Словно в алом тумане Максимилиан преодолел вдруг ставшими необычайно тяжелыми метры до единственного живого врага, пальцами в черной боевой перчатке схватил рыбака за волосы, вогнал стилет в толстую ногу. Здоровяк дернулся, упал, повалив с собой и Таронского. Инквизитор, словно голодный зверь, подтянул свое почти онемевшее тело к орущему рыбаку, захрипел в его изуродованное лицо, роняя кровавую пену:

— Кто! Кто тебя послал! Кто, говори!

Рыбак, не переставая дико кричать, попытался оттолкнуть от себя инквизитора, как вдруг что-то громыхнуло, с треском разорвался набухший от воды полог базара.

Тело здоровяка взорвалось, словно упавший с башни арбуз. Таронского отбросило мощной волной назад и, прежде, чем он, уже мало что понимающий, упал на мостовую, инквизитор увидел стоящего у края центрального прохода человека в простой клирикальной тунике. У человека были длинные пепельные волосы и серые глаза, которые затягивали, словно дно колодца… затягивали… затягивали… пока не наступила тьма.

— Сия твердыня должна устоять!

Именно эти слова Императора Тритура II предрешили судьбу столицы Виктумского государства, величайшего города всех времен.

Воздвигнутая на пересечении торговых путей, соединяющих Восток и Запад, Аргата неприступной цитаделью оберегала императорский престол. Ее высокие стены, неприступные и величественные, выстояли перед многими опасностями. Видели они и орды северных кочевников, подстрекаемых взбунтовавшимися феодами. Видели костры Войны Трех Городов, когда торговые кланы делили внезапно опустевший трон. Видели походы веры против еретиков, когда чернокнижников сбрасывали вниз со штурмовых зубцов. Видели многих воинов, пережили многие осады и пожары. Вся жизнь молодого государства прошла перед этими стенами.

Теперь им вновь предстояло сыграть свою роль в решающий для человечества час.

Армия Мертвого материка волной катилась с севера. Та скорость, с которой ведомая шаманами нежить захватила практически половину страны, пугала и заставляла искать варианты противодействия. Искать отчаянно, в спешке, ибо время играло против живых.

Скауты принесли в штаб известие, что передовые отряды врага появились в дальних провинциях столичного феода. Что означало появление основных сил нечисти под стенами Аргата через седмицу-другую.

Тритур II, будучи правителем жесткой руки, объявил, что ради спасения остатков Империи готов пойти на любые жертвы, невзирая на методы и расходный материал. Клич "Империя превыше всего!" стал новым воззванием к военной знати, которая со своими отрядами начала стекаеться под стены столицы. Имперские легионы, вставшие многотысячным палаточным городком в провинции Гранфилд, готовы к действию. Клирики Единого докладывают о сборе сильнейших магов материка. Все ждут решения военного совета.

А Золотой Шатер ставки Тритура II никак не может придти к единому мнению. Лидирующих вариантов предстоящей операции оказалось две, но спор возник из-за нюансов.

Спустя сутки, проведенных в мучительном взвешивании всех за и против, Император наконец поставил печать на вердикте, устанавливающем ход дальнейшей военной компании. Зачитанное на главных площадях столицы повеление правителя повергло в шок жителей не только Аргата, но и всех прилегающих поселений. Многие восприняли услышанное как приговор.

«…Сим указанием и волею Света Единого армия Империи покидает пределы города Аргат. Решение данное признано истинно верным Тритуром II, Императором государства Виктум. Временно порядок держащим и имеющим слово власти назначается милсдарь второй советник и распорядитель Дикрис. Жителям столицы вольное решение на усмотрение их оставлено».

Именно такие слова вылетели из уст посыльных дождливым днем около полудня. Да, происходящее было похоже на бегство. На предательство и капитуляцию. Многие впервые почувствовали на своей шкуре дыхание надвигающейся смерти.

