— Добрый вечер! — Произносит Тоня, входя в мой кабинет, — у вас тут заблудиться можно, коридоры как лабиринт и множество дверей, а тихо как, даже уборщиков не слышно.

— Присаживайся, — я указываю рукой на кресло и иду к холодильнику за водой.

— Можно я постою, — говорит Тоня, кладет мне на стол бумаги и начинает наматывать круги по кабинету, рассматривая репродукции на стенах и папки в шкафах, это у неё «постою» называется.

— Тебе воду с лимоном или минералку, или может сладкой воды с газом?

— Большой выбор так сразу и не ответишь… ты сам, что предпочитаешь в это время суток?

— Воду с лимоном и со льдом.

— И мне тогда наливай.

Ловлю её около стола и вручаю стакан, сам же смотрю, как она пьет, а когда капля воды начинает двигаться по её подбородку, у меня срывает тормоза. Забираю у неё стакан, хватаю в охапку и быстро перемещаюсь к дивану, целую её скулы, подбородок и добираюсь до губ, как же я давно об этом мечтал, одно время даже мокрые сны снились, как подростку. А когда Тоня начинает отвечать, я начинаю тихо рычать, а потом скулить от удовольствия, чувствую себя диким зверем, добравшимся до самки.

Отрываюсь от её губ, делаю два глубоких глотка воздуха и уже хочу пойти на второй заход, но на мои губы ложится ладошка.

— Во первых, слезь с меня, ты не пушинка, — тихо произносит Тоня, я резко понимаюсь вместе с ней и сажаю её себе на колени, а дальше зарываюсь носом в её волосы на затылке, потом перехожу на шею и плечи и начинаю целовать и лизать, какая же она вкусная и теплая, от неё солнцем пахнет, как от летних фруктов, выращенных в саду, я как собака вылизываю её кожу, словно сахарную косточку.

— И опять все это не ко времени, — тихо шепчет Тоня, — что мы творим?

— Тонечка, а что мы творим? Ничего противозаконного не делаем, я давно тебя люблю, и за два года, что мы не виделись, ничего не изменилось.

— Значит, время не лечит?

— А от любви можно вылечиться?

— Я, наверное, об этом сильно пожалею? — Тихо шепчет Тоня и поворачивается на моих коленях, обхватывает меня ногами и целует.

Вот это темперамент, я прижимаю её к себе и не хочется думать, кто научил её так хорошо целоваться, я до сих пор в подробностях помню, как она водит машину, и кто её этому научил.

И тут нашу идиллию прерывает хлопок, кто-то зашел в кабинет, Тоня утыкается лицом мне в шею и я кожей чувствую, что она улыбается, мы все-таки спалились.

— Здравствуй Тоня, — говорит отец.

— Добрый вечер, — отвечает она и начинает слезать с моих колен, но я только разворачиваю её спиной к себе и держу, чтобы не убежала.

— Прости сын, я не знал, что ты не один, — сказал отец, ничуть не сожалея, — пришел напомнить тебе, что послезавтра у нас ужин с партнерами.

— Рано напоминаешь, я могу забыть, завтра бы и сказал.

— Тебе нужно прийти на этот ужин с девушкой, потому и напоминаю сегодня.

— Тогда поздно, где я девушку за один день найду? А почему обязательно с девушкой, они что, строгие ревнители семейных ценностей?

— Нет, не ревнители, но у них есть девица на выданье, а я хочу, чтобы они уже на подходе оставили свои надежды сбагрить её тебе.

— Ну зачем же так сразу обламывать, — возмутилась Тоня, — может у них все сладится, или вам невеста не нравится? Может это судьба, а вы лишаете своего сына шанса на счастье.

— Вот такое счастье ему точно не нужно, девица часто взбрыкивает как молодая кобылка, а если учесть, что мозгов у неё нет, получается убойный коктейль.

— А может ему такие нравятся, — ответила Тоня.

— Ему ты нравишься, — сказал отец.

— Я тоже не кроткая овечка и тоже периодически взбрыкиваю, как вы выразились, как молодая кобылка.

— Ты язва, тут я согласен, но с мозгами, огромной ответственностью и убойным темпераментом, а за твои мозги и ответственность можно все простить.

— Вот не поняла, это был комплимент?

— Комплимент, — вмешался я и поцеловал её в шею, — поверь мне, я отца дольше знаю.

