До тех пор считалось, что радиоактивность — это исключительное свойство нескольких элементов, располагающихся в самом конце таблицы Менделеева. И вот теперь Жолио-Кюри показали, что можно искусственно создать радиоактивный элемент, а дальше, после того как он создан, процесс его распада ничем не отличается от естественного. Оказалось, что радиоактивными могут быть изотопы любого элемента независимо от того, каково место этого элемента в периодической системе. Не нужно доставать дорогой уран, радий или полоний, можно сделать радиоактивными обычный алюминий или кобальт.

Когда-то Ланжевен писал, что открытие радиоактивности сыграло для человечества такую же роль, как открытие огня. Продолжим сравнение: только открытие искусственной радиоактивности действительно дало этот огонь в руки человека.

Лавина открытий последовала за первым сообщением Жолио-Кюри в январе 1934 года. Во Франции, Италии, Советском Союзе, Англии, США — везде бомбардировали элементы альфа-частицами, нейтронами и получали новые радиоэлементы. Не прошло еще и года, как 14 ноября 1934 года, докладывая об искусственной радиоактивности на конференции Французского физико-химического общества в Париже, Ирен и Фредерик смогли указать, что теперь уже известно более пятидесяти новых радиоэлементов. Радиоэлементы и их изотопы стали доступными физикам, медикам, техникам.

Великое открытие принесло супругам Жолио-Кюри всемирную славу. Они оба получили ордена Почетного легиона и почетную премию Парижской Академии наук, а 1935 год принес новое волнующее известие: творцы искусственной радиоактивности были награждены Нобелевской премией.

Автограф части текста нобелевской речи Ф. Жолио-Кюри.

Четырнадцатилетней девочкой Ирен присутствовала в Стокгольме при награждении ее матери второй Нобелевской премией. Прошло двадцать четыре года — и вот в том же зале в Стокгольме шведский король вручил Нобелевскую премию Ирен Кюри и Фредерику Жолио. Увы! Марии Кюри уже не было с ними. Последние месяцы жизни Марии Кюри были озарены радостью открытия искусственной радиоактивности. Она могла видеть, как вырос созданный ею институт, которым она руководила до последнего дяя.

Мария Кюри умерла в июле 1934 года, за несколько месяцев до получения Нобелевской премии ее детьми.

«Для нашего покойного учителя Марии Кюри явилось бы, безусловно, большим удовлетворением дожить до тех дней, когда так вырос список радиоэлементов, столь славно открытый ею совместно с Пьером Кюри», — говорили Жолио-Кюри в своем нобелевском докладе в Стокгольме. Свой нобелевский доклад Фредерик Жолио закончил изумительным, пророческим предсказанием, что в будущем когда-нибудь искусственные радиоактивные превращения дадут возможность осуществить реакцию, которая будет распространяться как лавина, высвобождая громадное количество энергии. Тогда это казалось лишь смелой, безумной фантазией.

Он говорил:

— Те несколько сот различного рода атомов, которые составляют нашу планету, не являются раз навсегда созданными и существуют не вечные времена. Мы их воспринимаем так, потому что они еще существуют. Другие же, менее устойчивые, атомы уже исчезли. Из этих последних некоторые, вероятно, будут вновь получены в лабораториях. До настоящего времени удалось получить лишь элементы с короткой продолжительностью жизни, от доли секунды до нескольких месяцев. Чтобы образовать достойное упоминания количество элементов со значительно большей продолжительностью жизни, необходимо располагать очень мощным источником излучений. Можно ли надеяться на осуществление этой мечты?

— Если, обратившись к прошлому, мы бросим взгляд на успехи, которые были достигнуты наукой в ее все убыстряющемся движении, то мы вправе думать, что исследователи, конструируя или разрушая элементы по своему желанию, смогут осуществить ядерные превращения взрывного характера, настоящие цепные химические реакции.

