— Нет, немного поговорили о твоем моральном облике, и перешли к вопросам по существу, судье надоело выслушивать грязь, которую выливали на тебя, и она предложила перейти к обсуждениям деталей.

— И когда я услышу приговор?

— Думаю на следующем заседании или через заседание, одно могу сказать, судью не впечатлил рассказ о твоем моральном облике.

— Если им не понравится судебное решение, то подадут апелляцию, семья Тимофея хочет раздавить меня, Алену они к ногтю не прижали, и теперь решили отыграться на мне. И я даже не задаюсь вопросом, за что они так со мной? Привыкли давить, запугивать и навязывать свои правила.

— Ты все правильно понимаешь, — ответил Валентин Сергеевич, — поедем домой, я договорюсь с врачом, Матвей нервничает, еле заснул.

— Конечно, поедем, я сейчас, — сев на кровати я прислушалась к себе, голова не болела, а слабость это ерунда, нужно ехать к сыну.

Валентин Сергеевич поднялся и протянул мне пакет с одеждой:

— Одевайся, а я к врачу.

— У меня действительно психология жертвы? — Мой вопрос остановил Валентина Сергеевича у двери.

— Нет, — ответил он и вышел, я ему не поверила — слишком быстро он ответил.

Может психолог была права, и я действительно веду себя как жертва, вызываю желание ударить побольнее, жду этого от каждого и провоцирую на удар своим ожиданием. Я бы согласилась на участие Тимофея в воспитании сына, он все-таки отец, пусть и безответственный, но его родитель хочет большего, хочет контролировать и мою жизнь, и жизнь внука, и он уверен, что добьется своего. Интересно, а с другой девушкой он поступил бы так же или такой подход только для меня? Хватит об этом думать, психолог поступила непрофессионально, озвучив мой диагноз, прилюдно и громко, разве такие вещи можно говорить? Осторожно встав, я начала одеваться из-за непрофессионализма психолога я отвлекаюсь на всякие депрессивные мысли, когда меня ждет сын.

Две недели спустя. Мария.

Мы не выиграли, но и не проиграли, решение суда о совместной опеке было принято на следующем заседании. Тимофей может видеться с сыном два дня в неделю, но предварительно предупредив меня об этом. Я должна информировать его о выбранных для сына учебных заведениях, санаториях и спортивных секциях, он имеет право знать об изменениях в здоровье сына, и обязан платить алименты, что же касается подарков, то это по его желанию. Однако контроля над моей жизнью они не получили, и это победа, а Матвей подрастет и разберется кто чего стоит. И я надеюсь, что внезапно ворвавшиеся в мою жизнь родственники не доставят мне много неприятностей, хватит уже судьбе меня испытывать.

Больше ничего добавить не могу, рассказ писала по краткому дневнику главной героини, молодая женщина умерла от инсульта через полгода после описанных событий. Сына воспитывают её мама и отчим при финансовой поддержке родителей биологического отца, сам же «отец» после смерти главной героини спился, несмотря на все усилия родителей излечить его и вот уже как год не появляется во дворе дома, где живет его сын, надеюсь, что он жив, насчет того, что здоров не уверена. Спасибо, что дочитали до конца.