Тот самый, вежливый мужичок в армейском кепи, довольно улыбаясь, словно сам только что проявил немалую ловкость, проводил Пашку до стойки и жестом велел кабатчику наполнить «бокалы».

– Меня зовут Юра, позывной Вратарь, – представился он, когда они накатили по первой под приветственные крики окружающих. – Здорово ты его уделал!

– Пашка, позывной Скорострел, – ответил парень. – Я смотрю, никто по нему не заплакал…

– Это по Бузе-то? – усмехнулся Юра. – Да он тут достал уже всех своими выебонами. Погоди-ка! Как ты сказал, твой позывной? Скорострел? А не ты ли неделю назад устроил в Мухосранске дуэль с местным «папуасом» и завалил того навскидку с пятидесяти метров?

– Я, – не стал отрицать «подвиг» Пашка. – Только я дуэль не устраивал – это покойник нарывался.

– Да ты опасный человек, Павел! – рассмеялся Вратарь. – Впрочем, других, я думаю, Моряк с собой не берет.

Скорострел не стал объяснять новому знакомому, что совершенно случайно попал в компанию к Моряку. Как раз в этот момент к ним протолкался Владик, на которого тоже упали лучи славы напарника, выразившиеся в виде бесплатной выпивки. Раскрасневшись от пары стаканчиков действительно неплохого самогона, Владислав со всей дури хлопнул Пашку по спине, выражая таким незамысловатым образом свою благодарность. В ответ Паша только внутренне улыбнулся. Паренек явно сдрейфил в данном инциденте, но… молодой ведь еще совсем, шестнадцать всего, да и не попадал, похоже, никогда в такие ситуации. Простительно… для первого раза.

Похоже, что все присутствующие в кабаке задались целью лично угостить виновника небольшого торжества – чтобы поднести ему стаканчик и непременно чокнуться, образовалась небольшая очередь. А напиваться Паша не планировал – хрен его знает, может, уже завтра придется отсюда сваливать. Или прорываться с боем. Поэтому Скорострел постарался забраться в самый дальний угол барака. Вместе с ним туда проследовал и Вратарь, не забывший прихватить со стойки подарочно-призовую выпивку. Это было на руку Паше – он намеревался хорошенько расспросить Юру о здешнем житье-бытье. Владика кто-то отвлек, и он мгновенно скрылся в водовороте гуляющих на всю катушку бредунов.

Вдвоем они нашли пустующий столик, заваленный окурками и объедками. Юра, недолго думая, смахнул мусор на пол и грохнул по столешнице стаканами. Уселись на табуретки, больше напоминающие небольшие пеньки.

– Закуришь? – предложил Вратарь, доставая из кармана потертой кожаной куртки кисет с махоркой. – Хороший самосад, духовитый и горло не дерет совсем.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Пашка. Это не значит, что он вообще не курил (он баловался табаком с четырнадцати лет), просто не видел никакого кайфа в пускании дыма через рот. Вот добрая самогонка – другое дело, когда хочешь хорошенько оттянуться. А еще лучше – веселая девчонка. Интересно, а как здесь с этим? Так он и спросил своего нового знакомца.

– Ну, не фонтан! – покачал тот головой. – Получше, чем в клановых лагерях, но много хуже торговых городков. Блядей практически нет, да и те, что есть, – дороги! По три «пятерки» за час дерут, сучки! Конкуренция низкая, что ты будешь делать!

Пашка осуждающе кивнул. Да, три «пятерки» за час – это беспредел! В том же Мухосранске проститутки брали за час «любви» всего один патрон.

– Я вижу, ты спокоен, как удав! Вроде только что человека завалил и даже руки не дрожат! – отметил Юра, набивая трубку. – Давно воюешь?

– С детства! – удивился вопросу Пашка. Словно кто-то в этом мире мог не знать, что бредуны держат в руках оружие с самого юного возраста.

– А лет-то тебе сколько, богатырь? – продолжал спрашивать Юра.

– Восемнадцать, – не понимая причины таких расспросов, ответил Паша.

– Так ты небось из клановых? – уточнил Вратарь. – То-то я и смотрю… Вроде молодой еще, а к оружию привычен. Среди крестьян, да и диких бредунов пацанам-то стволы практически и не дают.

– А чего так? – заинтересовался Пашка.

– Да дорого ведь! Стволы-то хорошие – дефицит! – пояснил Юра. – На каждого мальчишку и не напасешься. Это у вас в кланах всегда запас имеется, а у диких только то, что на себе. Вот убьют кого – тогда ствол к новому хозяину и переходит.