— Тоня, может, ты сходишь с Кириллом на ужин? — Предложил отец.

— Ну, нет, я в ваши подковёрные игры не играю. Увольте меня от всего этого безобразия, хотя я вас даже понимаю, надежных партнеров терять не хочется, а сказать им в глаза, что их дочь не пара — это задеть их родительские чувства, а все бизнесмены страшно злопамятные, они и так не сахар, а тут ещё и обида, совсем печально получается.

— Тоня, вот откуда ты это знаешь? — Устало сказал отец, — соглашайся, выдержишь же один вечер?

— Нет я не могу сидеть и фальшиво улыбаться, не приучена к светским раутам, вдруг чего не то ляпну, обижу партнеров, бизнесмены такие ранимые…

— Вот же язва, — вздохнул отец и взял со стола бумаги, которые принесла Тоня. — Пойду, посмотрю бумаги, — отец вышел, а Тоня отстранила мои руки и вскочила с колен.

— Мне пора, телефон фирмы ты знаешь, как выберете, позвоните. — И унеслась, как ракета.

Иногда гиперактивность девушки мешает обстоятельному разговору по душам. Нужно обязательно уговорить её пойти на ужин, мне ещё не хватало от дочек партнеров отбиваться, эта одна из неприятных сторон бизнеса, можно с уверенностью поставить её в первую десятку самых неприятных сторон.

— Не согласилась? — Спросил отец, заходя в кабинет.

— Пока не согласилась, — ответил я.

— Надеешься уговорить?

— Буду действовать через Антона, подкуплю его, твоя мебель из кабинета где? — Спросил я.

— На складе стоит.

— Подарю её фирме Тони, а то у них мебель старая, а у тебя мебель новая крепкая и стол, и шкафы и диван все от хорошего производителя сделана из дерева, а не из опилок.

— Можешь ещё прихватить мебель технического директора, я уже оплатил для него новую, за избавление от той девицы хоть пол офиса вывези.

— Что-то мне даже хочется на неё посмотреть, что же это за монстр такой.

— Вполне симпатичная девушка, а вот мозгами её не то что обделили, ей их вообще не выдали, — ответил отец, — а Тоня — умница, сметы прекрасно сделаны, все мелочи учтены, ничего лишнего и оформлено как положено, предложи ей работу в нашей фирме, готов предложить хорошие условия и конфиденциальность.

— А зачем конфиденциальность?

— Её отец работает на моего бывшего партнера, а теперь любимого конкурента, он конечно не совладелец фирмы, но должность занимает не последнюю и к его словам прислушиваются, умный и работящий мужчина, если бы мы не были так плохо знакомы, давно бы переманил его к себе в фирму.

— Вот и предложи Тони работу, телефон фирмы ты знаешь.

— Предложу обязательно, такие мозги на дороге не валяются.

— Я все хотел спросить, почему ты так спокойно воспринял мой выбор, я люблю Тоню, но она права мы из разных галактик, очень разные, да и связывают наши семьи печальные обстоятельства.

— А в мою совесть ты не веришь?

— Прости отец, но не верю, в бизнесе совесть большая помеха, и если ты на плаву, значит, твоя совесть засунута в самый дальний ящик и покрыта толстым слоем пыли.

— Когда ты лежал в реанимации после той злополучной аварии и врачи боялись давать прогнозы, я молился всем известным мне святым и обещал себе, что никогда не полезу в твою жизнь, не буду навязывать свое мнение, настаивать и давить, даже если твой выбор будет вредить бизнесу. Наплевать на все, новую жизнь не купишь ни за какие деньги это не компьютерная игра, где много запасных жизней.

— И ты не забыл о своих обещаниях? — Удивился я.

— Мне нравится Тоня, жизнь слишком рано начала её бить, но она вышла победительницей, девушка боец, прекрасные качества.

День спустя. Кирилл.

Когда мы с отцом подъехали к подъезду Тони, она уже ждала нас в красивом лиловом платье без рукавов, длиной до колен, на плечи было накинуто болеро из кружева на полтона светлее платья, и в туфлях на невысоких каблуках, с маленькой сумочкой, красавица.

— Меня продали за шкафы и кто, брат-близнец, — возмутилась она, садясь на заднее сиденье, отец громко засмеялся, я же прижал её к себе и шепнул, — ты очаровательна Тонечка.