По-английски она говорила плохо. Зато по-французски — очень хорошо, потому что они полтора года прожили во Франции. Французский язык Дик понимал — благодаря урокам отца Бартоломью — и потому мог запросто беседовать с Маликой и даже переводить что-то из сказанного ею сестренкам. Не все, конечно, потому что многое оказалось совершенно невероятным и явно не для детских ушей! Например, то, что Старый Астролог был вовсе не дедушкой Малики, а — по законам далекой Персии — ее законным мужем!

Малика родилась в далеком городе Тегеране. Даже для нее Астролог был чужестранцем. Она не знала, где его родина. А в Тегеране он был проездом, гостил у ее родителей. С плоской крыши их дома наблюдал движение звезд. И Малика тоже заинтересовалась звездами и его наукой. Астролог счел Малику способной ученицей и… выкупил ее у родителей себе в жены. Потому что просто взять к себе ее ученицей по законам ее страны Астролог не мог. Малике было тогда всего-навсего десять лет. И три года с тех пор они странствовали: у Астролога были друзья по всему свету. Старик относился к Малике, как к родной внучке, и даже говорил, что она может считать себя свободной и, если когда-нибудь захочет и встретит подходящего человека, может выйти замуж. Но Малика не захочет! Нет, никогда! Для нее превыше всего — наука!

Малика была очень серьезной девочкой. И это несказанно огорчало Дика!

А еще Малика была очень доброй и щедрой.

Мэри вела себя по отношению к ней с нескрываемой враждебностью, но Малика, заметив, каким отчаянным взглядом Мэри пожирает ее колечки и жемчужное ожерелье, сняла их с себя и подарила ей!

Гордая Мэри не желала принимать подарка. И чуть не расплакалась от того, что из-за дурацкой гордости приходилось отказываться от столь вожделенных предметов! Но Малика просто сняла с себя жемчуг и с мягкой улыбкой надела на нее. А затем — отдала ей два колечка, с бирюзой и с сапфиром. А остальные, маленькие, с мелкими камешками или вообще без камешков — раздала младшим сестренкам Дика. Хватило на всех, благо, по персидскому обычаю, Малика носила по два-три кольца на одном пальце.

Себе Малика оставила серьги и браслеты. Потому что в Персии без серег и браслетов на людях появляются только нищие, а она не могла так опозорить своего благодетеля. И еще она оставила себе розовую ленту, расшитую жемчугом — потому что очень эту ленту любила.

Бертрис, нянька, хотела было отнять у девочек подарки и вернуть обратно чужестранке… Или хотя бы спрятать, пока девочки не войдут в возраст, чтобы без опасности для своей бессмертной души носить украшения! Но малышки закатили ужасающий рев. А Мэри, спасая обретенный жемчуг, забралась на чердак самой высокой башни и не хотела спускаться, пока Робин Гуд своей отцовской волей не разрешил им всем оставить украшения себе. Бертрис делала вид, что сердится, но все-таки этот поступок Малики расположил ее сердце к маленькой чужестранке.

С тех пор Мэри очень привязалась к Малике, и они вдвоем с Диком старались всячески развлекать гостью. А в погожие дни даже седлали своих пони и возили Малику кататься по зимнему лесу и к реке. Малика не умела самостоятельно ездить на лошади, и потому Дик брал ее к себе на седло. Теперь он мог молиться только о том, чтобы гости как можно дольше пробыли в замке!

Между тем, в начале декабря пришел срок появиться на свет долгожданному младшему сыну Робин Гуда. Мальчик родился слабенький, но такой голосистый, что многоопытная Бертрис определила ему долгий срок жизни, «ежели только в каком походе голову не сложит». Изо всех десяти детей леди Мэрион он оказался самым невероятно-рыжим, прямо-таки красноволосым.

В замок приехали отец Бартольмью — крестить младенца. И Маленький Джон с братом Туком — праздновать. Маленький Джон в подарок новорожденному обещал самого лучшего жеребенка — как только тот научится сидеть в седле. А брат Тук привез десять бочек эля.

Все время с самого часа рождения маленького Робина Астролог провел в башне замка. Смотрел на звезды в свою трубу. Потом что-то считал и писал. А когда крестильные торжества немного улеглись, чужеземный гость тоже сделал свой подарок новорожденному — подарок неожиданный и непонятный. Он принес леди Мэрион гороскоп ее младшего сына.

