный округ».

В четвертой части представлена служба в Группе Советских войск в Германии (ГСВГ) — командовал вначале 3-й Ударной армией, затем был первым заместителем Главнокомандующего ГСВГ.

Армия в то время насчитывала 75 000 человек личного состава и 2500 танков. Можно представить, какой была Группа Советских войск в Германии, если она в своем составе имела пять армий и множество отдельных соединений и частей. Это был не буфер для смягчения удара в случае развязывания войны агрессором, а мощный гарантированный щит для нашей страны и поддержания мира в Европе, который после отражения удара мог превратиться в карающий меч, способный совместно с основными силами ГСВГ разрубить любые группировки противника и пронзить всю Европу до Бискайского залива в течение месяца.

ГСВГ фактически была и кузницей военных кадров всех звеньев Вооруженных Сил СССР. Учения проводились самостоятельно войсками ГСВГ и совместные с войсками ННА ГДР, напряженно и круглый год.

Описана ситуация, сложившаяся к тому времени в ГДР, а также представлены политические деятели этой страны, назревшие проблемы и участие в этом советского руководства. Наши взаимоотношения с немцами — демонстрация истинной дружбы.

В ГДР еще одна встреча с Брежневым, а через два года пребывания в должности первого заместителя Главнокомандующего ГСВГ встречаюсь с Брежневым еще раз, но уже в Москве на Старой площади в связи с моим назначением командующим войсками Прикарпатского военного округа.

Прикарпатский военный округ (пятая часть книги), как и Север, — это лучшие годы моей жизни и службы. Вообще командующий войсками военного округа (как и командующий флотом) — это уникальная должность, способная решить все основные вопросы в интересах личного состава и офицеров округа, боевой готовности и боевой способности подчиненных войск. Мне довелось командовать ПрикВО немногим более шести лет. Это было счастливое время. И причиной тому — прекрасный офицерский коллектив.

Приобретенный в Группе Советских войск в Германии навык оперативно-стратегического мышления, несомненно, имел свое логическое продолжение в Прикарпатском военном округе. Войсковые и другие учения, проводимые нами и с нами старшими начальниками, а также различные мероприятия, проведенные Центром на базе ПрикВО, только подчеркивали роль и значение нашего округа.

Смена власти в Вооруженных Силах — неожиданность для всех. Смерть А. Гречко. Неспособность Д. Устинова быть министром обороны была налицо. Назревал раскол в руководстве Министерства обороны. Меня насильственно переводят в Генеральный штаб.

Служба есть служба!

Колеса поезда монотонно постукивали на стыках рельсов. Я продолжал вспоминать встречи с высшими военачальниками, когда обходил московские кабинеты в министерстве. Самого министра не было — он находился в отъезде. На мой взгляд, наиболее интересной и далеко не формальной была беседа с первым заместителем министра обороны, он же был и Главнокомандующим объединенными Вооруженными Силами стран Варшавского Договора.

Маршал Советского Союза Иван Игнатьевич Якубов-ский был легендарной личностью. В войну командовал танковым батальоном, полком, бригадой. Стал дважды Героем Советского Союза, получил эти высокие звания в начале и в конце 1944 года за стремительные прорывы в глубину обороняющегося противника, выход в его тыл, разгром вторых эшелонов и пунктов управлений, что вносило хаос в действия немцев. А захват узлов дорог и отражение ударов подходящих резервов усиливали общую благоприятную ситуацию, которая создавалась для главных сил фронта: наши войска продвигались стремительно, добивая не успевшего отойти противника. После войны он командовал танковой дивизией, а уже в 1960 году стал Главнокомандующим Группой Советских войск в Германии — огромной и мощной группировки войск наших Вооруженных Сил. И когда его назначили на пост первого заместителя министра обороны — никто не удивился. Это была достойная личность.

И внешне он выглядел весьма внушительно: здоровенный, как Антей, налитый физической силой до предела, а черты лица как у тяжелого танка. Сидит, положив кулаки — двухпудовые гири — на стол, и всем своим внешним видом подавляет всё, что вокруг, — мебель и собеседники становятся игрушечными.

Эта его своеобразная красота (особенно когда он был в маршальском мундире) некоторых приблизительно равных ему военачальников и государственных деятелей раздражала, подавляющее же большинство им искренне восхищались. Тем более когда знакомились с ним поближе. Внешне он был кремень, а душа у него — добрая, щедрая, душа настоящего человека. Была у Ивана Игнатьевича одна любопытная черта — почему-то во время отвлеченных от службы рассуждений немножко впадал в своеобразную меланхолию. Например, при разговоре о природе, цветах и особенно о птицах. О птицах он знал много, видно, с детства был очень наблюдателен, к тому же перечитал гору книг о пернатых и мог говорить о них часами. И если его слушали внимательно, а он это прекрасно чувствовал, то он весь, всей своей махиной, отдавался рассказу о какой-нибудь маленькой пташке — о ее нравах, характере, поведении, как ее приручить и т. д. Разбирал ее по перышкам. Даже не верилось, что об этом говорил он, маршал Якубовский.

Но когда Иван Игнатьевич, будучи, например, Главнокомандующим ГСВГ, занимался воспитательной работой, тем более если она касалась кого-то персонально, то он совершенно преображался. Помахивая своим пальцем перед лицом собеседника, как поленом, он втолковывал ему понятия, что такое хорошо и что такое плохо, так, как этого не мог сделать никто. А в заключение говорил, что если имярек немедленно не сделает для себя необходимых выводов, то загремит со всех своих постов. И это производило должный эффект.

Конечно, обо всем этом я узнал значительно позже, когда по долгу службы пришлось встречаться с маршалом и в ГСВГ, и в Прикарпатском военном округе.

А сейчас меня привели к нему перед отъездом к новому месту службы не столько как к первому заместителю министра обороны, сколько к военачальнику, который длительное время командовал ГСВГ.

— Это прекрасные войска, — увлеченно говорил мне маршал. — Они ничем другим не обременены — занимаются только боевой учебой. У них высшая степень боевых возможностей и боевой способности. Выучка отличная. Вот почему за каждой из дивизий и бригад, как и за аэродромами и штабами, американцы установили круглосуточное негласное гарантированное наблюдение. И как только какая-то дивизия зашевелится или взлетит группа самолетов, это немедленно становится известно в НАТО — обозначается на планшетах и высвечивается на экранах. Я уверен, что они находятся в состоянии постоянного страха. И пусть их трясет! А что касается 3-й Ударной армии, на которую тебя назначили, так это самая большая и самая мощная армия в мире. Самая грозная армия.