Допев до конца, он перешел к «Римини», «Маршалу через Джорджию», «Британским гренадерам» и «Из Сиртиса в Цидонию». Хейм и Джоселин и даже Брэгдон подпевали ему задыхающимися голосами, и может быть, Утхг-а-К-Тхакв находил какую-то поддержку в маршевых ритмах и знакомых образах Родины.

Вскоре они добрались до леса, чувствуя себя, нежели ожидали.

— Спасибо, Андре, — сказал Хейм.

— Ты ведь знаешь, это моя работа, — ответил венгр.

Прежде, чем углубиться в лес, люди сделали короткий привал, во время которого Хейм более внимательно приглядывался к растительности. Издалека при свете восхода он видел, что лес пересекал горы неправильной линией, так четко ограниченной словно он был искусственный. Поскольку северо-западный склон возвышался крутой стеной прямо над Хеймом, он издалека заметил также странный маслянистый выброс почвы с этой стороны, огибавший склон и исчезавший за пределом зрения. Теперь же он находился слишком близко, чтобы увидеть что-либо, кроме самого барьера.

— Оказывается, не так уж много кустарников, — с удивлением заметил Хейм. — Всего лишь один вид. Что ты об этом думаешь?

— Я не ксеноботаник, — пробурчал инженер.

Деревья были около четырех метров высотой. На Строне ничего не бывает слишком высоким. И толщиной они были не больше чем с человеческую руку. Но вдоль стволов, от корней до самой вершины росли бесчисленные гибкие ветки, каждая из которых расщеплялась, в свою очередь, на множество побегов.

Местами ветви переплетались так густо, что образовывали сплошную стену.

Листья росли только на верхних ветках, но и те тоже сплетались вверху в красноватую крышу, под которой подлесок казался черным, как ночь.

— Тут нам без мачете не обойтись, — сказал Хейм. — Однако, терять прежний ритм передвижения нельзя. Кто-то один будет рубить — на первый взгляд это не очень тяжело, в то время как остальные будут отдыхать. Начну я.

Он крепко сжал в руке нож.

Вжик! Вжик! Дерево было мягким, с каждым взмахом ножа ветки летели направо и налево. Мужчины сменялись каждый час, исключив из очереди Джоселин, и вскоре небольшой отряд углубился далеко в лес.

— А ведь прошла всего пара часов с тех пор, как рассвело, — ликовал внутренне Хейм.

— Смени меня, Гуннар, — попросил Вадаж. — Я уже весь мокрый, как мышь.

Хейм поднялся и пошел к венгру вдоль узкого прохода. Внутри которого было жарко и тихо. Сквозь листья сочился густой багряный сумрак. И уже в нескольких шагах ничего не было видно. Кругом шелестели ветви, упруго сопротивляясь проходившему человеку. Хейм взмахнул мачете, и почувствовал, как вибрация передалась сначала ножу, затем к запястью, потом — всему телу.

— Ха. Странно. Впечатление такое, будто зашевелилась вся эта переплетенная гуща.

Деревья вздрогнули и зашелестели. Однако ветра не было и в помине.

Джоселин взвизгнула.

Хейм резко обернулся. Вдоль ее скафандра, извиваясь, наподобие змеи, ползла ветка. Что-то ударило его в спину. Он поднял мачете — и попытался поднять — дюжина зеленых щупалец вцепилась ему в руку. Он рванулся и высвободил ее.

— Гул землетрясения прокатился сквозь мрак. От толчка Хейм потерял равновесие и упал на одно колено. Удар отозвался в ноге острой болью.

Дерево перед его глазами клонилось вниз. Нижние ветви растения, покрытые множеством отростков, коснулись земли и мгновенно зарылись в нее. Листья расцепились с треском, похожим на треск сучьев в горящем костре. Хейм успел мельком взглянуть на небо, но тут же стекло его шлема залепили ползущие по нему листья.

Хейм вскрикнул и взмахнул ножом. Вокруг него образовалось небольшое чистое пространство. Дерево высвобождало из земли свои корни. Тяжело вздыхая и вздрагивая, цепляясь за землю, оно неуклюже двинулось вперед.

