Конструктивно двигатель в снаряде выглядел так. В специальный канал, сделанный в теле снаряда, закладывалось горючее - фосфор. Сверху он заливался лаком, чтобы сам собой не воспламенялся (фосфор ведь самовозгорается на воздухе). Чтобы в полете очистить его от защитной пленки, ставили в канал металлический ежик. При выстреле из орудия снаряд летел вперед, ежик - назад и сдирал пленку. Фосфор вспыхивал и двигатель включался в работу.

Использование фосфора повлекло за собой немало неприятных происшествий на полигоне. Оставшиеся крошки фосфора нет-нет да и прожигали кому-нибудь одежду.

Особенно не повезло водителю Гудкову. Он привез вторую бригаду на полигон, а Победоносцев только-только отработал там. Водитель интересовался реактивным двигателем, но у механиков забот было много, и никто ему ничего не объяснял. Обиженный Гудков уселся на скамейку и... с ужасом почувствовал: что-то жжет внизу. Поднялся и увидел - штаны дымят в десятке мест. Он с перепугу бросился бежать, ударяя ладонями по ягодицам и стараясь остановить тление одежды. Механики залились смехом и, когда Гудков приблизился к ним, кто-то крикнул: "Теперь ты по себе знаешь, что такое реактивный двигатель: не хочешь, а летишь!".

Ущерб свелся лишь к испорченным штанам. Сергей Павлович успокоил пострадавшего: "Компенсируем твою производственную потерю".

К слову сказать, во время испытаний новой техники в ГИРДе несчастных случаев с людьми, а тем более жертв совсем не было. И заслуга в этом, несомненно, Королева - предусмотрительного, требовательного, заботливого начальника.

Сергей Павлович старался лично участвовать в важнейших испытаниях третьей бригады. В архиве сохранился протокол от 15 апреля 1933 года об исследовании воздушно-реактивного двигателя на газообразном горючем. Среди присутствовавших - С. П. Королев. Исследование проводилось так: к реактивному двигателю подводился воздух и водород. Зажигалась смесь свечой, состоявшей из никелиновой проволоки, намотанной на изолированный цилиндрик и заключенной в камеру двигателя. В 7 часов 50 минут был дан воздух и водород. Через 10-15 секунд раздался взрыв. Из выхлопного сопла показалось желтоватое пламя, послышался звук, характерный для начала работы двигателя. По мере увеличения расхода воздуха вылетающее пламя уходило внутрь двигателя, звук становился более высоким и резким.

В 7 часов 55 минут прекратили подачу воздуха, пламя вышло из двигателя и вскоре потухло. Попытка пустить двигатель вторично не удалась. Сергей Павлович вместе со всеми отыскивал причину этого. После осмотра определили: перегорела свеча. Тем не менее исследования дали свой результат - подтвердили родившиеся в ГИРДе теоретические предположения о реактивном двигателе на газообразном горючем. Зажигание с помощью никелиновой свечи признано недостаточно надежным.

Исследования привели к разработке схем некоторых типов двигателей, экспериментальные данные обогатили теорию. К успеху третьей бригады следует отнести и создание аэродинамической трубы со скоростью потока, равной трем скоростям звука, что в 15 раз превышало скорость потока у других аэродинамических труб того времени.

И, наконец, четвертая бригада. Она опекалась лично Сергеем Павловичем. Ее профиль - крылатые ракетные летательные аппараты. Именно эта бригада готовила планер БИЧ-11 к установке на него ракетного двигателя. Члены бригады ездили на аэродром в Трикотажную и дружно тянули амортизаторы, когда Сергей Павлович взлетал, испытывая планер. Во время одного из таких полетов при взлете Королева выбросило из кабины. Только его богатырский организм мог выдержать такой удар...

Несмотря на задержки с осуществлением РП-1, надежды не покидали гирдовцев. Секретарь ГИРДа писал К. Э. Циолковскому:

"Наши опытные работы по ракетоплану "ГИРД-РП-1" подходят к концу... У нас работает много высококвалифицированных инженеров, но лучшим из лучших является председатель нашего Техсовета инженер С. П. Королев... Он-то и будет пилотировать первый ракетоплан".

