Родились Советы рабочих депутатов в огне всероссийской октябрьской забастовки. Пролетариат России послал в Советы самых испытанных в борьбе, тех, кто пользовался безграничным доверием трудящихся. Такие органы народной инициативы и действовали как революционная власть.

Практика революции, ее развитие, ход событий поставили перед большевистской партией неотложную необходимость определить свое отношение к Советам, дать им оценку, выработать правильные взаимоотношения партии и Советов. Не обошлось здесь без ошибок.

Лучше всего это видно на примере брошюры Б. Радина «Первый Совет рабочих депутатов», выпущенной в Петербурге в 1906 году. Принадлежит эта брошюра перу Б. М. Кнунянца, который первый вслед за Лениным стал разрабатывать историю Советов.

Автор этой брошюры, Б. М. Кнунянц, был не только летописцем Советов, но и активным участником описанных им исторических событий. Профессиональный революционер-искровец, убежденный сторонник ленинского большинства на II съезде РСДРП, агент ЦК после III съезда партии, депутат Петербургского Совета рабочих депутатов в 1905 году — таков был путь Б. М. Кнунянца к моменту написания им книги о Совете. Не удивительно, что Ленин обратил внимание на работы Б. М. Кнунянца. Однако на подступах к теме Б. М. Кнунянц допустил ошибку, которая была подвергнута критике Владимиром Ильичем.

В большевистской газете «Новая жизнь» была напечатана статья Б. М. Кнунянца «Совет рабочих депутатов или партия?». Уже сам заголовок говорит о неправильной постановке вопроса автором. «Мне сдается, — писал Ленин, — что тов. Радин неправ, ставя в № 5 „Новой Жизни“… вопрос: Совет рабочих депутатов или партия? Мне сдается, что нельзя так ставить вопроса, что решение безусловно должно быть: и Совет рабочих депутатов и партия»[9].

Впоследствии Б. М. Кнунянц исправил ошибку. В работе «Первый Совет рабочих депутатов» он опирался на ленинскую оценку деятельности Петербургского Совета. В этой книге убедительно показано, что большевистская партия была единственной политической партией, поддержавшей историческое творчество революционного пролетариата России — Советы. Автор развенчал меньшевистскую оценку Советов, сводившую эти зародыши органов революционной власти к стихийно возникшим, беспартийным организациям. Ленин с карандашом в руках прочитал книгу «Первый Совет рабочих депутатов», сделал много пометок.

Ленин рассматривал Советы как зачаток новой революционной власти, как предпочтительную форму временного революционного правительства. «Ведь Советы рабочих депутатов и т. п., — писал Владимир Ильич в июле 1906 года, — были на деле зачатками временного правительства; власть неизбежно досталась бы им в случае победы восстания»[10].

Мастер революционной практики Свердлов высоко оценил Советы — этот орган народной диктатуры. Екатеринбургский комитет партии всячески содействовал возникновению и деятельности первых уральских рабочих Советов. Был создан Екатеринбургский Совет.

Выступая 16 ноября 1905 года на очередном митинге, Свердлов призвал рабочих Екатеринбурга: «Все рабочие должны немедленно выбрать в Совет депутатов своих выборных. До сего времени в Совет входили депутаты только от нескольких фабрик. Необходимо, чтобы в Совете были депутаты от всех фабрик и заводов».

Когда в середине ноября вспыхнула стачка рабочих Ятесовского, Коробейниковского и Береновского заводов, Екатеринбургский комитет РСДРП выпустил воззвание к бастующим. Автором его был Свердлов.

«Сильное, но трудное для рабочих средство борьбы против угнетателей — стачка, — говорилось в воззвании, — только тогда приносит удачу рабочим, когда она организованна. Организуйтесь, товарищи, следуйте примеру петербургских борцов за пролетарское дело и смело ударьте на вашего вековечного врага. В единении — ваша сила. Составьте, товарищи, Совет рабочих депутатов и поручите ему руководить вашей борьбой за улучшение вашего положения. Избирайте от каждых 50—100 человек по одному депутату, и пусть они наметят план борьбы, ознакомят с ним всех рабочих Екатеринбурга, соберут необходимые средства как для настоящих, так и для будущих стачек и приведут нас к 8-часовому рабочему дню. И тогда-то будет пробита брешь к светлому будущему — к социализму, к которому зовет и ведет вас Российская социал-демократическая рабочая партия».

