Охранники, капитан Власьев и поручик Чекин, аккуратно исполняли предписанное им «ежедневное втолковывание» и вскоре сообщили, что арестант согласен быть постриженным в монашеский чин, только отвергает имя Гервасий, а хочет быть Феодосием («Богом данный». — Я. Г.).

Летом 1762 года в России сложилась редчайшая ситуация. В стране находилось сразу три императора: правнук царя Иоанна V Алексеевича — Иоанн VI Антонович в Шлиссельбургской крепости (эту тайну сохранить не смогли, об узнике ходили в народе разные слухи); племянник Елизаветы, внук Петра I — Петр III в Ропше (куда выслала его Екатерина II под арест, там его и умертвили) и провозгласившая себя российской императрицей немецкая принцесса София Ангальт-Цербстская под именем Екатерины II.

Служивший в гарнизоне крепости Шлиссельбург подпоручик Смоленского пехотного полка В. Я. Мирович узнал тайну секретного узника. Увидев, с какой легкостью был свергнут с престола Петр III, задумал он освободить узника и провозгласить его императором. В ночь с 4 на 5 июля 1764 года он приступил к исполнению своего замысла. С помощью поддельных манифестов В. Я. Мирович склонил на свою сторону гарнизонных солдат, арестовал коменданта крепости Бередникова и потребовал выдачи Иоанна. Охрана, приставленная к узнику, поначалу сопротивлялась, но затем сдалась, предварительно по инструкции убив Иоанна.

«Власьев и Чекин напали с обнаженными шпагами на несчастного принца, который проснулся от шума и вскочил с постели. Он защищался от их ударов и, хотя был ранен в руку, сломал одному из них шпагу. Не имея никакого оружия и почти совершенно нагой, он продолжал сильно сопротивляться, пока наконец они его не одолели, ранив во многих местах. Тут наконец он был окончательно умерщвлен одним из офицеров, который проколол его насквозь сзади».

Это убийство задолго до случившегося провидела блаженная Ксения. Когда по Петербургу разнеслась молва о страдальческой кончине Иоанна Антоновича, все поняли, что своим плачем и причитаниями: «Там реки налились кровью, там каналы кровавые, там кровь, кровь!» — блаженная предсказала кончину законного русского императора, принявшего мученический венец. Был он чист перед Богом, потому так и убивалась праведница Ксения.

9 июля 1764 года Екатерина II писала Панину: «Безымянного колодника хоронить по христианской должности в Шлиссельбурге без огласки же»…

Многие современники считали, что Мирович исполнял волю самозваной императрицы. Екатерина II знала об этих слухам и намеренно придавала процессу над Мировичем «полную гласность». Его допрос и весь процесс происходили при участии не только сенаторов, но и президентов, и вице-президентов коллегий, и генералов Петербургской дивизии. Екатерина даже издала манифест с изложением дела и отдельно объяснила смысл этого документа: «Он (манифест. — Н. Г.) был сочинен вовсе не для иностранных государств, а для того, чтобы уведомить Российскую империю о смерти Ивана; надобно было сказать, как он умер, более ста человек были свидетелями его смерти и покушения изменника, не было поэтому возможности ни написать обстоятельного известия, ни сделать этого — значит подтвердить злонамеренные слухи. Шаг был деликатный, я думала, что всего лучше сказать правду».

Мирович, стоя на эшафоте, до последней минуты ждал гонца от императрицы с уведомлением о помиловании. Но так и не дождался. Ему отрубили голову; вечером того же дня его тело было сожжено вместе с эшафотом.

В конце XVIII века на Смоленском кладбище, где суждено было быть похороненной Ксении Петербургской, стала возводиться каменная церковь во имя Смоленской иконы Божией Матери. Особое место в истории храма занимает предание об участии в его создании блаженной, которая по ночам тайно носила кирпичи на строительные леса. Она очень беспокоилась, чтобы фундамент прочно и хорошо укладывали.

— Много ему придется вынести, но устоит, ничего, — приговаривала Ксения.

