— Ты не совсем понимаешь, Линден. Тебе кажется, что Ник испытывает ко мне только чувство долга. Ты не знаешь, как мы дружим все эти годы. Мы вдвоем, он и я, создали с нуля «Олдридж Авиейшн». Мы вместе боролись и переживали трудности, ну, разумеется, были и удачи, успехи. Мы вместе прошли через все это. Это не забывается так просто.

Линди напряглась.

— Мне все равно, даже если вы с Ником ходили в один детский сад. Я не стану вести с вами никакие переговоры.

Джульет сделала большие глаза.

— Так, значит, ты просто отказываешься от сов? Наверно, ты не очень-то и привязана к ним...

— Я собираюсь продолжить борьбу за их спасение. Вы слышите, как шумят люди там, на улице? Они будут рядом со мной. Вы не сможете нас всех победить.

Джульет засмеялась своим грудным смехом.

— Ты еще более наивна, чем я думала. Твои друзья будут с тобой до тех пор, пока им не наскучит это и они не устанут. Затем они разойдутся по домам и забудут о тебе. И останемся мы опять втроем — я, ты и Ник. Но я человек не жадный, я дам тебе еще один шанс. Что ты выбираешь — Ника или сов?

К своему ужасу, Линди заколебалась. Она понимала, что обстоятельства против нее. Но Джульет ошибалась — она не была наивной. Она прекрасно понимала, что многие из ее сторонников пришли сюда только ради бесплатных сладостей и еще потому, что для них это было чем-то вроде развлечения. Линди также знала, что большинство жителей Сантьяго хотели получить работу в «Олдридж Авиейшн». Она в общем-то была одинока в своей борьбе, которую и выиграть, пожалуй, невозможно. Если она откажется от Ника — совы будут спасены, и она тоже будет в безопасности. Ей еще долго будет больно, но лучшего предлога для того, чтобы убежать от любви, не найти.

Бум! Бум! Бум! Кто-то застучал во входную дверь так, что Линди подпрыгнула.

— Откройте, — вопил Ник. — Что там, черт подери, происходит?

И Линди вдруг поняла, что не сможет жить без его голоса. Она уже знала все его оттенки. Иногда он искрился юмором, иногда бывал низким и хриплым от желания или раздраженным, как сейчас. Ей необходимо было слышать его голос. Все оказалось так просто. Она решительно обернулась к Джульет.

— Не думаю, что мне стоит принимать ваши душераздирающие компромиссы. Я бы не могла жить спокойно, если бы пошла на какое-то соглашение с вами. Так вот вам мое решение. Я буду бороться с вами за сов, и я буду бороться за Ника!

Ей вдруг стало легко и радостно, и чтобы придать вес своим словам, она качнула тяжелой сумкой с камнями. Она почувствовала себя сильной, ей необходимо было только поверить в свои силы и продолжать борьбу с Джульет.

Джульет откинулась на подушки на постели Ника и опять засмеялась.

— Ой, пощадите меня! Такого развития событий я не ожидала. Но мне это все равно нравится. Это даже хорошо, когда кому-нибудь удается застать меня врасплох. Это не менее интересно, чем играть в хоккей, Линден. С тобой действительно не соскучишься.

Довольная собой, она замолчала. Было слышно, как Ник дергает за ручку входной двери и громко ворчит. Но Джульет это ни капельки не смущало. Скинув туфли, она вытянула свои мускулистые ноги. Сегодня на ней был другой тренировочный костюм — на этот раз ярко-фиолетовый в тонкую белую полоску, с двумя рядами пуговиц спереди. Казалось, его сначала замышляли как жакет, потом передумали и сделали что-то вроде пижамы. Линди взглянула на разноцветные ногти на ногах Джульет, она совсем не доверяла ее благодушному настроению. Здесь крылся какой-то подвох. И Линди прекрасно ощущала это, как дикие животные чуют приближающуюся опасность.

Джульет повернулась на бок и подперла голову рукой.

— Это очень удобная кровать. Просто на удивление. Я уже имела возможность убедиться в этом раньше.

Линди согнула ободок своей кепки.

— Что вы хотите сказать? Что бы вы ни замыслили, говорите лучше прямо.

— Как ты думаешь, почему я привела тебя в спальню? Мы обе прекрасно понимаем, что я имею в виду. Ну как тебе еще объяснить? Я уже говорила тебе, Николае и я — закадычные друзья. И еще мы любовники. Давно уже и до сих пор.

