Разумеется, не так все было просто. В ту суровую полосу истории кончилось двоевластие в пользу буржуазии. В черносотенной газете «Живое слово» 5 июля на первой полосе, как на цирковой афише, было заявлено, что Ленин — германский шпион.

Реакция обнаглела. Редактор альманаха «Былое» Владимир Бурцев опубликовал первый список «шпионов»: Ленин, Коллонтай, Стеклов, Рязанов, Луначарский, Рошаль, Горький. Луначарский был схвачен и оказался в «Крестах». Следом за ним попали в тюремные камеры Антонов-Овсеенко, Рошаль, Дыбенко, Коллонтай, Багдатьев, бывший редактор «Окопной правды» офицер Хаустов и прапорщик Сивере. И просидели там больше месяца.

Два решающих класса в столице — рабочие и буржуазия — стали стягивать силы для последнего боя за власть. И никакой лепет Шевцова и его верных дружков о беспартийности и «красоте жизни» уже не мог иметь поддержки в массовом движении молодежи. Но даже старый, прогнивший пень сам не выскакивает из земли: его надо вырыть с корнем!..

До жарких летних дней, почти до июльского расстрела мирной демонстрации рабочих и солдат, в поле зрения молодежных организаций, включая «Труд и свет», находились лишь подростки, то самое «молодо-зелено», о чем Петр говаривал не раз.

Сами же старшие — Смородин, Алексеев, Канкин, Скоринко, Тютиков, Левенсон и другие — были их наставниками. Однако и они, и их сверстники, уже вступившие в партию, не были еще объединены юношеским союзом.

В дни, когда началась подготовка к VI съезду партии, такое положение стало нетерпимым по многим обстоятельствам. Партия не без оснований рассчитывала, что передовая рабочая молодежь, тяготевшая к Красной гвардии, будет в дни решающего штурма ее боевым, ударным отрядом. А для такой исторической битвы с буржуазией ей надо сплотиться. Это главное. Кроме того, без крепкой самостоятельной организации юношам и девушкам восемнадцати-двадцати лет куда труднее бороться за свои права, особенно за право голоса с восемнадцати, а не с двадцати одного года, как определило Временное правительство.

Постепенно в районах стала сплачиваться молодежь постарше, тесно связанная с Петербургским комитетом большевиков.

Так появилось в «Правде» 19 июня «Открытое письмо товарищам рабочим и солдатам». Написал его «Член РСДРП (б) О. Скар». И основная его мысль была ясна: «Как один из лишенных права голоса, я протестую и прошу товарищей рабочих и солдат своими резолюциями и выступлениями добиться отмены этого постановления. Товарищей же рабочих и работниц 18–20 лет я призываю организоваться в мощный союз защиты избирательных прав, и чтобы в нужный момент суметь отстоять свое право».

Через день-другой Алексеев и Смородин расшифровали этого О. Скара. Им оказался молодой большевик Оскар Рыбкин из Коломенского района, который действовал в согласии с помощником секретаря ПК большевиков Лизой Пылаевой. По инициативе Петербургского комитета большевиков они решили созвать собрание рабочей молодежи и потребовать предоставления избирательных прав с восемнадцати лет.

Лиза и Оскар появились у Смородина. Он их знал в лицо, особенно Лизу, с ней встречался не раз в ПК большевиков во дворце Кшесинской. Видел ее и на Выборгской стороне, где работал ее старший брат Георгий Пылаев. Знал, что она дружила с Надеждой Константиновной Крупской, а Мария Ильинична Ульянова рекомендовала ее в партию в те самые дни, когда принимали и Петра. Была Лиза рассудительной, спокойной, с низковатым голосом, глаза голубые, розовощекая. Настоящая русская красавица! И поэтому не совсем шла ей к лицу большая фуражка, надвинутая почти до бровей.

Рядом с высокой и стройной Лизой щуплым казался Оскар — черноглазый, в пенсне, маленький, шустрый. В непомерно большой кепке, заломленной на затылок.

Договорились, что по объявлению в «Правде» Смородин направит на митинг группу членов союза старшего возраста.

Петр вызвал Васю Вьюркова с завода Лоренца и поручил ему подготовить список делегатов от Петроградской стороны.

