- Спасибо. Что-то еще?

   - Да, ваш ментакристалл дает сбои, я не мог с вами связаться.

   Я коснулась пальцами виска, погладила прохладный камень:

   - Знаю. Что поделать, некогда мне пока этим заниматься, смотри сколько бумажной работы скопилось...

   Омаэль поклонился.

   - Тогда, пожалуй, оставлю вас.

   Я посмотрела ему вслед.

   Мой кабинет перешел мне от бабушки со строгим наказом ничего в нем не изменять. Наказ имел печать и подпись - и не имел ограничений по срокам. Разумеется, саму бабушку, полулегендарную правительницу Сэрру я видела лишь на портретах, до моего рождения она не дожила. Но вкус к вещам я видимо унаследовала от нее, и постоянная неизменность рабочего кабинета ничуть не напрягала, даже наоборот, успокаивала.

   Старинный стол из каменного дерева хранил множество воспоминаний, коими мог бы поделиться с внимательным человеком, не поленившимся наблюдать его историю по едва заметным щербинкам, точкам, пятнышкам и впадинкам на столешнице. Однако нынешних воспоминаний он явно бы застыдился, я ощущала это буквально кожей, как неодобрительный корящий взгляд.

   На столе горными пиками возвышались кипы бумаг, требующие срочного просмотра. Выбора иного не осталось, кроме как ими заняться.

   Запросы, прошения, приказы, уточнения, подписи... К вечеру, от неотрывной кропотливой работы в голове стало пусто и гулко, как в заброшенной пещере, а гора убавилась едва ли наполовину.

   Мысленно назвав код, я сообщила, прикоснувшись к ментакристаллу: "Ужин в мой кабинет. И тайю". Дождалась когда слуги принесут заказанное, и снова принялась за работу. В результате закончила перед самым рассветом, потянулась, сделала короткую зарядку и пошла смотреть на рассвет.

   Командир станции поприветствовал меня. Вспомнив о недавней выходке консорта, я попросила никого на площадку не пускать и, получив утвердительный ответ, поднялась насладиться привычным, но не надоедающим зрелищем.

   И с удивлением обнаружила на своем привычном месте правительницу Теару.

   - Мама?

   Сияющее великолепием лицо обратилось ко мне. Сложнейшую прическу шевелил ветер, но пряди не выбивались, а продолжали идеально обрамлять красивое лицо. Изумительной работы платье, белоснежно-белое, казалось, просто сияло чистым цветом, а украшения - безупречные камни в искусной оправе - это сияние лишь подчеркивали.

   - Съерра, здравствуй. Омаэль сообщил, что ты работаешь, я не стала тебя прерывать.

   - Накопилось, - подошла ближе, опираясь на перила. - Зато разобралась со всей текучкой.

   - Забудь, - махнула она рукой с длинными посеребренными ногтями. - Брось это все. Больше никакой работы. Моя дочь не станет до самой смерти тащить ярмо семейного наследия, не до того. Я приказала ученым закрыть все текущие проекты и вплотную заняться подготовкой к твоей беременности. Бирюзовый и его резиденция закрыты, отныне для всех, кроме нас с тобой и наших помощников; всю беременность ты проведешь в Дальней. Они собираются дать тебе шанс на жизнь после родов. Не спорь! Самые верные целители будут там и... и медики тоже.

   Мои брови удивленно взлетели - с тех пор как медики проглядели, что ее ребенок женского, а не мужского пола, и родилась я, все они попали в опалу. Ярость матери трудно описать, не у многих хватало решимости рассказывать о том времени. А уж когда стало известно про болезнь...

   Драконы носились в воздушных потоках над городом, сверкала разноцветная чешуя. Лицо матери было равнодушным, хотя глаза вроде следили за их полетом.

   - О чем ты думаешь, мам?

   Она встряхнулась.

   - Сегодня на площади у главного Храма будет ежегодный праздник. Пойдешь?

   - А ты?

   - Некогда.

   - Значит, пойду. Пусть люди видят свою соль-арэо.

   - Хорошее решение, - похвалила она. - Возьми с собой девчонок. Суэст сам притащится, да и Хатар тоже. Аин должен обеспечить твою безопасность.