Двигатель ракетоплана был все еще не готов. А у деревянного планера приближался к концу срок службы. Пока нельзя было завершить проект ракетоплана, Сергей Павлович поставил в четвертой бригаде исследования, которые тогда могли показаться совсем фантастикой: обеспечение жизни человека при полете в стратосфере и выше. В этих опережающих время исследованиях бригада действовала в содружестве с лабораторией летного труда Военно-Воздушной академии имени Н. Е. Жуковского. Были рассмотрены особенности полета в скафандрах, в герметических кабинах с регенерацией воздуха и т. д.

В архиве[9] сохранился отчет об одном из исследований, выполненных в Академии им. Жуковского и посвященных "Обеспечению дыхательной функции экипажа на стратосамолете". В отчете говорилось: "В целях разрешения поставленного ГИРДом перед лабораторией вопроса раньше всего были изучены явления, создающиеся в герметической кабине. Для этого были проведены опыты в сварной железной герметической кабине объемом 1,37 м³ с пребыванием в ней 2-х человек в течение различного времени".

Так постепенно изучалось все то, с чем человек столкнется на большой высоте. Но постройка аппарата, который, по мысли Королева, должен был забросить человека в стратосферу, задерживалась из-за отсутствия мощного двигателя. Что делать? Ждать? Неспокойная ищущая натура Сергея Павловича не соглашалась с этим. Ведь есть уже, пусть недостаточно мощные, жидкостные двигатели: "сердце" от летавшей "девятки" или двигатели ОРМ-65 ленинградского конструктора из ГДЛ. Человека, может быть, они и не поднимут, но, например, автомат, который бы заменил человека, поднимут вполне. Почему бы в самом деле не построить ракету для автоматов? Пусть она будет с крыльями, с органами управления, как у самолета, а автомат командует: набор высоты, спуск, разворот при полетах в стратосфере.

Конечно, это представление о том, как рождался у Сергея Павловича замысел создания крылатых ракет с автоматами на борту, - упрощенное. Но главное состояло в том, что этот замысел имел большое будущее. На крылатых ракетах он остановился потому, что сначала планировал полеты в стратосфере. Там он намеревался испытать автоматы управления полетом, организовать безопасную подготовку летного состава для будущих космических рейсов.

Это было совершенно новым делом. Даже подходы к проблеме надо было намечать самому. Сергей Павлович начал с постройки моделей будущих крылатых ракет.

Стали пробовать на моделях управляющие устройства. Поначалу они плохо подчинялись командам, нередко выходили из "послушания". Один из ракетчиков-ветеранов вспоминает, что тех, кто занимался крылатыми ракетами в ГИРДе, в шутку называли "пенькосшибателями" за неожиданные выходки их детищ, нередко попадавших в пни. Зато какую радость принесли те же модели, когда люди их научили летать!

Постепенно прояснились возможности систем управления ракетами, которые были под силу автоматике тех лет. Бригада приступила к разработке крылатой ракеты 06/1.

Сергей Павлович считал ГИРД не только центром развития, но и центром пропаганды ракетной техники. Сам он лично делал очень многое, чтобы донести до широких масс значение новой техники, ее перспективы, вклад наших ученых, и в особенности К. Э. Циолковского, в разработку теории реактивного движения.

Сергей Павлович мечтал сделать ракетное строительство всенародным делом. 31 июля 1932 года он писал Я. И. Перельману:

"Несмотря на большую нагрузку по линии разных экспериментальных работ, все мы очень озабочены развитием нашей массовой работы. Ведь несомненно, что базироваться только на военной... стороне дела было бы совершенно неверно. В этом отношении хорошим примером может послужить развитие нашего гражданского Воздушного флота. Ведь прошло только 1,5-2 года, а как далеко и широко развернулось дело, как прочно сложилось общественное мнение. Поэтому нам надо не зевать, а всю громадную инициативу масс так принять и направить, чтобы создать определенное положительное общественное мнение вокруг проблемы реактивного дела, стратосферных полетов, а в будущем и межпланетных путешествий. Нужна, конечно, в первую голову и литература. А ее нет, исключая две-три книжки, да и то не всюду имеющиеся.