— Твой сын, о Высокочтимейшая, родился под знаком Стрельца, — сообщил Астролог. — Стрелец — один из трех знаков огненной стихии, а значит, душа твоего сына всегда будет подобна пламени. Взгляни, высокочтимая, вот изображение Небесного стрельца… Мифологический кентавр, получеловек-полулошадь, означает физическую мощь мира животных, соединенную с силой человека — силой ума и души. А лук в его руках со стрелой, нацеленной в небо — это символ устремленности в будущее и вызова обыденности.

— Господи, что за ужасы! — не выдержала Бертрис, сидевшая с вязанием у постели леди Мэрион. — Не то человек, не то скотина… И при чем тут наш славный рыженький мальчик?! Не слушайте его, моя леди, не слушайте! Глупости это все!

— Кентавр, человеколошадь — это только аллегория, — терпеливо разъяснял Астролог. — Рожденные под знаком Стрельца всегда верят в лучшее, всегда честны в своих чувствах, намерениях и словах… Даже слишком честны. Это порой их губит, потому что слово Стрельца — как стрела: поражает противника прямо в сердце. А если противник силен и влиятелен, да еще и злопамятен… А Стрелец может ранить словом безо всякого умысла, просто из привычки говорить правду!

— Так что же теперь, учить его лгать?! — снова не вы держала Бертрис.

— Не лгать, а быть осторожным со словами, — улыбнулся Астролог. — Не всякому и не всегда приятно видеть истину такой, какая она есть. А ведь это один из талантов Стрельца: видеть вещи и явления словно бы насквозь… И честно говорить об этом! А ко всему прочему — еще и доверчивы: они сами не лгут и не понимают, как могут лгать другие! Дети-Стрельцы непоседливы, неосторожны, а так же — очень общительны и любопытны, они вмешиваются во все и везде пытаются добиться справедливости. Но самое главное… Вслушайтесь, сударыня! Самое главное то, что люди, рожденные под созвездием Небесного Стрельца, до самой глубокой старости верят в чудеса, и, благодаря их вере и благословенному покровительству планеты Юпитер, рядом с ними действительно происходят чудеса!

— Нет, ни за что не поверю, что все это на звездах написано! Я вот сколько раз на небо смотрела — ничего такого не увидела! Никаких Стрельцов! — возмутилась Бертрис.

— Это наука. Сложная, древняя, таинственная наука. Я изучал ее всю свою жизнь, но и по сей день знаю еще слишком мало, — кротко ответил Астролог.

— От Сатаны такая наука! — рьяно крестясь, бормотала Бертрис. — Вряд ли Господь позволяет людям столько о себе заранее знать! И сомневаюсь я, чтобы аббат Ноттингемский и впрямь такою чертовщиной интересовался!

— Перестань, Бертрис, — мягко перебила няньку леди Мэрион. — Благодарю вас за подарок. Я еще раз перечитаю этот… этот… гороскоп, так? Этот гороскоп. Но основное я уже поняла. И очень благодарна вам за заботу о будущем моего Робина.

Старик низко поклонился и вышел из покоев леди Мэрион.

Робин Гуд давно уже дожидался за дверью, когда же Астролог закончит беседу с его женой. И как только Астролог вышел, Робин Гуд ворвался в комнату и схватил со стола свиток с гороскопом:

— О чем он с тобой говорил так долго?

— Чертовщину какую-то предсказывал Маленькому Робину! Обзывал его помесью человека с конем, который по звездам стреляет! Хорошо, если порчи какой не будет от этой его болтовни! — взорвалась Бертрис.

— Перестань, Бертрис. Наш гость сделал подарок Робину. Составил гороскоп рождения. Это — наука, которой он занимается: читать по звездам о судьбах людей. Я не все поняла… Только то, что Робин наш будет непоседой, невоздержанным на язык. Что он будет верить в чудеса и вокруг него будут все время чудеса происходить. А еще он родился под знаком Небесного Стрельца.

— Стрельца? Ну, это понятно: сын вольного стрелка из Шервудского леса тоже должен быть стрелком! А что до непоседы и до того, что на язык не воздержан…