Росс сел и снял темные очки, так что теперь она могла видеть его глаза. Сегодня они казались ей желтоватыми, и хотя в них не было дружелюбия, но и той яростной ненависти, к которой она почти привыкла, не было тоже.

— Книгу я закончил, — ответил он неохотно. — Я просто проверяю некоторые записи.

— О! — воскликнула Тамара. — А о чем она?

Глаза Росса сузились.

— А тебе действительно интересно?

Тамаре захотелось встряхнуть его, так он ее рассердил.

— Конечно, мне интересно! — нетерпеливо воскликнула она. — Мне всегда было интересно!

Росс нагнул голову и достал свой портсигар из кармана пиджака, лежавшего рядом на коврике. Он предложил сигарету Тамаре и взял одну себе. Когда они закурили, Росс сказал:

— Может быть, ты сядешь?

Тамара вдруг почувствовала беспокойство:

— Ты предлагаешь мне присесть?

Росс взглянул на нее снизу вверх:

— Да, Тамара, я предлагаю тебе присесть.

Она не могла выдержать этот взгляд. Она боялась. Но не Росса.

Она неловко опустилась на коврик, задев его книги.

— О, прости, — воскликнула она, — я такая неуклюжая!

— И нервная? — добавил он вопросительно.

— Ты же знаешь, что это так. — Она смотрела на пальцы своих ног.

— Почему? Ты что, боишься меня?

Тамара передернула плечами:

— Иногда…

— Тебе стоит меня бояться, — выдавил он, снова ложась на спину и надевая солнцезащитные очки.

Она повернулась и взглянула на него:

— Почему, Росс? Что ты можешь мне сделать?

Он сжал губы.

— Иногда я думал, как бы убить тебя и не оказаться пойманным, — сухо ответил он.

Несмотря на жару, Тамара поежилась. Он так спокойно сказал это, что она была вынуждена поверить ему.

Переменив тему, она попросила:

— Расскажи мне о книге.

— Хорошо. Что тебя интересует? — Тон его снова стал насмешливым.

— О, Росс! — Она вздохнула и, обхватив руками колени, положила на них подбородок.

Он резко поднялся, сел и оглядел согнутую фигурку Тамары. Вдруг он отбросил с ее шеи волосы и посмотрел на нее внезапно потемневшими глазами.

— Это я сделал? — хрипло спросил он.

Все тело Тамары охватил жар, она часто задышала.

— Да, — только и смогла она выдавить из себя.

Он наклонился, разглаживая и раздвигая ее волосы, и Тамара почувствовала тепло его губ, скользящих по ее коже и ласкавших ее шею там, где виднелись следы от впившейся цепочки. Страсть к Россу, давняя, мучительная, слепая, волной захлестнула ее. Это чувство было сильнее Тамары, и она не могла сопротивляться ему. Ей хотелось лишь одного: чтобы Росс как можно дольше оставался нежным к ней. По его неровному дыханию она поняла, что он испытывает то же, и простонала:

— О, Росс!

Внезапно она опомнилась. Росс, стоя, отряхивал брюки, а Люси показывала ему содержимое ведерка — свои находки. Тамара ничего не сознавала вокруг — ничего и никого. Она с трудом приходила в себя. Но Росс уже превратился в прежнего Росса Фалкона, и Тамара с грустью усомнилась, действительно ли она только что чувствовала нежность его губ или это лишь ее воображение?

После обеда Росс ушел с Люси, предоставив Тамару самой себе. Она начала было вспоминать историю окрестных монастырей, хотела посмотреть рукопись Росса, но потом передумала. Он сознательно или случайно оставил свой портсигар, и она лежала, ни о чем не думая, изредка затягиваясь сигаретой. Вокруг было тихо и спокойно, и она радовалась, что оказалась здесь. Но теперь, оставшись одна, Тамара вдруг поняла, что еще беспокоит ее. Почему она постоянно думает о том, чем в конце концов закончится эта поездка в Ирландию? Почему это так волнует ее? И, самое главное, какое ей дело до того, что о ней думает Росс?

