«Папа Стефан VII, отправляя епископа Иордана к проживающему в Познани князю Мечиславу, чтобы вступление его на Познанскую кафедру тем приятнее сделать духовенству и люду, дал ему меч, которым, как считается, святой Петр отсек в Гефсиманском саду ухо Малху, слуге первосвященника, или другой такой же, сделанный вместо этого и благословленный; и то в память славного дела апостола. Таким образом, через этот меч должна была церковь в Познани получить долговечную реликвию, которой бы, как от видимого главы Церкви Христовой и преемника святого Петра к его чести, святости его имени и титула подаренной и удостоенной, мота бы радоваться. Этот меч еще и до сего дня в большом остается почете».

Длугош ошибается, называя имя папы Стефана VII, который в действительности умер еще в 931 году. Скорее всего, речь здесь идет об Иоанне ХIII, понтификат которого пришелся на 965–972 годы. Что же касается меча, то его подлинность вызывала сомнения уже во времена Длугоша: рассказывая о реликвии, летописец прямо говорит, что этим мечом, «как считается», святой Петр отсек в Гефсиманском саду ухо Малху, но, может быть, это даже не тот самый меч, а «другой такой же, сделанный вместо этого». Иными словами, в Познань могла быть прислана не сама реликвия, а только ее копия, специально сделанная ради этого случая и благословленная папой. Возможно, что меч являлся просто реликварием, заключавшим в себе часть подлинного меча апостола Петра. Что интересно, святой Петр с самого начала являлся единственным небесным патроном Познанского собора; лишь с 30-х годов XIX столетия Познанская кафедра официально стала именоваться собором святых Петра и Павла.

В источниках сохранились и другие упоминания и записи о таинственном мече, хранящемся в Познанском соборе. В 1699 году о нем писал познанский архидьякон Залашовский, который, как кажется, располагал даже более детальной информацией о реликвии, чем его знаменитый предшественник, Ян Длугош: «В ризнице Кафедрального собора хранится часть меча святого Петра апостола, принесенная в Познань Иорданом, первым познанским епископом, которая на некоторое время для обозрения верными выставляема бывает». То есть архидьякон был уверен, что подлинной реликвией является не сам меч, а «часть меча святого Петра»; последняя, возможно, была вмонтирована в меч-реликварий, подаренный папой епископу Иордану.

На протяжении нескольких столетий меч святого Петра выносился во время торжественных процессий и выставлялся для обозрения верующими. В 1721 году, когда традиция процессий с мечом прекратилась, его перенесли из собора в дом капитула, который был сочтен более достойным местом для хранения реликвии.

Первая научная работа, посвященная проблеме происхождения меча, появилась в 1859 году. Ее автором был каноник кафедрального капитула Ян Ябчинский. Ни он, пи позднейшие исследователи так и не пришли к однозначному мнению о том, является ли «меч святого Петра», хранящийся в Познанском соборе, подлинным либо представляет собой позднейшую копию, сделанную по образцу оригинала (очевидно, утраченного). В традиционной средневековой иконографии святой Петр очень часто изображается именно с этим или подобным ему мечом — это можно видеть на примере знаменитого алтаря Мариацкого костела в Кракове, изготовленного в 1477–1489 годах. Витом Ствошем, выдающимся мастером поздней готики.

Форма меча не вполне обычна: с клинком, откованным из одной полосы железа и заметно расширяющимся к острию, он напоминает собой скорее мачете. Длина меча в современном виде составляет 70,2 см; первоначально оп, очевидно, был на 1–2 см длиннее, но сейчас острие меча разрушено коррозией. Максимальная ширина клинка (у острия) составляет 9,4 см; на расстоянии 10,3 см от навершия рукояти имеется отверстие диаметром 0,4 см.

Рукоять защищена небольшой, просто исполненной крестовиной, служащей дополнением к клинку.

Ни обращение к историческим источникам, ни современные научные исследования не позволили однозначно решить вопрос о происхождении меча. Долгое время в среде ученых господствовало мнение, что «меч святого Петра» представляет собой копию подлинной реликвии, изготовленную, вероятно, в X столетии. Однако исследование, проведенное специалистами Музея Войска польского в Варшаве, неожиданно дало совсем иной результат: исходя из типологии и техники изготовления меча, это оружие, возможно, следует датировать I столетием н. э.; изготовлено оно было, по всей видимости, в восточных пограничных областях Римской империи. Мнение это, однако, не разделяют многие другие специалисты, в том числе и в самой Польше. Многие эксперты склонны считать, что это все же средневековая копия. Предлагаемые датировки лежат в диапазоне от X века до 1-й четверти XIV столетия. Однако независимо от того, когда был сделан меч, на сегодняшний день это самое древнее оружие, сохранившееся до наших дней в польских музеях, а как историческая реликвия он имеет, без сомнения, всемирное значение.