Весь лес теперь был на марше. Поступь его была не быстрой — не быстрее, чем мог бы передвигаться на Строне человек — но она была непреодолимой. Хейм поднялся, с трудом продираясь сквозь ветви, но тут же снова упал на спутанный клубок зеленых щупалец. Сквозь скафандр и шлем он чувствовал их хлещущие удары. Пошатываясь, Хейм снова поднялся и попятился назад. Ствол дерева, укрепившись в горизонтальном положении, нанес ему удар прямо в живот. Хейм рыгнул и выронил мачете. Почти мгновенно нож исчез под зеленой массой, по мере того, как ветви отрывались от земли, передвигаясь вперед, вновь цеплялись за грунт. Хейм собрав всю оставшуюся силу и бросился на них. Они сопротивлялись с демоническим упорством. Хейм сам не знал, как ему удалось спасти клинок.

Сквозь треск и оглушительный шелест снова раздался крик Джоселин, в котором слышалось не удивление, а смертельный ужас. Хейм упал на колени, пригнулся как можно ниже и лихорадочно огляделся. Сквозь качающиеся, кренящиеся стволы, извивающиеся подобно змеям сучья, цепляющиеся ветви, мрак и раскаленные добела копья солнечных лучей, он увидел ее. Она лежала на земле, пригвожденная двумя деревьями. Еще мгновение, и они раздробят ей кости или изорвут в клочья скафандр.

Клинок взлетев в руке Хейма. Издав боевой клич, он ринулся к женщине, словно воин, прорубающийся сквозь ряды врагов. Стебли и ветви вдруг стали вопреки всему совершенно не гнущимися, и словно имели мускулы, которые теперь напряглись. Нож отскакивал от них, как от плотной и упругой резины.

Из разрезов струей била какая-то липкая жидкость.

— Гуннар, помоги! — снова раздался в этой каше крик Джоселин.

Наконец, прорубив последние оплетавшие ее лианы, он наклонился и помог ей встать.

— С тобой все в порядке? — он вынужден кричать, чтобы его было слышно в этом адском шуме. Она прижалась к нему и всхлипнула. Еще одно дерево, наклонившись, потянулось к ним.

Хейм, отстранившись, встряхнул Джоселин за плечи что было сил прогрохотал:

— Эй! Сюда! Ко мне!

Извиваясь, к ним подполз Утхг-а-К-Тхакв, расчищавший своим телом путь для Брэгдона. Следом за ними появился и Вадаж, который умело лавировал и потому довольно быстро двигался среди этого хаоса.

— Джос — в середину, — скомандовал Хейм. — Остальные — спина к спине вокруг нее. Удрать от этой дряни мы не сможем, оставаться здесь тоже нельзя. Мы бы вскоре окончательно выдохлись, если бы пытались просто удержаться на ногах. Вперед.

Его клинок поймал солнечный луч и ослепительно вспыхнул в нем.

Все, что последовало за тем, была сплошная рубка, упорная борьба, лавирование и бегство от движущегося кошмара. Сознание Хейма обрело какую-то холодную ясность; он смотрел на происходящее, находил решение и выбирал способ его осуществить. Но сила, поддерживавшая его, исходила из какого-то внутреннего источника. Это было большее, чем просто страх перед смертью. Что-то внутри него восставало против мысли о том, что его кости могут навсегда остаться здесь, разбросанные среди этих шагающих троллей.

Брэгдон сдался первым.

— Я… не могу… больше… это… поднять, — простонал он, падая на землю, зеленые пальцы тотчас сомкнулись вокруг одной из его ног.

— Утхг-а-К-Тхакв освободил его.

— Ну, становись в середину, — сказал наквс, я сам, — а вы Лори поддерживайте его.

Прошла, казалось целая вечность — и вот уже Вадаж тоже опустил свое мачете.

— Прошу прощения. — Голос его был единственным различимым в этом шуме. — Идите дальше без меня.

— Нет! — сказал Хейм. — Либо мы все выберемся отсюда, либо никто.

— Разреши мне попробовать, — робко попросила Джоселин, передав Вадажа на попечение Брэгдона, который к тому времени уже немного пришел в себя.

Она взяла у венгра его нож. Ее удары были несильными, она использовало орудие скорее как лом, но этого оказалось достаточно, чтобы можно было расчищать себе путь.

И… солнечный свет, чистое небо, мох возле священного пика Лохан. По инерции они прошли еще несколько метров, прежде чем рухнуть навзничь.

Через пару часов Хейм очнулся. Некоторое время он, прищурясь, глядел в небо, на облака, отыскивая среди них всякие причудливые формы, как, бывало во времена своего детства на Гее. Когда сознание полностью вернулось к нему, он сел и вполголоса выругался.