– Вот как! – С этой стороной жизни Пашка был не знаком. – А ты, я смотрю, Юра, еще довоенные времена помнишь!

– С чего ты так решил? – усмехнулся сквозь клубы едкого махорочного дыма Вратарь.

– Словечки у тебя выскакивают… Удав, богатырь, дефицит…

– Да, прав ты, Паша! Подловил старика! – рассмеялся Вратарь. – Это я на вид сорокалетним выгляжу, потому что худой. А так-то мне уже за полтинник перевалило, и приход Большого Песца я хорошо запомнил. Когда на нас боеголовки посыпались, я в Рязанском училище ВДВ курсантом был. Да, второй курс… Повезло, что в тот момент моей роты в городе не было. Жив остался. Хотя… может, тем браткам, что в одночасье в казармах сгорели, повезло больше. Потому как разве это жизнь?

Вратарь покачал головой и залпом выпил стакан самогона. Пашка никогда не слышал про Рязанское училище, но знал, что ВДВ – это самые крутые войска довоенной России. Круче них только спецназ ГРУ и какие-то «краповые береты». Сам он не встречал ни тех, ни других, ни третьих – старшие товарищи по клану рассказывали. Но вот сидящий напротив худой мужик никак на легендарного бойца не походил.

– Вот с тех пор и мотаюсь по этой выжженной земле, – продолжил Вратарь, делая глубокую затяжку. – Хотел было на родину податься, сам-то я из Омска в Рязань учиться приехал, но, видно, не судьба. То одно мешает, то другое… Эх!

И бредун махнул еще стакан крепкого пойла, занюхав рукавом. Пашка посмотрел на него сочувственно, но ничего не сказал. Для него самого жизнь среди развалин была делом привычным, и он не понимал, как можно переживать из-за ее недостаточного качества.

– А вы здесь какими судьбами? – снова спросил Юрий, перекурив и, видимо, отогнав грустные мысли. – Неужели в банду Бритвы решили вступить?

– Ну… да, – кивнул Пашка, не желая особо распространяться на эту тему.

– Ох и врешь ты, Скорострел, ох и врешь! – рассмеялся бывший курсант. – Я много лет болтаюсь среди всякого отребья, видел сотни людей, которым до БП и руки бы не подал. И в гвардию этого пустозвона Бритвы не для удовольствия вступил. Здесь таких, как я, – сотни, если не тысяча, беглецов из кланов и просто диких бредунов. Большинство из них, конечно, дрянь людишки. Но такие и не живут долго. Вы, я вижу, не из них! Да и странно было бы ожидать от самого Семы Моряка вступления в ряды этакого сообщества.

– Понимаешь, Вратарь… – тщательно подбирая слова, сказал Пашка. – Есть у нас определенные причины…

– Не хочешь говорить? – лукаво подмигнул Юрий. – Ну и правильно! Здесь никому нельзя доверять! Контингент еще тот подобрался.

– Расскажи поподробнее, если не в лом! – попросил Пашка, пододвигая Вратарю полный стакан.

Юра с улыбкой проследил за неловкой Пашиной манипуляцией, но кивнул и начал говорить:

– Это княжество с недавних пор стало прибежищем для отщепенцев со всех окрестных земель. Бритва берет всех подряд. Если бы не постоянные драки с поножовщиной, то банда бы здорово разрослась. Однако есть и свои особенности – Бритва, может, и любит потрындеть, но дело знает. Кто он и что делал после Войны, здесь почти никто не ведает. Но, сдается мне, опыт командования шайкой у него есть, и немалый. Его дружина состоит из выходцев со всех концов Подмосковья, и это тертые ребята, можешь мне поверить. Они живут в достатке, с нами, простыми бредунами, почти и не пересекаются. Откуда у них берутся патроны, оружие, снаряга – держат в тайне. И дисциплинка среди дружинников железная. Так что если реально хотите стать подданными князя Бориса, то проситесь в дружину. Ну, или, на худой конец, в гвардию. Там похуже, но тоже неплохо кормят! – После этих слов Вратарь хихикнул, словно сказанное было некой шуткой.

– Я слышал из достоверных источников, что до Войны Бритва работал аспирантом в одном из московских институтов! – сказал Пашка, не желая раскрывать, что всеми его достоверными источниками служил дядя Толя Нахамсон.