Дань невольного уважения отдавали Свердлову даже его политические противники. Весьма любопытна и примечательна характеристика Якова Михайловича, данная Л. А. Кролем, бывшим лидером екатеринбургских кадетов и членом их центрального комитета: «Знакомство мое со Свердловым было давнее, но тогда, когда я с ним познакомился, я его фамилии не знал. Он был в то время товарищем „Андреем“. Это было в 1905 году. Встретился я с ним впервые в Екатеринбурге на митинге как с политическим противником. Товарищ „Андрей“ гремел, и гремел во всех смыслах. Это был не только блестящий оратор, обладающий изумительным голосом: громовым, потрясающим весь зал и одновременно с особенно мягким, приятным тембром. Этот необыкновенно характерный чарующий голос играл немалую роль в карьере товарища „Андрея“. Он зачаровывал им аудиторию, он становился трибуном, за которым толпа могла двинуться не в силу логики его речи, а в силу того, что призыв был сделан его голосом…

За время своей политической работы я не встречал противника, с которым труднее было бы бороться, чем с товарищем „Андреем“. И эта трудность заключалась в том, что всякая логика разбивалась о массу чувства, темперамент и… голос противника.

Митинги в ту эпоху шли изо дня в день. Борьба между товарищем „Андреем“ и мной стала как бы известного рода спортом для нас обоих. Мы стали своеобразными спутниками. Вполне естественно, что, заинтересовавшись друг другом, познакомились. Долго я не мог от него добиться, как его зовут. Я убедил его, что мне очень неудобно обращаться к нему товарищ „Андрей“, когда ни он мне, ни я ему не „товарищи“. В конце концов он мне сказал, что зовут его Яков Михайлович; что касается его фамилии, то это, полагает он, уже должно мне быть совершенно безразлично. Только значительно позднее, уже после его отъезда из Екатеринбурга, я узнал, что его фамилия — Свердлов.

Подкупала в нем искренность и убежденность, граничащая, сказал бы я, с детской верой, что большевики создадут рай на земле. Это действовало в его пользу на самых горячих его политических противников, и это сказалось, когда с наступлением реакции полиция принялась энергично разыскивать Свердлова. Свердлов словно сквозь землю провалился. Его однопартийцы знали, что он не уехал, между тем никто не мог его найти. Уже много позднее я узнал, что он скрывается в доме присяжного поверенного Б-ва[11] весьма влиятельного в городе, жившего широко и открыто, дом которого всегда полон гостей. Никому не могло прийти в голову, что в отдаленной комнате, в квартире более чем благонамеренного старика Б-ва, к которому каждый вновь назначенный губернатор считал обязанным явиться с визитом, около 2–3 недель скрывался усиленно разыскиваемый властями Свердлов. Ничто, конечно, не связывало Б-ва со Свердловым. Тут сказывалась симпатия, которую Свердлов ему внушал».

Еще осенью 1905 года ЦК РСДРП принял решение ускорить созыв партийного съезда, намечавшегося на май 1906 года. Но развитие событий опрокинуло и эти планы. Делегаты на съезд собрались в начале декабря 1905 года в Петербурге. По предложению ЦК было решено провести вместо съезда большевистскую конференцию. Местом был избран Таммерфорс. Съехался 41 делегат. Не было никого из Москвы, арестовали посланца Баку, опоздали делегаты Самары и Костромы. Опоздал и Свердлов — представитель уральских большевиков — его задержала всеобщая железнодорожная забастовка.

Конференция заслушала два ленинских доклада — о текущем моменте и по аграрному вопросу. Работа Таммерфорсской конференции протекала в самый разгар революции… «Каждый товарищ был охвачен величайшим энтузиазмом, все готовы к бою», — писала впоследствии Крупская.