Соображения комиссии были одобрены в вышестоящих инстанциях, и в течение зимы 1897 года Попов разрабатывал новые аппараты для телеграфирования без проводов в следующую кампанию[540]. На заседании Морского комитета по минному делу 17 марта 1898 года было принято решение: «Продолжать дальнейшие опыты сигнализации без проводов, приближаясь к условиям практического применения этого способа для целей военно-морского дела, в частности и для мореплавания вообще»[541].

Материалов, отражающих работы, которые проводились в кампанию 1898 года, сохранилось гораздо больше, нежели о предыдущей кампании. Опубликован «Журнал испытаний телеграфа без проводов в Минном отряде в кампанию 1898 г.»[542]. Кое-что напечатано и из эпистолярного наследия Попова. Так, в письме Ф. Я. Капустину, датированном 16 декабря 1895 года, ученый писал: «Прежде всего я займусь специальными делами: прибором для записи гроз. Существенных изменений в нем не понадобилось, и прибор, установленный в Лесном в 1895 г., до сих пор работает вполне исправно. Но при устройстве нового прибора можно воспользоваться некоторыми деталями, введенными собственно в телеграфные приборы»[543].

О работе над усовершенствованием своего аппарата Попов говорил в записке «Об опытах телеграфирования без проводников, произведенных в кампанию 1898 г. на Минном отряде»[544]. Сущность этих усовершенствований изложена в цитированном выше письме и в приложенном к нему чертеже: «Молоточек звонка ударяет по каучуковой палочке К, на которой и укреплена непосредственно чувствительная трубка AB с помощью разрезанной резиновой трубочки. Самая палочка крепится на пружине M и, кроме того, за шнурок резиновая трубка привязывается еще сверху к точке Q. Таким образом трубка легко подвижна, но почти не имеет колебаний после удара молоточка. Звонок лучше взять в закрытом металлическом ящике, в продаже есть теперь такие под названием „Виктория“. Перо может быть соединено последовательно и параллельно со звонком… Цилиндр лучше 12-часовой. Для уменьшения искры и вообще колебаний, вызванных самоиндукцией, очень полезно параллельно электромагнитам ввести свинцово-алюминиевую пару в растворе квасцов. При таком направлении тока, когда алюминий окисляется, пара совершенно не пропускает тока и не мешает действию электромагнита, а для экстратока пара представляет свободный путь[545]. Таким образом, исчезновение тока происходит столь же плавно, как и нарастание. Присоединять пару лучше непосредственно к концам обмоток электромагнита. Поверхность алюминия должна быть очищена. В чувствительной трубке хорошо употреблять вместо опилок мелкий стальной белый бисер»[546].

Как и в предыдущем году, опыты происходили на Транзундском рейде на тех же кораблях — крейсере «Африка» и транспорте «Европа». Проводил их П. Н. Рыбкин; в его распоряжении теперь уже была телеграфная команда, которую он и обучал пользоваться новым средством связи[547]. Кроме кораблей, использовалась еще и береговая передающая станция. Работа по ее сооружению и установке приемной станции на крейсере «Африка» продолжалась с 15 июня по 1 июля. В течение ближайших пяти дней опыты проводились между берегом и крейсером; предельная дальность достигла семи-восьми верст[548]. Установка станции на «Европе» была завершена 17 июля. На другой день Рыбкин записал в журнале: «Суда на якоре. Первая проба передачи сигналов с крейсера „Африка“ на транспорт „Европа“. Передача удачна»[549].

Воспоминания, написанные Рыбкиным почти через 40 лет, существенно дополняют то, что содержится в официальных документах. Они в значительной мере воссоздают картину начальной стадии испытаний беспроволочного телеграфа в широких масштабах. Особенно ценны сообщения о деталях сооруженных устройств. «К началу летних испытаний в 1898 г., — рассказывает Рыбкин, — стало ясным, что передающая станция должна иметь отправительный провод или отправительную сеть. В конструкцию приемных станций были введены реле и телеграфные аппараты системы Сименса, а чувствительная трубка по-прежнему заключала в себе мелкий стальной бисер. На береговой станции для опытов на двух мачтах была поднята сеть в виде большого четырехугольника, которая во время передачи присоединялась к вибратору большой мощности. На учебном судне „Европа“ и на крейсере „Африка“ сети представляли собою две громадные петли, идущие через ноки рей и соединенные вместе проволокою через клотики мачт. Такая форма сети считалась необходимою, чтобы избежать загораживающего действия металлических частей судна. Наибольшая искра, какую можно было получить при вышеописанных сетках в воздухе, была от 10 до 13 мм. Для испытаний наилучшей формы вибратора были приготовлены, кроме вышеописанных, вибраторы из сплошных шаров разного диаметра и из сплошных цилиндров разной длины. Опыты обнаружили, что все эти вибраторы, присоединенные к сети, давали один и тот же результат. Таким образом, стало ясно, что сама сеть является вибратором и что для получения разряда достаточно воспользоваться двумя небольшими шариками искрометра»[550]. С этой аппаратурой удалось осуществить радиопередачи на расстояние до шести километров между крейсером «Африка» и транспортом «Европа» и до десяти километров между берегом и крейсером.

С 21 августа и до конца кампании между «Африкой» и «Европой» была установлена регулярная радиосвязь. Не говоря о ежедневных передачах, которыми обменивались практиковавшиеся в этом деле связисты, менее чем за две недели — с 21 августа по 3 сентября — были переданы 136 служебных телеграмм. А во время шторма 3 сентября, писал Попов в отчете, беспроволочный телеграф оставался единственным средством сообщения между судами[551].

Подводя итоги произведенных в 1898 году работ, Попов в своем отчете писал: «В настоящее время вопрос о телеграфировании между судами эскадры может считаться решенным. В ближайшем будущем желательно снабдить несколько судов Практической эскадры приборами и людьми, обученными телеграфному делу, чтобы сделать оценку полезности и применимости новых приборов в ежедневном обиходе и в различных случайностях морской службы. В недалеком будущем, вероятно, все большие океанские суда будут иметь приборы для телеграфирования без проводников, чем значительно будут уменьшены шансы столкновения судов во время тумана, и тогда будет уместно снабжать такими же приборами и маяки вдобавок к их световым источникам»[552].

Для практического введения беспроволочного телеграфа на судах была необходима наряду с подготовкой кадров радистов и организация массового изготовления радиоаппаратуры. Первые радиотелеграфисты были обучены А. С. Поповым и П. Н. Рыбкиным. Так создался отряд русских радистов, которые, по предложению Попова, должны были стать инструкторами по подготовке новых кадров. В докладной записке, поданной 23 января 1899 года главному инспектору минного дела, Попов подробно остановился на этой насущной задаче военно-морского флота, указав, что люди, выделенные ему для помощи в опытах, проведенных в течение двух предыдущих лет, приобрели уже некоторые навыки и могут стать инструкторами, если их освободить от других обязанностей, которые они до того времени выполняли. «Нужно, — рекомендовал он, — тотчас же отобрать новых людей и прикомандировать их к имеющимся уже установкам телеграфирования без проводов и таким образом начать планомерную подготовку специалистов в этом новом деле».