Вечер. Море. Мы.

   Море. На горизонте корабль. Такой маленький отсюда. Ползет как мошка, еле-еле. Солнце склоняет к нему голову. Поджигает небо. Серебрит воду. Она слегка колышется, рябит. Шуршит галькой. Тихо-тихо. Как будто нашептывает. Ласковое, доброе, вечное.

   Мы сидим вдвоем на полотенце. Я приобнял тебя. Ты положила мне голову на плечо. Твои волосы щекочат мне шею, и приятная дрожь пробегает по всему телу. Запах моря смешивается с ароматом твоей кожи. Голова кружится...

   А потом мы идем купаться. Ты не умеешь плавать. Я поддерживаю тебя снизу, а ты старательно гребешь руками, и все время забываешь про ноги. Убираю руки и ты тут же начинаешь погружаться в воду. Подхватываю тебя, подымаю вверх на вытянутых руках. Ты как будто взлетаешь окруженная ореолом брызг, в который вплетается твой звонкий смех.

   Стемнело. По небу рассыпались звезды. Море величаво и таинственно. Слегка ворочается как гигантсткий неведанный зверь. Вода теплая-теплая. Корабль то-ли уплыл, то-ли растворился во тьме.

Почему люди не летают? Как птицы?

   - А почему люди не летают? Как птицы?

   - У них нет крыльев.

   - А почему?

   - Потому что мы не птицы.

   - Но ведь птицы и ходят, и летают. А почему мы только ходим?

   - Зато у птиц нет рук и они ничего не могут взять. Ты бы хотела, чтобы у тебя не было рук?

   - Не-а...

   - Ну вот, видишь.

   - Я бы хотела, чтобы у меня были крылья. Как у ангелов.

   - Так, мой ангел, пора спать. Спокойной ночи.

   - Спокойной ночи, мамочка.

   Прошло много, много лет. Во всяком случае, мне казалось, что их было очень много. Крылья у меня так и не выросли, и летать я не научилась. Жизнь закрутила, завертела и выбила из моей головы детские мечты. Но как оказалось не совсем.

   Я стояла на краю скалы и смотрела на пенящееся далеко внизу море. Ветер со злостью трепал мою одежду, гнал темные облака по небу. С тревожными криками кружили чайки.

   Я посмотрела на них. В памяти всплыл тот давний разговор с мамой. Подняв руки к лицу я внимательно начала их осматривать, как будто никогда до этого не видела. Бледная кожа, светлые волоски, прожилки вен, испещренные линиями ладони, тонкие длинные пальцы, ухоженные ногти. Я сжала и разжала кулачки, словно попыталась поймать воздух и не смогла. Снова посмотрела на чаек. А вот они берут его своими крыльями. Они ничего не могут поднять, зато воздух подымает их самих. К чему им руки?

   Сделав еще один шаг я осторожно наклонилась и посмотрела вниз. Как далеко. Шум бьющихся о камень волн едва слышен. Интересно там глубоко? Скорее всего да, решила я. И если бы кто-нибудь спросил меня почему я так решила, ответить бы я не смогла.

   Постояв еще не много, я ушла со скалы и спустилась к морю. Ветер стих. Небо прояснилось. Чайки успокоились. Скинув платье, я с разбегу бросилась в воду.

   - Ух-х! Как хорошо.

   Поплыла от берега на глубину. Вода прозрачная, дно видно. Стайки мелких рыбешек. Они порхают как птицы в небе. Постепенно дно растворилось в толще воды. Я остановилась, полежала на спине отдыхая. Затем нырнула. Вот и я лечу. Лечу в толще воды. Хочу вниз, хочу вверх. Рыбешки шарахаются от меня, краб метнулся, прячась среди камней, не обращая на меня внимания, лениво перебирает своими конечностями морская звезда.

   Вынырнула. Взметнула фонтан брызг. Засмеялась.

   - Почему люди не летают? Как птицы?

   - Потому, что они летают как рыбы.

Ее голос сводит с ума.

   Плескалось у ног. Лизало, ласкало. Плевалось в лицо, оставляя соленый привкус. Вот наконец и она. Вынырнула, уселась совсем рядом и запела. Ее голос сводит с ума. Но ты прикован. Невозможно освободиться, чтобы бросится к ней. Коснутся ее влажной кожи, зарыться в ее отливающие бронзой волосы. Ты мечтаешь достичь с ней самого дна и остаться там навсегда. Ведь она всего в нескольких шагах, но так же как ты ее, достать тебя она не может. Ты в муке до крови разбиваешь голову о камни. Нет, она совсем не желает тебе зла, просто она не может по-другому. Ты нужен ей, чтобы согреть ее, хотя бы на какое-то время. И ты готов сделать это. Ты без ума от нее. Слезы, смешиваясь с кровью, текут по твоим щекам.    Но приходит утро. Она прекращает свое пение и уплывает. Тебя освобождают. Ты без сил валишься на руки своим мучителям и они уносят тебя. А вечером возвращают на это же место. И опять приплывает она, а может и не она, а кто-либо из ее сестер. Но тебе все равно. Ведь голос каждой из них лишает тебя разума, и ты готов отдать жизнь за одно единственное мгновение, которое проведешь в ее объятиях.

Слезы, сестры моря.

   Море… Шипит, как рассерженный котенок и пенится, как пиво с только что начатой бочки. Вода изумрудно-прозрачная. Стаи рыбок мелькают над каменистым дном. Они стремительно подплывают к нему, хватают кусочки, и со своей добычей ускользают прочь. Они бледные, как утренний туман. Видимо что под воду он попало довольно давно. Длинные черные волосы, как щупальца или водоросли змеятся по камням. То и дело блеснет металлическая пряжка с замысловатым рисунком. А чуть дальше видна рукоятка меча с обломанным почти у самой гарды лезвием.    Рыбкам на долго хватит его. Ведь они совсем маленькие, а он довольно таки большой. Откуда он здесь? Этот вопрос явно не возникал в их рыбьих мозгах. А где-то далеко, где никогда не видели моря, не вдыхали его запах, на пороге сидит она. Ее глаза сухие. Слезы, сестры моря, выплаканы до последней капли.    А он лежит и служит пищей рыбкам.

Люблю море.

Он плыл легко и непринужденно. Взмах левой, правой. Легкое пофыркивание. Разворот. Соленый вкус на губах.

Выбрался на берег. Отряхнулся. Луна посеребрила его мускулистое, стройное тело.

- Уфр!

Накинул легкую тунику на плечи, подпоясался. Сунул ноги в сандалии. Потянулся, зевнул. Окинул взглядом слегка волнующуюся поверхность моря. Красота.

Не спеша пошел по тропинке, выложенной мраморной плиткой, которая тянулась вдоль стекающего в море потока. Все выше и выше.

Постепенно тишина сменилась легким невнятным гулом, который все нарастал, пока не превратился в многоголосый людской ор.

Он любил этот момент. Когда, вот так, поднявшись на самый гребень горы, можно было наблюдать как его вассалы нескончаемым потоком, гонят и гонят людей. А затем насаживают их на длинные шипастые штыри так, что кровь из их тел стекает в специальный желоб, а затем устремляется пенистым потоком к его морю. Чтобы питать его. Чтобы он, Кровавый Владыка, продолжал черпать из него свои силы, свою молодость, свою красоту. Вечно.