   - Маам, - несколько возмущенно протянула, - не в первый раз же! Справлюсь.

   - Удачи. Мне пора.

   Как всегда: появилась, распорядилась, исчезла. Конечно, понятно, что контролировать одну только махину Дворца надо немеряно усилий, а уж все остальное... Но видно где-то глубоко внутри меня еще жила детская обида за недостаточное внимание, глупая обида, но не изжитая до сих пор.

   Постояв еще немного, я отправилась собираться.

   Не люблю выходить в город. Особенно по праздникам, когда толпа курсирует по улицам подобно гигантскому цветному потоку, когда шумно, пестро, когда все смотрят. Наряд мой был столь же красив, сколько неудобен. Но - традиции! Свита моя тоже разрядилась кто во что горазд, так что я предпочитала смотреть только на Омаэля - его черный с серебром костюм хотя бы не вызывал желания протереть глаза.

   У ворот дворца ждала вереница открытых экипажей, запряженных небольшими красными ящерами - их специально вывели давным-давно, именно для этой цели. Я села в третью - в первых двух разместился Аин и его воины. Омаэль сел со мной и отрицательно качнул головой на взгляд одной из Аметистовых девчонок. Та надула губки и обиженно прошествовала к следующему экипажу.

   - Они вас любят, - указал Омаэль.

   - На здоровье, - ответила я, нервно поглаживая ментакристалл. Вне дворца мне стало не по себе, будто выезд за его стены означал уязвимость и беззащитность. - Но лучше бы им любить свою мать, она женщина достойнее меня.

   Взгляд моего помощника стал неодобрительным. Но возражений не последовало, и хорошо, иначе это вылилось бы в спор, бесполезный, ненужный, да и неуместный к тому же.

   Экипажи тронулись, и пришлось поспешно натянуть на лицо приветливую маску.

   С прошлого моего выезда город не сильно изменился, да и с какой стати ему меняться? Это же Высокий город. Здесь стоят преимущественно родовые Дома соль-фламме, и изменять их никто не считает нужным. Реставрация - вот это пожалуйста. Другое дело, что сейчас все украшено, в цветах и растениях: праздник. Если до этого тут и велись работы, то к нынешнему дню они либо окончены, либо временно прекращены.

   Высокий город до слияния был самым маленьким. Домов соль-фламме не особо много, а правила таковы: по одному зданию в Высоком для каждого, не более, вне зависимости от численности рода. Дальних Домов можно иметь сколько угодно, но вблизи дворца всегда лишь один на род. Это разумно и правильно.

   К слову, свое название город получил за то, что в незапамятные времена Дома на нем возводились на искусственных насыпных холмах, достаточно высоких, чтобы шпили особняков было видно издалека. Разумеется, по сравнению с масштабами дворца все эти роскошные строения выглядели не более чем детскими игрушками, и это еще один повод для гордости соль-арэо.

   За Высоким шел Равнинный город - самый большой и населенный - здесь обитали достойные соль-фэсто. Достойность эта была разной степени: одни имели особняки, другие малюсенькие квартирки, третьи скитались по первым и вторым; однако все эти люди были соль-фэсто, потомки третьей линии заселения. Именно здесь находились основные Храмы, и прочие развлечения из числа законных.

   Равнинный город - есть основа. Большинство населения живет тут, и это больше чем в Высоком и Старом городах вместе взятых. Здесь есть все: от мастерских и борделей, до художественных лавок и портретных мастерских. От края до края Равнинного не дойдешь ни за целый день, ни за два; и даже не доедешь, хотя экипажей хватает с избытком.

   И вот как это получилось: на нашей планете всего один материк - Эстарто.

   Когда-то, безумно давно, существовала еще цепь островов и именно там жили наши предки. Настолько далекие предки, что фактически никакой информации о них не сохранилось, даже внутри соль-арэо. Неизвестно отчего, возможно вследствие череды землетрясений - они часто случаются, - острова начали один за другим уходить на дно. Одни резко, буквально за одну ночь, другие - постепенно, будто проваливались.