Так поначалу казалось не только Эдуарду: выборжцы настояли избрать председателем конференции анархиста Михаила Кузнецова.

Пришлось устраивать проверку мандатов. Смородин и Алексеев провели даже фракционное заседание актива противников «Труда и света». Оказалось, что подозрения на счет выборгской делегации лишены оснований. Дрязгов считал ее своей, она же от него отвернулась. А при выборах президиума отрекся от него Кузнецов и дал понять, что развеялись и его анархистские иллюзии. И фактически руководили конференцией В. Алексеев, П. Смородин, Е. Пылаева, О. Рывкин и Э. Леске.

Удачным было уже начало. К тому же в этот день в газете «Пролетарий» появилось постановление VI съезда «О союзах молодежи», где указывалось на необходимость тесной связи союзов молодежи с большевистской партией, на жизненную важность большевистского руководства юношескими организациями. И это постановление в значительной мере определило настроение и интересы делегатов.

Погода была ужасная: почти беспрерывный осенний питерский ливень, резкий ветер с Финского залива гнал свинцовые тучи, едва не валил с ног. Но народ явился дружно. Деревянный дом у самых Нарвских ворот, где недавно заседал VI съезд партии, был переполнен. В мокрой одежде, от которой валил пар, сидели на скамьях впритык.

Начал Вася Алексеев: его краткая речь была прекрасной запевкой. Он говорил о судьбе поколения рабочей молодежи, ее борьбе и целях:

— Народ вы боевой по самой природе, а по настроениям настоящий авангард пролетариата России. И вас не устрашат опасности и жертвы в борьбе за власть Советов! А эта власть не за горами. Создадим свой единый союз, и он скоро призовет нас к оружию!

С восторгом встретила молодежь Дмитрия Мануильского: он передал привет делегатам от партии большевиков. Ораторов десять вслед за ним выразили солидарность с партией.

С подробным разъяснением задач союза выступил член ПК большевиков Антон Слуцкий. Делегаты единодушно приняли обращение к партии и к Ленину, находившемуся в подполье: «Мы громко заявляем, что не остановимся ни перед какими жертвами в борьбе за уничтожение проклятого капиталистического строя, на развалинах которого мы новый мир построим».

Затем был доклад Леске о целях и задачах ССРМ.

В выступлениях делегатов доминировала мысль: союз должен вести борьбу за социализм, отстаивать насущные требования рабочей молодежи и проводить большую культурно-просветительную деятельность.

Эти взгляды делегатов отразились в «Резолюции рабочей молодежи о задачах организации»:

«Социалистический союз рабочей молодежи есть классовая организация пролетарского юношества, имеющая своей целью развитие классового самосознания подрастающего поколения рабочего класса, поднятие уровня его культурного развития, как необходимое условие подготовки к сознательной и решительной борьбе за освобождение всех угнетенных и эксплуатируемых от ига капитализма — к борьбе за социализм.

Ставя эту задачу как основную, Социалистический союз рабочей молодежи будет добиваться экономического и политического правового положения рабочей молодежи: сокращения рабочего времени, увеличения заработной платы, ограждения молодых рабочих и работниц от хозяйственного произвола…

Конференция считает, что задачи, стоящие перед ССРМ, — задачи пролетарской молодежи всего мира и что только в братской солидарности пролетариата всех стран — гарантия успеха его дела. Конференция ССРМ, стремясь для осуществления намеченных задач к объединению пролетарской молодежи в один могучий юношеский Социалистический союз, пойдет рука об руку с организованным пролетариатом всей России в первых его рядах и, смело и гордо, подняв красное знамя борьбы, объявит себя отрядом Интернационала рабочей молодежи».

И когда Дрязгов все же завел волынку — «надо бы ограничить задачи союза рамками культурно-просветительной работы», — весь зал разразился хохотом.

Много сил и энергии пришлось отдать подготовке Программы и Устава. Наконец определили в Программе семь разделов, включая цели союза, его состав, и управление, и средства союза.

