Предложение сеять лен по предварительно заборонованной почве было для того времени весьма прогрессивным, поскольку обеспечивало менее глубокую и более равномерную заделку семян, по сравнению с посевом льна на паханую почву.

Андрей Тимофеевич подчеркивал, что, помимо тщательного боронования, почва должна быть очищена от злейшего врага льна - сорняков.

Особое значение Болотов придавал посеву льна: срокам, способу, нормам высева семян. Он рекомендовал: «Сеять лен по утру и в особливости стараться после Дождя... не сеять в сухую почву». Ученый отмечал, что высев семян во влажную почву обеспечивает им более благоприятные условия для прорастания.

Болотов высказывался за загущенные посевы льна.

Он писал, что хорошая ткань выделывается из тонкого волокна, которое получается только из льна с длинным стеблем. Именно для того, чтобы вырастить такой лен, и требовались загущенные посевы.

Андрей Тимофеевич объяснял также, почему лен растет в более северных районах. Он отмечал, что лето там прохладное, небо закрыто облаками, часто выпадают дожди. В таких условиях при густом посеве получают качественный лен с высоким нежным стеблем, длинным мягким волокном.

Особое внимание Болотов уделял посевному материалу. В те времена еще не было организованной селекции сельскохозяйственных растений. Отбор производился по ряду хозяйственно ценных признаков. В результате в отдельных регионах издавна сформировались местные ценные сорты культурных растений. Псковские льны представляли собой результат такого искусственного отбора.

При обмолачивании снопов льна у каждого из них предварительно отсекались головки самых высоких растений, часть которых представляла наследственные уклонения от средней величины. Таким образом, из поколения в поколение шел отбор высокорослых форм льна. Это было выдающееся достижение народной селекции. На мировом рынке псковские льны были вне конкуренции. Болотов призывал использовать для посадки семена именно этого сорта.

Он писал: «Я же, сеянный лет по псковскому обыкновению, с одной десятины льна, посеянной псковскими семенами, получил 16 пуд, которой зеленой в один аршин с четвертью был». Переведя указанные показатели на современные единицы измерения, можно найти, что Болотов имел лен высотой около 90 см и урожай льноволокна составил около 2,5 ц/га.

Андрей Тимофеевич считал, что при возделывании льна всегда нужно проводить прополку. Он разработал систему борьбы с «роженчиком» - сопутствующим сорняком, зерна которого трудно отделимы от семян льна. Вот что об этом сорняке писал Болотов: «...семена портятся год от году семенами худых трав, а особливо так называемым роженчиком, которое произрастение растет сперва, как лен, так что его ото льна отличить и выполоть невозможно, а потом оказывается в великом множестве, и семенами своими наполняет льняное семя с тем большим повреждением, что их никак от льняных отделить невозможно». Ученый предлагал для уничтожения семян сорняка перед севом сушить посадочный материал в печах или выдерживать его 2-3 года. В обоих случаях семена сорняка теряли всхожесть.

Болотов рекомендовал убирать лен в зависимости от назначения продукции. Он писал, что лен, из которого намереваются получить волокно, а семена будут использованы для производства масла, нужно убирать, не дожидаясь его полного созревания, поскольку при перестое волокно этого растения грубеет.

Андрей Тимофеевич указывал, что качество волокна зависит от первичной обработки льна, то есть от получения из соломки льна тресты.

В те времена соломка в тресту перерабатывалась следующим образом: ее расстилали на лугах, где она лежала определенное время.

Андрей Тимофеевич для получения хорошего волокна рекомендовал сразу же после теребления околотить лен и затем расстилать на лугах, «где б его могла орошать мгла». Он писал, что процесс вылеживания соломки зависит от погоды: если ночи туманные и росистые, а днем тепло, то «лен в лежке не долог». Болотов отмечал, что сухой воздух и низкие температуры днем сильно задерживают вылежку, и поэтому не следует затягивать расстил до поздней осени.

