Толпа одобрительно зашумела – здесь все без исключения знали толк в стрельбе и могли оценить точный выстрел.

Сунувшихся было к телу дружков Танцора помощник шерифа отогнал громким шиканьем, словно глупых щенков. Большой сам снял с поверженного задиры ремень с пистолетом (кобура действительно была набедренной) и подсумками, а затем выдрал из рук автомат. Все это он передал Паше. Это было одним из первых неписаных правил бредунов – оружие и патроны побежденного достаются победителю. А вот содержимое карманов – по желанию. Кто-то обшаривал, кто-то брезговал. Скорострел обычно не стеснялся, но в этот раз не стал лезть, чем заслужил молчаливое одобрение большинства собравшихся.

Схватив в охапку свое и чужое оружие, Пашка, направляемый Мозголомом, протолкался через кольцо и пошел к городу. В голове Скорострела было совершенно пусто – он не испытывал ни горечи, ни удовлетворения. Слишком будничным для него, рожденного после Войны, было убийство. Ну, может, немного освежал впечатление антураж. Все-таки в подобной… дуэли Паша участвовал впервые.

Неприятности неожиданно случились на следующее утро. Накануне бредуны из клана «Ловцов удачи» хорошенько поддали, празднуя победу своего товарища. Мало того – к их столу непрерывным потоком подходили с поздравлениями совершенно чужие люди. Они ставили Паше выпивку и делились малой долей от выигрыша (на поединок делались ставки, причем немалые) – по два-три, а то и пять патронов. К полуночи Паша нажрался дармовой выпивкой в лоскуты и стал счастливым обладателем полутора сотен патронов.

В связи с этим побудка была крайне тяжелой. В общем-то Скорострел был еще совсем молод и пил достаточно редко. Тем более в таком количестве. Ситуацию усугубил визит самого Владимира Владимировича. Так уважительно, по имени-отчеству, без всяких кличек и позывных в Мухосранске именовали шерифа – невысокого лысоватого человека лет пятидесяти. Когда-то он командовал своей собственной бандой, но во время одного из рейдов в Москву влетел почти со всем личным составом в эпицентр, где радиация была под тысячу рентген в час. Дозу все схватили нешуточную и умерли в течение года. Уцелел каким-то образом только сам командир, да и то потом долго болел. Но предыдущей славы ему хватило для того, чтобы быть выбранным шерифом на совете кланов. Эту должность Владимир Владимирович занимал долгих три года – срок по нынешним временам немалый. И, уже будучи шерифом, он набрал нешуточный авторитет у местных и пришлых бредунов. Его боялись и уважали.

К Паше он явился в сопровождении бессменного сопровождающего – Большого.

– Паша Скорострел? – с порога, бесцеремонно вломившись в комнату, где отдыхали после вчерашнего дядя с племянником, спросил Владимир Владимирович. – Собирайся, пойдешь со мной!

– Эй, Володя, не борзей! – вполголоса, чтобы не услышали в коридоре, произнес Мозголом. – Ты со мной сперва поговорить не хочешь?

– А, и Андрюха здесь! – словно только что заметив Мозголома, сказал шериф. – Ты тоже собирайся, тебя это напрямую касается!

– Никуда я с бодуна не пойду! – смело заявил Андрей. – И племяша не пущу!

Шериф только усмехнулся тонкими бескровными губами, а Большой, запыхтев, скинул с плеча ПКМ.

– Ты, Володя, порядки знаешь, – игнорируя направленный на него ствол пулемета, сказал Мозголом. – Сначала объясни, в чем дело, а потом мы… подумаем! Мы хоть и не пайщики этого городка, но пара-тройка пайщиков за нас впишется. И ты это знаешь!

Снова улыбнувшись своими синюшными губами, Владимир Владимирович кивнул и бросил короткий взгляд на стоявший под вешалкой табурет. Большой, мгновенно расшифровав бессловесный приказ, метнулся и выставил табуретку посреди комнаты. Потом молча вышел в коридор и закрыл за собой дверь. И можно было быть уверенным, что, пока он подпирает широкими плечами дверной проем, никто не подкрадется, чтобы подслушать происходящий в комнате разговор.

– Твой племяш вчера Васю Танцора грохнул! – начал шериф.

– И что? Этот был честный поединок на глазах у сотни человек! – хмыкнул Андрей, вставая с постели и оглядываясь в поисках штанов. Найдя их под кроватью, Мозголом не спеша оделся. Пашка последовал его примеру. Все то время, что дядя с племянником приводили себя в порядок, Владимир Владимирович терпеливо ждал, не произнося ни слова.

