Что же произошло в действительности? Ничего. Книгу в Англии просто не заметили, ибо при существовавшей там свободе печати самые страстные обличения тирании, тем более в столь неопределенной форме, мало связанной с английской действительностью, и не могли обратить на себя внимание. Все остальное — плод воображения Марата, первое крупное проявление характерной для него мании преследования. Как известно, этим отличался и Руссо, о чем свидетельствует знаменитая «Исповедь». Но мнительность Марата имела, естественно, свои корни. Здесь и воспитание матери с ее рассказами о гонениях на гугенотов после отмены Нантского эдикта. Неопределенное положение Марата, человека без родины, врача без диплома, проявлявшего крайнюю неуживчивость, создали ту почву, из которой выросла психология одиночки-бунтаря, обреченного на самопожертвование, преследования и мученическую смерть. Это связано с общим крайне пессимистическим мироощущением Марата. Все это было бы смешно, если смех не обрывался при мысли о кинжале Шарлотты Корде…

Разве лишь историки вправе сетовать на болезненное пристрастие Марата к анонимности? Из-за этого он не подписывал писем, не хранил документов и серьезно затруднил работу будущих биографов. Во всяком случае, мысль о том, что его постоянно преследуют враги, была дополнительным стимулом его энергичной деятельности. Он приобретает новых друзей, 15 июля 1774 года его принимают в ложу франкмасонов. Он разослал экземпляры своей книги местным политическим обществам и затем совершил по нескольким городам своего рода пропагандистское турне. Везде его радушно встречали, и благодаря политическим обществам «Цепи» распространялись. В октябре 1775 года газеты сообщили о переиздании книги.

После этого он на несколько месяцев уезжает в Голландию, где живет в Гааге, Утрехте и Амстердаме. Здесь он познакомился с Марком-Мишелем Реем, издателем и другом Руссо, согласившимся напечатать в Амстердаме и распространить во Франции книгу Марата «Эссе о человеке». В начале 1775 года Марат возвращается в Лондон. Связи и знакомства, которые он приобрел в предшествующие годы, позволили Марату узаконить наконец свое профессиональное положение: 30 июля Шотландский университет Сент-Эндрюс присудил ему степень доктора медицины. Марат всецело отдается занятиям медициной. В Лондоне он живет в квартале Сохо, который тогда вовсе не был тем исключительно бедным районом, как в XX веке. Марат упрочил свой авторитет врача и был принят, как говорили, в приличном обществе. Он издает две специальные брошюры о глазных болезнях. Специалисты того времени и историки медицины нашей эпохи признают научную ценность этих работ. Его медицинская практика даже в Лондоне, где конкурентов у него было много, не только обеспечивала приличное существование, но и давала средства для издания книг. Легенды политических противников Марата о том, что в области медицины он просто шарлатан, не имеют под собой почвы.

В конце 1775 года закончилось печатание его книги в Амстердаме. Вскоре он узнал, что тюки с книгами задержаны в таможне Руана. Он заподозрил новые махинации против него и 10 апреля 1776 года выехал в Париж, намереваясь вернуться в Лондон в октябре. Случилось иначе: английский период его жизни завершился, когда ему было 30 лет.

Никакой полицейской махинации не обнаружилось. Просто произошло административное недоразумение. Вскоре книги доставили в Париж и начали продавать. Впервые книга Марата вышла не анонимно, а под настоящим именем автора. Ее полное название выглядело так: «О человеке или о принципах и законах влияния души на тело и тела на душу». По сравнению с английским, французское издание расширилось и составило три тома. Суть того, что Марат считал своим открытием, сводилось к утверждению: взаимовлияние души и тела осуществляется путем нервных флюидов. Такие утверждения, вернее гипотезы, высказывались многими и раньше. Поэтому в «открытии» Марата не содержалось ничего революционного.