В 1824 году в Петербурге было сильное наводнение. 7 ноября вода со страшной силой хлынула на кладбище и поднялась над ним на десять футов. Все заборы были свалены, мосты и мостки уничтожены, кресты с могил унесены на Выборгскую сторону. Этими крестами в морском госпитале всю зиму топили печи. Большая часть памятников упала, надгробные плиты сдвинулись с мест, деревья были вырваны с корнем. После наводнения все Смоленское кладбище представляло картину полного разрушения. Утонуло много людей. Но Смоленская церковь устояла под натиском стихии.

Вот тогда и вспомнили о словах блаженной Ксении, просившей укреплять фундамент…

12 ноября император Александр I, осматривая следы разрушений, посетил и Смоленскую церковь, не поврежденную стихией, а теперь уставленную гробами с телами погибших. Потом сам утешал родственников погибших и богаделок, потерявших свою богадельню. Александр I распорядился всем им выдать теплые вещи и три месяца кормить.

Служили вечерню. Император приложился к иконе Смоленской Божией Матери — главной святыне храма[4].

Как же уцелела могила блаженной Ксении в это страшное наводнение?

Массовое посещение могилы Ксении Петербургской началось в двадцатых годах XIX столетия. Толпы народа разбирали по щепоткам могильный холм, потому что признавали землю с могилы блаженной чудодейственной, целебной. Много раз приходилось вновь насыпать холм, потом поставили плиту. Но и плиту разбили, а обломки разнесли по домам. Взамен почитатели оставляли деньги, продукты, и нищие пользовались приношениями (так и после своей смерти Ксения не оставляла самых обездоленных).

В конце концов могилу обнесли железной оградкой, а к оградке прикрепили кружку для сбора пожертвований. Быстро образовалась нужная сумма, чтобы поставить памятник на могиле. Появилась первая часовня из серого обтесанного известняка с желтой крышей и двумя окошками по бокам и желтой дверью посередине, над которой сделали надпись: «Раба Божия Ксения».

На этой часовне впервые было начертано, ставшее вечным, обетование: «Кто меня знал, да помянет мою душу для спасения своей души. Аминь». Благодаря именно этой первой часовне, построенной до страшного наводнения, и сохранилась могила Ксении Петербургской. В 1902 году была сооружена новая часовня, похожая на небольшую церковь, с мраморной гробницей (по проекту архитектора Славина).

И все же… Почему Ксения возлюбила именно эту, Смоленскую церковь, помогала в ее строительстве? Мало ли в ту пору строилось церквей по всему Петербургу? Видимо, было у блаженной особое расположение к Смоленской… Смысл ее подвига становится ясным, если знать подробности создания этого храма.

Предварительно необходимо рассказать о возникновении Смоленского кладбища. Оно находится в северо-западной части Васильевского острова, который до построек Петра I назывался Лосиным островом. По преданию, на Васильевском острове поселилась пришедшая из Смоленска артель рабочих. Это произошло в начале XVIII века, когда сподвижник Петра Меншиков начал строить здесь свои палаты. Тяжелый труд, голод и болезни десятками и сотнями сводили людей в могилу; умерших свозили на берег Черной речки и там хоронили. Поле на южной стороне речки стали называть Смоленским. Хоронили беспорядочно, на православное кладбище это место было мало похоже…

После победы под Полтавой, начиная с 1709 года, Петр I стал деятельно заботиться об украшении своего детища. Он повелел вельможам, дворянам, духовенству и богатым купцам строить на Васильевском острове вместо деревянных домишек каменные здания. Из острова царь захотел сделать новый Амстердам: изрезать его каналами, при каналах устроить рынки, а там, где теперь находится Смоленское кладбище, разбить большой публичный сад. Меншикову было поручено привести этот план в исполнение. Однако когда в 1718 году Петр вернулся из-за границы в Петербург, он увидел, что все безвозвратно испорчено. Пространства, предназначенные под каналы, заняты частными домами, так что для каналов не оставалось места.