Ответил он только после окончания утреннего туалета.

– Ты еще скажи, Андрюха, что это я санкционировал эту дуэль! – без всякого выражения на лице произнес шериф. – И она проводилась под полным контролем моих людей.

– Ну… – неопределенно сказал Андрей, не понимая, куда клонит собеседник.

– Гну! – хмыкнул Владимир. – Все так и было! Но сегодня ко мне приперлись ребятишки из клана «Папуасов». И это были не вчерашние сопляки, собутыльники Танцора, а уважаемые старшие!

– Чего хотели? – в волнении закусил губу Мозголом. Он уже понял, что дело принимает нехороший оборот.

– Наказать Скорострела за скоростную стрельбу! – скаламбурил шериф. – Кто-то предложил поиграть понятиями. И горькая судьба Танцора их, по большому счету, мало интересует. Им просто нужен повод для очередного передела. Говорят, что за «Папуасами» стоит целая орда диких, бойцы которой именуют свое объединение кланом «Черного коловорота».

– Опять политика, Володь? – горько усмехнулся Андрей. – Даже после Войны от нее никуда!

– Ну так, Андрюх, помнишь, как один умный человек сказал: «Неучастие в политике не освобождает от ее последствий»? – кивнул Владимир.

– Отто фон Бисмарк, – безошибочно назвал автора цитаты Мозголом. – Ладно… Что они готовят?

– Суд! – тяжело обронил шериф. – Хотят добиться изгнания.

– Даже так? – удивился Андрей. – Это ведь не практиковалось уже…

– Да лет двадцать не практиковалось. С тех пор, как первая большая волна миграций сошла на нет, – кивнул шериф.

– Какой расклад? – непонятно для Паши спросил Мозголом.

– Пять кланов за вас, шесть против! – ответил Владимир.

– Серьезно! – присвистнул Андрей. – Грядет передел?

– Копчиком чувствую – пиздец городу! – грустно сказал шериф. – Жаль, только я на одном месте пообвыкся… Их, этих «черноколоворотцев», чуть не под две тыщи, разнесут город по бревнышку…

– Хрен с ним, городом вашим сраным! – внезапно вспылил Андрей. – Мне племянника спасать надо! Изгнание – это очень серьезно! И хотя на старые обычаи почти повсеместно все кладут с прибором, но… Если за «Папуасами» такая силища стоит, то парня живым из Мухосранска не выпустят. И я со своими бойцами рядом лягу. Что делать-то, Володь, что посоветуешь?

– Бежать ему надо! – огорошил шериф. – Прямо сейчас! Как выведу из кабака на улицу – так сразу когти рвать! Мы, конечно, постреляем вдогон… Но он ведь парень ловкий – увернется! Увернешься, Паша?

– Да-а-ааааа, – в полном обалдении от таких перспектив кивнул Скорострел.

– Спокойно, Паша, спокойно! – Поняв душевное смятение племянника, Мозголом приобнял парня за плечи. – Володя дело говорит – рванешь сейчас из города, и… все! Тебе главное из зоны ответственности местных кланов выйти. Это всего полста километров… в любую сторону. А там мы тебя подберем! Володь, дай нам пять минут – собраться и планы обсудить!

Шериф молча кивнул, кряхтя встал с табуретки и вышел за дверь.

– Дядя, а откуда ты его знаешь? – совершенно не в тему спросил Паша. Уж больно злое любопытство его грызло.

– Мы с ним когда-то в одной конторе служили, – печально ответил Андрей. – Еще до Войны.

Он застыл, словно погрузившись в воспоминания, но через несколько секунд очнулся и скомандовал:

– Быстро сгребай манатки, а я пока прикину, где нам с тобой пересечься удобней.

С этими словами Андрей достал из своей сумки крупномасштабную карту и начал, грызя ноготь, прикидывать маршруты. К тому времени, как Скорострел собрал все вещи и упаковал рюкзак, Мозголом принял решение.

– Тикать тебе надо в сторону Москвы! По остальным направлениям наверняка искать будут. Здесь вокруг сплошняком зоны ответственности наших недоброжелателей. В одиночку и пешком – не пройти. А дать тебе грузовик я, сам понимаешь, не могу. Значит, пойдешь вот сюда! – Мозголом показал на карте точку. – Здесь мы тебя и подберем.