В тексте Программы еще не было прямого указания на тесную связь союза с партией. Но так как важнейшие программные положения были ранее зафиксированы в документах партии, такая связь естественно подразумевалась. Через год, когда на I Всероссийском съезде союзов молодежи создавался комсомол, было уже точно записано, что РКСМ «солидарен с Российской Коммунистической партией (большевиков)».

Относительно условий приема в союз было определено: «В члены ССРМ принимаются все до 21 года, признающие Программу и Устав союза». Таким образом, открывались в союз двери и для учащейся молодежи.

Но, видимо, не все делегаты были удовлетворены Программой и Уставом, и для их доработки создали комиссию: Петр Смородин и Оскар Рыбкин. Они выполнили эту работу, указав даты, когда она была сделана: «18–28 августа 1917 года», хотя конференция закрылась 21 августа…

Прошли три дня напряженных и бурных заседаний. Все решения были оглашены и приняты. И конференция провозгласила создание Петроградского социалистического союза рабочей молодежи. Одновременно она решила завязать связи со всеми пролетарскими юношескими организациями России, чтобы создать Всероссийский ССРМ.

Делегаты единодушно избрали столичный городской комитет: Е. Пылаева, П. Смородин, И. Канкин, Л. Левенсон, М. Глебов, А. Устинов, М. Тарасов и М. Кузнецов. Вошел в комитет и Павел Бурмистров: он переболел «левой» болезнью анархизма и примкнул к большевикам, как пророчил ему Скороходов еще весной.

Председателем стал рабочий Орудийного завода Эдуард Леске, его заместителем — Василий Алексеев, секретарем — Оскар Рывкин. Почти все члены комитета были выдающимися представителями рабочего юношества Питера, выделялись политической зрелостью, беспредельной преданностью рабочему классу и организаторским талантом.

Первому составу Петроградского комитета ССРМ конференция дала наказ: «1) Установить связь со всеми районными организациями; 2) провести перерегистрацию членов союза; 3) отпечатать единую для всех, принятую конференцией, программу и устав; 4) обследовать положение рабочей молодежи и подростков на предприятиях; 5) войти в связь с профессиональными союзами и принять все меры к проведению 6-часового рабочего дня; 6) войти с предложением в правительственные органы и требовать избирательных прав несовершеннолетним; 7) издать свой печатный орган; 8) связаться со всеми существующими организациями молодежи и с Интернационалом».

Решающий шаг к будущему комсомолу был сделан. И отзвук его прошел по всей стране…

Начались будни нового союза. Но, по сути дела, лишь дважды успели собраться всем комитетом, даже с кругом актива. Евгения Герр хорошо запомнила первое заседание. Чаевничали в «Ленинской беседке» Станислава Косиора, прикидывали так и этак, где достать помещение для союза? Стоит оно денег, а их не было.

Вася Алексеев заметил, что помещение — не самое важное дело. Надо оперативнее создавать столичную организацию, идти на заводы, оформлять коллективы. Потом объединить их в масштабе районов и выбрать районные комитеты. Очень к месту вспомнил он, что недавно говорил молодежному активу крупнейший организатор партии Яков Михайлович Свердлов:

— Пусть каждый из вас запомнит, что тот день, в который он не побывал на заводе и не привлек к делу хоть одного молодого рабочего или работницу, — пропащий день!

Распределили людей для руководства в районах. Но снова послышались голоса: «А где взять деньги, чтобы напечатать членские билеты? Без билетов и союз не союз!»

Выступил Смородин. Евгения Герр давно приглядывалась к нему и в тот вечер набросала для памяти его портрет: коренастый двадцатилетний крепыш, с широким волевым лицом, с упрямым чубом темно-русых волос и суровым, испытующим взглядом больших серых глаз. Он, по мнению Герр, «являл собой яркий пример того, какие прекрасные силы таились в народе, какие самородки давил капитализм».