Марат исходит из веры в существование нематериальной души, как из аксиомы, которая не требует доказательства. Но тут же он утверждает, что «наблюдение фактов есть единственная основа человеческих знаний». Старый идеализм просто смешан с материализмом. При этом Марат нападает на философов-материалистов, особенно на Гельвеция, книга которого «О человеке» только что появилась. Марат указывает даже местонахождение души в мозговой оболочке, хотя воздерживается от упоминания о бессмертии души. Словом, это причудливая смесь совершенно правильных описаний материального человеческого тела с вздорными рассуждениями о нематериальной душе. Книгу заметили, на нее откликнулся сам Вольтер в издании своего последователя Лагарпа критической заметкой, в которой с присущим ему остроумием высмеял философские взгляды, а вернее бредни Марата. Он сравнивал их с прыжками Арлекина. Критиковал книгу и Дидро. Во всяком случае, критика со стороны знаменитостей способствовала продаже книги, и вообще такой чести удостаивались немногие. Марат впал в ярость, безуспешно пытался ответить авторитетным мыслителям и вновь явил собой трагикомический облик человека, в котором гениальность перемешалась с чудовищным самоослеплением.

Но такова уж была жизнь Марата: блистательные взлеты сменялись нелепыми падениями, триумфы — провалами и наоборот. Вернувшись в 1776 году в Париж, он вступает в полосу своих «светских» успехов. Устанавливает новые и восстанавливает старые весьма полезные связи и быстро приобретает известность уважаемого медика, которому можно доверять. Ему удалось вылечить нескольких знатных пациентов. Особенно прогремел случай с маркизой Лобеспан. Эта молодая, весьма привлекательная особа жаловалась на жестокие боли в груди. Многие медики осматривали ее и поставили самый мрачный диагноз: дни маркизы сочтены!

Но вот за дело взялся Марат и быстро достиг полного излечения знатной и красивой пациентки. Газеты зашумели о медицинском чуде. Еще бы, Марат, который быстро поправил свое финансовое положение, окончательно подорванное изданием за свой счет философских научных трудов, смог завести для пропаганды специального секретаря в лице аббата Филасьера. Естественно, завистливые коллеги заговорили, что маркиза страдала не столько из-за болезни легких, а из-за нервов, расстроенных осложнениями в семейной жизни, что, видимо, было недалеко от истины. Что касается исцеленной маркизы, то она отблагодарила своего спасителя самым приятным способом: она стала его возлюбленной и не скрывала эту связь.

Кстати, в связи с этой историей уместно описать внешность Марата. Не только контрреволюционная литература, но и благожелательный к революции прославленный Жюль Мишле писал о том, что тот был уродом. Однако этому противоречат не только благосклонность к нему таких представительниц прекрасного пола, как Анжелика Кауфман и маркиза Лобеспан, но и многочисленные свидетельства его современников. Как же выглядел наш герой? Ростом он был невысок: один метр 65 сантиметров. У него смуглый цвет лица, очень темные волосы, орлиный нос, приплюснутый на конце. Красивый высокий лоб, блестящие глаза, способные бросать пламенные взгляды, живые и уместные жесты, мужественный и звучный голос. В минуты воодушевления он был просто обаятельным. В те годы Марат, чтобы не только нравиться своей маркизе, но внушать уважение великосветским пациентам, заботился о своей внешности и одевался элегантно. Другое дело Марат в последние свои годы, когда, скрываясь от преследований, он находит убежище в самых неподходящих для обитания местах и, тогда он обретет облик бродяги, и его лицо неделями не будет знать бритвы. Тогда же болезни обрушатся на него: из-за головных болей он станет повязывать голову платком, притом не очень чистым. Образ жизни клошара и кожное заболевание, естественно, не украсят его. Но до этого еще далеко, а пока Марат переживает пору светских успехов.

Благодаря маркизе Лобеспан и другим аристократическим связям Марат получает 24 июня 1777 года официальную должность врача лейб-гвардии графа д'Артуа (брата Людовика XVI, будущего Карла X) с годовым окладом в две тысячи ливров, не считая выплат на стол и квартиру. Он лечит не только дворян из окружения д'Артуа, но и самого принца крови, выполняет его личные поручения. Итак, за 15 месяцев пребывания в Париже он делает блестящую карьеру. Он живет сначала на улице Кок-Эрон, а затем занимает прекрасную квартиру на улице Бургонь, украшенную коврами, фарфором, хорошей мебелью. Кроме секретаря, он нанимает слугу. Марат носит шпагу, что было привилегией дворянина, которым, конечно, Марат не был. Среди его новых друзей маркиз Буше де Сан-Совер, первый камергер принца. Его стоит упомянуть, поскольку он будет близок к Марату во время революции.