Объявление в «Правде» было обращено к молодежи восемнадцати-девятнадцати лет: «Нас лишили гражданского голоса при выборах в Учредительное собрание. Мы не должны молчать, протестуйте все! Нас, 18 и 19-летних, одевают в шинели и гонят на бойню. Мы, 18 и 19-летние, как равные со взрослыми, становимся к станкам. Капитал налагает на нас столь же тяжелое бремя, как и на взрослых! Организуйтесь! Отстаивайте свое гражданское право! Приходите все, без различия пола, вероисповедания, 22 июня в 7 часов вечера в клуб рабочих и солдат «Объединение» для обсуждения этого вопроса». Адрес был указан в городском Рождественском районе: улица Херсонская, дом № 2.

Собрание удалось. Около сотни делегатов, преимущественно солдат, с восторгом встретили Лизу. Она просто сказала: «Я Елизавета Пылаева — одна из организаторов собрания!» Ее избрали председателем. Она же и сделала Доклад «О текущем моменте». Говорила горячо, убежденно. И после ее доклада сразу же было решено послать приветствие Владимиру Ильичу Ленину; в письме к вождю революции делегаты выразили свое полное согласие с политикой большевистской партии. Вслед за приветствием была принята резолюция:

«Мы, 18-летние и 19-летние рабочие, работницы и солдаты, в количестве 100 человек, обсудив вопрос о лишении рабочей молодежи избирательных прав, выражаем свой резкий протест против уравнения молодежи в бесправии с преступниками и умалишенными и требуем от представителей демократии — Совета рабочих и солдатских депутатов — добиваться предоставления нам всех прав, за которые многие из нас боролись, не жалея своей свободы и самой жизни, наравне со старшими товарищами. Это наше требование мы в случае необходимости поддержим организованным выступлением. Полное избирательное право молодежи, начиная с 18-летнего возраста!»

Затем пошла речь: а как же сплотить свои усилия? Послышались голоса: раз мы в Рождественском районе, не создать ли Социалистический союз рабочей молодежи этого района? Но рождественцев было мало. И возникла новая мысль: мы из разных районов столицы, почему бы и не назвать наш союз межрайонным? И сделать так, чтобы этот союз стал центром борьбы против соглашателей из «Труда и света» и помог сплотить союзы в районах Питера в единую пролетарскую юношескую организацию.

С этим согласились все. И выбрали оргбюро: Елизавета Пылаева, Оскар Рывкин, Эдуард Леске, Василий Вьюрков и другие. Председателем избрали Лизу.

Она заручилась поддержкой ПК большевиков и назначила на 1 июля большой молодежный митинг в цирке «Модерн».

«Правда» помогла молодежи и напечатала объявление: «Выступает ряд ораторов, хор певчих завода «Новый Лесснер» и оркестр духовой музыки Измайловского полка».

Три тысячи молодых рабочих и солдат слушали большевиков: Рахью, Слуцкого и Харитонова. Эдуард Леске и Лиза Пылаева говорили о задачах нового союза. Собрание высказалось в том духе, что необходимо созвать городскую конференцию старшей молодежи, создать единый союз в столице. В тот вечер записалось в новый союз более полутораста человек…

1 июля начала работать II городская конференция большевиков. Она продолжалась двадцать дней: ее прерывали и кровавые события 3–4 июля, и разгул темных сил реакции.

Надежда Константиновна выступила на конференции с докладом «О союзе рабочей молодежи». Она рассказала о размахе юношеского движения в столице: до пятидесяти тысяч членов организованы в районах. По мнению Надежды Константиновны, Петербургский комитет уделял недостаточно внимания союзу, и это позволило втереться в его ЦК типу из шовинистической газеты, окружившему себя ореолом таинственности и беспартийности. Он-то и сочиняет все документы, пронизанные буржуазной идеологией. У молодежи нет еще классового самосознания, но «классовый инстинкт сказывается в их речах и действиях сильно». Нужен самый близкий контакт между партийными организациями и беспартийными, самостоятельными, массовыми союзами пролетарской молодежи, чтобы помогать им и идейно руководить ими.

Василий Алексеев и Петр Смородин работали в комиссии конференции, которая подготовила проект Программы и Устава союза. Они понимали, что революционно настроенная рабочая молодежь не напугается социалистического названия союза и смело пойдет за большевиками, призывавшими ее на решительную борьбу с существующим строем.