Она перевернулась на живот, глубоко погрузив пальцы в мягкий песок и положив под голову руки. Сейчас она чувствовала себя такой далекой от всего, что до сих пор казалось ей своим, привычным, знакомым. Тамара представила себе, что ей снова восемнадцать и она лежит здесь на песке, дожидаясь Росса, который заплыл так далеко, что почти не виден ей. Вот сейчас он вернется и устроится рядом с ней на песке, отыщет своим ртом ее губы. Как счастлива она была тогда, даже не догадываясь, что это хрупкое счастье может быть разрушено в одну минуту.

Тамара снова перевернулась на спину и потом села. Она видела Росса и Люси на кромке песка, у моря. Росс стянул свои брюки и, оказавшись в плавках, похоже, собирался учить Люси плавать кролем. Она уже умела плавать и время от времени ускользала от него, плюхаясь в воду, барахтаясь по-собачьи и поднимая такой фонтан брызг, что Россу приходилось уворачиваться от шалуньи.

Тамара улыбнулась. Люси была прелестным ребенком, и она опять пожалела, что не захватила с собой купальный костюм. Но может, оно и к лучшему. Им, по-видимому, никто не был нужен. И Тамара в том числе.

На берег они вернулись не скоро. Тамара вопросительно смотрела на Росса, не зная, чего теперь следует ждать. Но он просто лениво вытерся, продемонстрировав ей стройное, сильное загорелое тело с атлетической мускулатурой.

У Люси в ведерке плавали несколько живых рыбок, но когда она показала их Россу, он отрицательно покачал головой, объясняя, что она должна отнести их назад и выпустить в заводь. Люси вздохнула, но повиновалась и печально побрела назад к морю. Тамара посмотрела вслед девочке, встала, подняла коврик и отряхнула его от песка, а потом отнесла к машине. Росс взял его у нее из рук, а Тамара вернулась, чтобы собрать пустые пакеты в корзину. Росс одевался, натягивая тонкий свитер. Они не разговаривали и, когда Люси вернулась, так же молча сели все трое в машину и отправились обратно.

По дороге Тамара тщетно пыталась найти какую-нибудь тему для разговора. Молчание тяготило ее, но она ничего не могла придумать. Казалось, что инцидент на берегу вообще не имел места, и она не знала даже, радоваться этому или огорчаться. Росс не спрашивая остановил машину у ворот церковных владений, не давая ей решить самой, возвращаться ли ей вместе с ними в «Фалкон-Хэд», к его матери, или нет.

— Спасибо, — сказала она, выскальзывая из машины. — Мне очень понравилось.

— Понравилось? — Голос его снова звучал насмешливо. — Ну хорошо.

Тамара поколебалась:

— А тебе?

— Мне всегда приятно общество Люси, — грубо ответил он.

Щеки Тамары запылали.

— Временами я просто ненавижу тебя, Росс Фалкон! — не выдержала она.

— Только временами? — издевательски заметил он. — Хотелось бы мне обладать твоей сдержанностью! — Он провел пальцем по рулю. — Кстати, я передам моей матери, что ты опять пыталась заставить меня изменить свое решение относительно Люси.

Тамара сдвинула брови:

— Что?

— Ну, ведь это было твоей целью, не так ли?

— О, Росс!

Он злобно ухмыльнулся:

— Ты готова испробовать все, правда, Тамара? К сожалению, твои шансы на успех очень малы.

Тамара стиснула кулаки.

— Ну конечно! — воскликнула она. — Вот почему ты затеял этот пикник, да? Ты знал, что я буду у вас в доме сегодня, и таким образом думал избежать встречи со мной! Как жаль, что Люси не может разделять твою грубость!

Она повернулась, прошла через ворота в сад священника, а Росс уехал. За мощным автомобилем в узком переулке поднялся порыв ветра.

Бен явился на следующее утро на щегольской машине кремового цвета с поднимающимся верхом, которую он и Маргарет привезли с собой из Англии. Маргарет была с ним, и сердце Тамары упало. Неужели сестра Бена пробудет с ними весь день?

Она вышла, чтобы поприветствовать их. В этот момент появилась Шейла Фалкон. Девушка подошла к воротам, дружески улыбаясь Тамаре.

— Привет, — сказала она. — Я пришла напомнить тебе, чтобы ты передала своему жениху и его сестре приглашение придти сегодня на ужин в «Фалкон-Хэд».

Тамара, совсем забывшая из-за неожиданных событий прошлого дня про распоряжение миссис Фалкон, хотела найти какой-нибудь благовидный повод для отказа, но Маргарет уже вылезла из машины и встряла в их разговор.