— Если окажется, что такие превращения распространяются в веществе, то можно составить себе представление о том огромном освобождении полезной энергии, которое будет иметь место.

— Но если они охватят все элементы нашей планеты, то мы должны с тревогой думать о последствиях такого рода катастрофы. Астрономы иногда наблюдают, что звезда средней величины яркости внезапно возрастает по величине; звезда, невидимая невооруженным глазом, становится сильно светящейся и видимой без инструмента. Это появление новой звезды. Такое внезапное увеличение яркости звезды, быть может, вызвано подобными же превращениями взрывного характера, которые предвидит наше воображение. Быть может, исследователи попытаются осуществить такого рода процессы, причем они, как мы надеемся, примут необходимые меры предосторожности.

Впервые термин «цепная реакция» был применен к будущим, еще не осуществленным ядерным превращениям. Это удивительное, гениально смелое предсказание Фредерик Жолио повторил через полгода в Москве в своем докладе об искусственной радиоактивности на первом Менделеевском чтении.

— От имени Академии наук и Менделеевской комиссии позволю себе приветствовать Фредерика Жолио и Ирен Жолио-Кюри как представителей ученых дружественной нации. Добро пожаловать в нашу страну! — этими словами седой академик Николай Семенович Курнаков открыл 29 сентября 1936 года первое Менделеевское чтение в Москве.

Большая физическая аудитория МГУ заполнена до отказа. Скамьи, поднимающиеся амфитеатром, лестницы, проходы забиты битком. Слушателей больше восьмисот. В первых рядах поверенный в делах Франции, народный комиссар просвещения, академики А. Е. Ферсман, С. И. Вавилов, Н. Д. Зелинский, А. Н. Фрумкин, Л. И. Мандельштам, А. А. Байков. Профессора, студенты — все хотят увидеть и услышать родителей искусственной радиоактивности.

Академик Абрам Федорович Иоффе, много раз встречавшийся с Марией Кюри на Сольвеевских конгрессах, знакомит слушателей с научной биографией супругов Жолио-Кюри:

— Открытие супругов Жолио привело к открытию большего числа новых атомов, чем все то, что было известно Менделееву. Искусственная радиоактивность дала, таким образом, новый смысл системе Менделеева как системе возможных устойчивых атомных ядер. Нельзя было выбрать лучшего автора для первого чтения, связанного с именем Д. И. Менделеева, чем Фредерик Жолио.

— Через 35 лет Ирен Кюри и Фредерик Жолио, открыв искусственную радиоактивность, продолжили и повторили историю Марии Склодовской и Пьера Кюри, открывших радий. За открытием радия последовало еще около сорока радиоактивных элементов; за радиофосфором супругов Жолио — более ста неустойчивых атомов. Оба эти открытия связаны между собой прямой преемственностью. Тридцать пять лет настойчивой работы над радием создали лучшую школу радиоактивности, в которой выросли супруги Жолио. С тем же энтузиазмом, с теми же передовыми политическими идеалами, с тем же талантом, которые типичны были для супругов Кюри, супруги Жолио открыли следующую блестящую страницу истории науки. Она перед вами.

Профессор Игорь Евгеньевич Тамм переводит на, русский язык живую речь Фредерика Жолио:

— В течение последних лет совместные усилия физиков и химиков, направленные на штурм бесконечно малой частицы — атома, изменили в очень короткий срок наше представление о материи. Редко наука развивалась столь быстро, и многие исследователи были этим временно смущены. Большинство из них сумело, однако, удачно реагировать на этот бурный поток фактов. Их удалось освоить на благо науки и человечества.

Яркими, смелыми штрихами Жолио рисует картину открытий последних лет.

— В настоящее время, — сообщает он, — умеют создавать уже больше шестидесяти новых радиоэлементов, то есть они своей численностью превосходят естественные радиоэлементы. Применения искусственной радиоактивности уже неисчислимы. Правительство Франции отпустило недавно значительные кредиты на развитие этих работ.