«Сначала я ничего не чувствовал, — пишет журналист. — Потом начала вдруг кружиться голова, в глазах появился какой-то туман, ноги вдруг ослабели, захотелось присесть, меня качнуло, слабость разлилась по всему телу, я постепенно терял сознание. Неожиданно я четко увидел себя мальчишкой лет пяти, играющим в куличики в песочнице у нас на Кадашевской набережной, где я родился и жил до десяти лет. Я увидел, как со стороны реки ко мне идет человек в черном, как он протягивает ко мне руки и... Дальше ничего не помню. Нет, еще запомнил крик Джуны: «Он эпилептик!»

В разных источниках, в том числе и в художественной литературе, встречается эпизод, когда человек, обладающий особыми силами, переносит героя за тридевять земель. Подобный эпизод есть, например, в «Мастере и Маргарите». Воланд забрасывает директора Театра варьете Степана Богдановича Лиходеева в далекую Ялту. Кстати, кое-какие подробности — полная беспомощность взрослого человека, оказавшегося без сапог и в одном исподнем в курортном городе с песчаными пляжами (та же «песочница»), — указывают: здесь присутствуют мотивы детского сновидения. И сам Воланд схож с «человеком в черном» из видения журналиста. Такое действие доступно и магу, который свободно распоряжается и пространством, и временем. Журналист попал в прошлое, в свое детство.

И тем не менее внешние формы не способны скрыть, что действуют здесь силы именно подсознания. Журналист вернулся к детским воспоминаниям, он как бы трансформировался из взрослого в пятилетнего ребенка. Трансформации походили на эпилептический припадок.

Но вспомним еще одну книгу, где рассказывается как раз об экспериментах человека со своим подсознанием. В повести Стивенсона о докторе Джекиле и мистере Хайде (сюжет которой, кстати, явился автору во сне) описаны схожие признаки трансформации. Доктор Джекил принимает таинственное лекарство, и вот он уже испытывает головокружение, теряет сознание, тело его меняется, и он превращается в человека много моложе себя, небольшого роста, с инфантильной психикой.

Воздействовав на пациента, Джуна включила механизм подобной трансформации, механизм, поднимающий решетки и выпускающий затаившееся в подсознании. Этот эксперимент, принесший подопытному несколько минут страданий, на самом деле замечательно вписался в программу научного симпозиума, явился украшением конгресса, изучающего вопросы бессознательного.

Джуна, разумеется, не желала своему пациенту зла. Она умело и быстро оказала ему нужную помощь. Весь покрытый потом, с изменившимся лицом, журналист пришел в себя. И не испытывал ни капли неприязни к врачевательнице, неосторожно приоткрывшей лазейку для обитателей его подсознания.

Незапланированный, но эффектный опыт имел чрезвычайно шумный успех среди участников конгресса. Именно тогда американские ученые всерьез заинтересовались способностями Джуны, и тут же, в дни конгресса, она стала участницей еще одного эксперимента, на сей раз строго научного и запланированного. Об этом эксперименте речь в следующей главе.

А сейчас, заканчивая рассказ о гостеприимной тбилисской осени 1979 года, надо добавить, что Стэнли Криппнер буквально на следующий день признал правильным и второй диагноз, поставленный ему Джуной. Левая нога у него болела прежде, но он просто не помнил о старой болезни.

Что было на засвеченной фотопленке?

Тбилисский конгресс по бессознательному памятен Джуне еще и потому, что в это самое время началось ее сотрудничество с американскими учеными. Перед ней были поставлены задачи очень интересные, а результаты, которых ожидали... Впрочем, о результатах следует сказать только одно — они превзошли все возможные ожидания.

Инициатива исходила вовсе не от американцев. Телевидение готовило фильм о Джуне и ее необычных способностях. А американские ученые были как раз специалистами по биоэнергетике. Вот их и пригласили выступить с необходимыми комментариями да заодно объяснить и сами проблемы биоэнергетики, чтобы телезрители поняли, что к чему.