Небольшой швейцарский городок Сент-Морис-ан-ан-Вале расположенный на дороге, ведущей из Женевы в Рим, в римские времена носил название Агуанум. Он связан с одной из ранних легенд о христианских мучениках. Эта история была сохранена для нас святым Эйхериусом, епископом Лионским (умер в 494 году нашей эры), написавшим труд Passio martyrum Acauncnsium. В нем он рассказал о событиях, произошедших почти за 200 лет до этого.

Во времена правления императоров Максимиана и Галерия в Верхнем Египте был сформирован римский легион, получивший название Фиванского, — по названию древней столицы Верхнего Египта города Фивы. В его рядах насчитывалось 6600 человек, большей частью уроженцев Египта и Нубии. Командовал легионом офицер по имени Маврикий, по-видимому, выходец из Нубии (во всяком случае, поздняя традиция неизменно изображает его чернокожим африканцем).

В 286 году император Максимиан включил Фиванский легион в состав римской армии, брошенной на подавление восстания багаудов в Галлии. После того как восстание было подавлено, Максимиан приказал в знак благодарности совершить человеческие жертвоприношения языческим богам. Вся армия должна была присоединиться к этим жертвоприношениям, а в качестве жертв предлагалось использовать пленных галлов, среди которых было много христиан. Фиванский легион, квартировавший в ту пору в Агуануме, в полном составе отказался подчиниться этому варварскому обряду (согласно преданию, легион сам целиком состоял из христиан). Максимиан был взбешен. Он приказал произвести в рядах мятежников децимацию (то есть каждый десятый воин должен был быть казнен). Этот приказ был исполнен, но тем не менее Фиванский легион во главе со своим командиром продолжал отказываться участвовать в языческих жертвоприношениях. Была произведена повторная децимация, но и это не помогло. Маврикий от имени всех воинов заявил императору: «Император, мы — твои слуги, но мы также и слуги истинного Бога. Мы несем военную службу и обязаны повиноваться тебе, по мы не можем отказываться от Того, кто наш Создатель и Властитель, даже при том, что ты отвергаешь Его. Во всем, что не противоречит Его закону, мы с величайшей охотой повинуемся тебе, как мы это делали до настоящего времени. Мы с готовностью выступаем против твоих врагов, кем бы они пи были, но мы не можем обагрить наши руки кровью невинных людей. Мы присягнули Богу прежде, чем принесли присягу тебе».

Тогда разъяренный Максимиан приказал умертвить всех воинов Фиванского легиона без исключения. Никто из них не оказал сопротивления, не соблазнился доказать свою правоту силой. «Так дикой жестокостью тирана был сотворен великий сонм святых мучеников. Так был убит тот поистине ангельский легион мужей, которые, как мы в это верим, на небесах вместе с легионами ангелов славят Господа Бога нашего всегда, ныне, и присно, и во веки веков», — заключает свой рассказ Эйхериус.

Спустя сто лет после этих событий останки мучеников были обнаружены и перезахоронены святым Теодором, епископом Октодурума. В честь Маврикия и его воинов он построил в Агуануме базилику, руины которой можно видел» и сегодня. В следующем столетии епископ Эйхериус собрал множество рассказов о чудесах, связанных с мучениками, и, вероятно, в этом же веке Маврикий был канонизирован церковью. Маврикий стал популярным святым в Южной Германии и Северной Италии, в Средние века он являлся небесным заступником нескольких королевских династий, а позже — императоров Священной Римской империи. Короли, дворяне и князья церкви строили десятки церквей в его честь. В одной только Франции сегодня насчитывается более 650 храмов, посвященных святому Маврикию, и более семидесяти населенных пунктов носят его имя. Король Сигизмунд Бургундский в 515 году пожертвовал церкви участок земли близ Агуанума для постройки монастыря в честь святого Маврикия. В этом монастыре, который носит имя святого Маврикия, до сих пор ежедневно совершается особая литургия в память воинов-мучеников.