У Линди от неожиданности свело живот.

— Я не верю вам. Это еще одна из ваших уловок, вот и все.

Джульет медленно провела рукой по матрацу.

— Но ведь до конца ты не можешь быть уверена. Подумай сама, зачем мне врать? Я все время старалась донести до тебя одну идею. Я не хитрю. Напротив, я очень откровенна с тобой. Конечно, если меня вынудить к этому, то я могу использовать в борьбе и грязные методы. Но делать это буду открыто. Всегда можно определить, когда я иду в наступление.

Было легко вообразить Джульет в хоккейной форме на льду, когда она, пригнувшись, несется с клюшкой в руках и с ликованием расталкивает игроков. Но и хитрость в ней была. Линди ни капли не сомневалась в этом. Джульет распласталась на постели Ника, ее ярко-рыжие волосы веером разметались на подушке. На ее лице играла таинственная, лукавая улыбка, она была явно довольна тем, что заронила в душу Линди семена ужасных подозрений.

Неужели Джульет говорит правду? Неужели они с Ником...

— Я не верю вам, — повторила Линди, но даже ей самой было ясно, что ее голос прозвучал слабо и неубедительно. Момент ее триумфа исчез без следа, и вместо этого в душе воцарилась паника, к которой примешивалась горечь. Джульет сделала для этого все, что могла.

Линди была больше не в силах находиться в этой комнате, где на постели Ника возлежала Джульет, как огромный экзотический фиолетовый цветок. Линди торопливо выскочила в прихожую, сопровождаемая задорным смехом Джульет. Она распахнула входную дверь.

— Да что же здесь, наконец, происходит? — недовольно проворчал Ник, протискиваясь мимо нее внутрь. — Не успел я приструнить твоих молодцов, как меня уже оставляют на улице и не пускают в мой собственный дом! Прекрасно. Что ты еще собираешься выкинуть?

Она молча смотрела на него, ей так необходимо было удостовериться, что он не был любовником Джульет. Но она опять не смогла высказать все, что было у нее на душе. Она слишком боялась. Она не была уверена до конца, что Нику можно доверять. Она не была уверена...

Когда наконец она заговорила, горло у нее пересохло, и она с трудом смогла произнести:

— Задавай все вопросы Джульет, Ник. Я не могу ничего тебе сказать.

— Линди...

— Я не могу разговаривать с тобой. Меня ждут участники марша протеста. Остальное сейчас неважно! — С этими словами она вылетела за дверь, прочь от любимого человека.

11

— Линди, я тебя в сотый раз спрашиваю, ты можешь войти?

Ник стоял на ступеньках автоприцепа, последние лучи заходящего солнца поблескивали красными бликами в его взлохмаченных волосах. Линди отвернулась от него и продолжала ходить туда и обратно с плакатом на плече, гласящим «Вся власть — пернатым!». Ноги у нее болели. Она устала и чувствовала себя разбитой, но сдаваться не собиралась. От нее зависела жизнь сов.

— Уже поздно и все разошлись по домам, — заметил Ник. — Тебе не кажется, что ты заходишь слишком далеко? Пора остановиться!

Действительно, все ее сторонники, как и предсказывала Джульет, по одному постепенно ушли. Даже «Будущих лидеров» отвез на автобусе обратно в город кто-то из измученных ожиданием родителей. Последним остался Эрик Сотело, он все так же прятался за плакатом, но стойко проделывал круг за кругом по протоптанной дорожке вокруг автоприцепа. Линди стоило большого труда убедить его в том, что ему пора отправляться домой и поужинать. Как бы она ни ценила его помощь, она испытала облегчение, когда он ушел и больше не поглядывал на нее украдкой обожающими мечтательными глазами.

— Твой пес здесь, со мной, ты бы тоже вошла внутрь, а? Ну что тебе стоит немного передохнуть? А потом ты бы вновь занялась своим проклятым пикетированием.

Из-за спины Ника в дверях показался Хаммерсмит, помахивая хвостом. Он ворвался в прицеп тогда, когда Джульет выскочила оттуда, как ошпаренная, и оставила дверь открытой. Вид у нее был разъяренный, а лицо полыхало так, что не уступало по яркости рыжим волосам. Бросив на Линди уничтожающий взгляд, она забралась в свой фургон, и вскоре рисунки, изображающие девиц в бикини, скрылись в клубах пыли — она уехала прочь. Линди могла только догадываться, что произошло между Джульет и Ником.