Для контроля срока вылежки льна Болотов советовал внимательно следить за ходом процесса и время от времени проводить пробу. Для этого ученый рекомендовал взять лен руками и резко перегнуть в провоположные стороны. У хорошо вылежавшегося льна при этом твердые части стебля ломаются, а волокно не рвется и легко освобождается из одревесневших частей стебля.

Многие рекомендации Андрея Тимофеевича по льноводству сохраняют значение и в наше время.

Болотов большое внимание уделял животноводству. Он отмечал, что скот дает человеку не только пищевые продукты и сырье для выделки одежды, обуви и других предметов домашнего обихода, но и ценное удобрение навоз. Однако ученый подчеркивал, что животноводство дает прибыль только в тех хозяйствах, где имеется хоро-шая кормовая база. В связи с этим Андрей Тимофеевич особо предупреждал, что держать скот, не обеспеченный кормами, нерационально. Он писал: «Но как скот взаимного вспоможения требует и от земли, то сие содержание одного предполагает уже и то, чтоб для содержания скота довольно было летнего и зимнего корма, и потому следует само собою, чтоб скота не более содержать, как толикое число, сколько оного тутошними пашнями и лугами прокормить можно».

Основным препятствием для увеличения производства кормов Андрей Тимофеевич считал господствовавшую тогда трехпольную систему земледелия. Трехполье было ориентировано на производство зерна и обрекало животных на бескормицу. Оно не позволяло хозяйствам держать скот в достаточном количестве и тем самым подрывало собственную основу, поскольку без удобрения навозом урожайность полей падала.

Болотов рекомендовал заменить трехпольную систему земледелия выгонной с семипольным севооборотом, в котором три поля отводились под перелог (при необходимости более интенсивного использования земли ученый рекомендовал заменять перелоги полями с искусственным посевом многолетних трав).

Ученый писал «... не менее знаменитая польза проистекать будет для нашего скотоводства и состоит в том, что мы оное посредством такого нового распоряжения скоро и в лучшее состояние привесть можем. Скота мы можем содержать уже гораздо гораздо более и почти вдвое. Но как сей пункт требует изъяснения и доказательства, то для того разберем, что нам оного более содержать мешает, и посмотрим, каким образом то отвращено быть может. Рассуждая о сем пункте, нахожу только две вещи, нам умножать скот свой мещающие: во-первых, недостаток в полевом корме оному, и во-вторых, недостаток в гуменном или зимнем корме, а потому и держим мы обыкновенно оного столько, сколько нам количество нашей соломы, сена и другого гуменного корма дозволяет... Теперь разберем, какую перемену получат все сии обстоятельства в случае нового расположения. Я думаю всякий легко мог уже сам заключить, что затруднения в рассуждении летнего корма тогда все и совершенно исчезнут. Однако того, что скот наш вместо нынешнего из 25 2/3 десятин состоящего голого парового поля получит целых 4 или по крайне мере 3 поля перелога, в которых во всех будет 33 дееятины, и на котором он каждый год во все лето без нужды довольствоваться может...»

На переложных или засеянных травами полях Андрей Тимофеевич рекомендовал пасти скот, выгоняя его каждую неделю на новое поле. Ученый считал, что такие сроки выпаса позволят траве достаточно отрасти.

Кроме того, Болотов рекомендовал выпасать скот в следующем порядке: сначала лошадей и крупный рогатый скот, а затем овец, поскольку последним вполне достаточно травы, остающейся после первых.

Особое внимание Андрей Тимофеевич уделял зимнему кормлению животных. Он отмечал, что в результате бескормицы лошади (а им всегда отводился лучший корм и в большем количестве) к весне настолько тощали, что работать на них было невозможно. Поэтому весенние полевые работы не начинались до тех пор, пока не отрастала свежая трава, на которой лошади поправлялись. Такая задержка наносила урожаю непоправимый вред.