Режиссер, работавший над фильмом, предложил: «Хорошо бы поставить какой-нибудь эксперимент. На экране это будет выглядеть эффектно, и в результате выиграют все — и ученые, получившие новые результаты, и зрители, как бы попавшие на несколько минут в научную лабораторию, где разрабатываются самые современные проблемы, и Джуна, продемонстрировавшая свои способности в присутствии широкой аудитории — телевизионных зрителей. Суть эксперимента и его условия пусть предложат американские гости».

Американцы Джеймс Хикман и Майкл Мэрфи с восторгом согласились поставить требуемый эксперимент. Они и сами были чрезвычайно заинтересованы в новых опытах по исследованию проблем, связанных с биоэнергетикой.

Внешне эксперимент обставили просто, выполнение его особой аппаратуры не требовало. Аппаратура вообще была не нужна. Все наглядно, доступно и, главное, очевидно. Тем не менее научный эксперимент, поставленный американскими учеными, в котором участвовала Джуна, больше напоминал выступление циркового иллюзиониста. Минимум атрибутов, максимальный внешний эффект.

Требовалась фотопленка и шесть черных конвертов, которые обычно используются фотографами. Кассета с фотопленкой была принесена.

Чувствительность пленки высокая — двести единиц, как раз то, что нужно, чтобы к условиям эксперимента не было потом никаких претензий. Принесли и конверты из плотной тяжелой бумаги. Теперь самое сложное, но для профессионального фотографа легко выполнимое. От непроявленной фотопленки отрезали несколько равных кусков и положили каждый в конверт по два куска длиной двадцать сантиметров каждый. Конверты аккуратно закрыты, их разделили на две группы, по три конверта, и положили в другие конверты. На сей раз большие и белые. Один конверт — рабочий материал, другой конверт — материал контрольный.

Теперь дело за Джуной. Будь это в цирке, команда униформистов выстроилась бы сейчас в две шеренги, свет погас, лишь один яркий прожектор выхватывал бы из тьмы площадку, на которой происходит действие. Тишина, разрываемая барабанной дробью. А потом бравурный взрыв оркестра. Туш. Литавры. Эксперимент завершен. Иллюзионист раскланивается.

Тут все было иначе. Молчаливые американцы внимательно наблюдают за ходом эксперимента, стрекочут кинокамеры, запечатлевая происходящее до малейших подробностей. Но что, собственно, запечатлевать?

Джуна подержала плотный запечатанный конверт между ладонями не больше минуты. Затем протянула конверт американским ученым. Ее участие в эксперименте закончено. Теперь дело за американскими учеными.

Они заберут конверты с аккуратными пометками «Обработанные» и «Необработанные» к себе в Америку. И уже там проявят куски фотопленки. Все двенадцать, по два в каждом черном конверте.

Так и было. В Америке пленку со всеми надлежащими предосторожностями проявили. И что же? Фантастика? Явь? Нет, явь, превосходящая самую смелую фантастику.

«Обработанные» Джуной куски фотопленки были не просто засвечены. На них запечатлелись красные, белые, розовые, синие и голубые пятна. И в центре каждого кадра яркая световая вспышка, напоминающая солнечную.

Это выглядело так. Пленка, а на ней кружки: белые центр, от него отходят словно лучи, а вокруг белого пятна — красные, синие, розовые. И так почти по всей пленке.

Оказывается, пленка, использованная для опыта, имела три уровня восприятия света. При слабом световом воздействии она получает голубую или синюю окраску. Сильное световое воздействие фиксируется пленкой в виде красного цвета. А белый цвет говорит об очень мощном источнике освещения. «В некоторых местах, — рассказывали потом американцы, — пленка осветлена так, словно ее вскрывали при ярком свете. Просто взяли и вскрыли, а не воздействовали руками на непроницаемые для света плотные бумажные конверты». Ученые зафиксировали два варианта засветки: на некоторых участках были цветовые пятна, а некоторые засвечены сплошь.