Назревала паника. Горожане, оставленные «на собственное усмотрение» кидались из крайности в крайность. Одни вооружались в открытых оружейных комнатах Легиона и готовились защищать свои дома до конца. Другие спешили покинуть превращающийся в ловушку город с семьями и нехитрым скарбом. Третьи ударились в мародерство, словно награбленное могло пригодиться им больше, чем жизнь. И все вместе с отчаянием и проклятием смотрели вслед уходящим на запад воинам Империи.

Мало кто знал истинные причины данного жесткого решения. Тем не менее, по поводу него в Золотом Шатре вспыхнули нешуточные споры.

Император знал, что армию мертвых одной силой не остановить. Знал это и его военный совет, состоящий из верных полководцев и мудрых клириков, прошедших паутины дворцовых интриг и поля сражений. Свеж еще был отчаянный и безрассудный поступок капитана вольной роты Степных Клинков, который горсткой пусть смелых, но все же малочисленных легких кавалеристов внезапным прорывом попытался достать ведущих нежить шаманов. Серебристый клин врезался в море нечисти, заскользил вперед, к большому шатру в глубине вражеских позиций. Стремительные и смертоносные сабли степняков запели свою последнюю песню, собирая кровавый урожай. Но вскоре движение легконогих коней замедлилось, а потом и вовсе остановилось, натолкнувшись на смердящую стену мертвой плоти. Спешившиеся всадники еще пытались пробить себе дорогу к сердцу черного войска, но вскоре и для них все было кончено. Последнего вольного попросту разорвали на куски.

И этот поступок мог бы стать эпосом, если бы не то, что он был изначально неосуществимым. И лишил армию Императора полусотни добрых клинков.

Теперь же Тритур II не мог себе позволить необдуманных действий. Слишком многое стояло на кону, чтобы потакать своим амбициям вместо здравого расчета.

По сообщениям инквизиторов в столице находились лазутчики темных, люди, предавшие свой род. И о каждом изменении в военном плане тут же узнавали шаманы Мертвого материка. Это нужно было использовать.

Единственным способом разбить армию нечисти Император видел в разделение единого фронта захватчиков на разные направления. Зная, что поля Гранфилда и Аргата находятся на одинаковом удалении от передовой волны противника, военный совет сделал предположение, что, дабы избежать военной силы в тылу, враг вынужден будет атаковать одновременно и столицу и корпус имперского легиона в провинции. Зная через лазутчиков о том, что из Аргата ушли войска, шаманы естественно попытаются захватить столицу все же в первую очередь и малой кровью. И вот тут-то вступить в дело один из лучших полков Императора — преторианские Драконьи Когорты, остающиеся в стенах города. Их задачей будет связать врага продолжительной осадой, оттягивая на себя все больше и больше сил мертвой армии. Тем самым, ослабляя силы захватчиков на другом фланге — на полях Гранфилда. И именно там человеческие легионы опрокинут растерявшегося врага, ударят осаждающим в тыл и покончат с шаманской угрозой раз и навсегда.

А в том, что столица выстоит все эти дни, Император не сомневался.

Дальнейшие события истории хорошо известны. Мертвая армия действительно разделилась на два ударных рукава, протянувшихся к Аргате и к полям Гранфилда. Говорят, что воины одного лагеря могли слышать звуки битвы из другого лагеря, такими кровавыми были схватки. Ночью горизонт озаряли магические зарницы, днем клубы дыма и пыли заслоняли небо.

Драконьи Когорты до конца выполнили свой долг. В определенный день и час серые фигурки в грязных плащах городской нищеты поднялись на стены. И полетело вниз рваное тряпье, обнажая чешуйчатые доспехи преторианцев, приготовившихся к долгой осаде. Лазутчики шаманов не смогли предупредить своих хозяев, тонкие инквизиторские клинки заставили их замолчать практически одновременно. И было неприятным сюрпризом для нежити, сгрудившейся перед вот-вот открывшимися воротами, когда на них хлынула кипящая смола.