Прадедом Одиссея с материнской стороны был Гермес, бог торговцев, путешественников и (как говорилось уже) воров. Сын его, Автолик, дедушка нашего героя, был известен тем, что получил от отца разрешение лживо клясться его именем.

Отец Одиссея, Лаэрт, когда был еще молод, участвовал в кали донской охоте и в походе аргонавтов. Однако существует устойчивое мнение, поддерживаемое большинством античных преданий, что до замужества мать Одиссея отдалась Сизифу, гостившему в это время во дворце ее отца Автолика. Сизиф же, царь Коринфа, отличался преступным лукавством и недержанием речи, за что и понес соответствующее наказание в преисподней, где выполнял тяжелый и бессмысленный труд: вкатывал на крутую гору огромный камень, который в последний момент всегда срывался обратно к подножию горы.

Если Агамемнон, царь Аргоса и Микен, является организатором Троянской войны, то идейным ее вдохновителем можно смело считать именно Одиссея, паря Итаки, маленького и скудного острова в Ионическом море.

Он и вообще многое совершил и сильно повлиял на свое время.

Именно он, являясь в молодости одним из женихов прекраснейшей из смертных женщин — Елены, посоветовал ее отцу Тиндарею, чтобы он обставил дело умно, дабы все прочие женихи не держали зла на счастливого избранника, а дали ему клятву помогать в случае необходимости изо всех сил.

Не будь этого совета и последовавшей за ним клятвы, не было бы, вероятнее всего, и Троянской войны.

Двуличие Одиссея выявилось задолго до начала военных действий.

Когда Менелай с Агамемноном, Нестором и Паламедом прибыли на Итаку, чтобы призвать ее царя к исполнению им же предложенного зарока, Одиссей, который только что женился на прекрасной Пенелопе и стал счастливым отцом, решил обмануть своих незваных гостей. Притворившись помешанным, он стал пахать свои поля и засеивать их солью.

Первым, на свою голову, понял хитрость Одиссея Паламед и решил заставить его признаться в этом. Он взял из рук Пенелопы грудного младенца и положил его перед волами.

Сколь ни хотел Одиссей остаться дома, но погубить ради этого своего первенца он не мог. Пришлось хитроумному царю покинуть родную Итаку и идти на долгие годы под Трою. Однако он запомнил, что причиной его отлучки был именно Пала-мед, и впоследствии жестоко отомстил своему разоблачителю.

Включившись в подготовку войны, Одиссей привнес в это дело все свои таланты и хитрость.

Как поступил с ним Паламед, так поступил и он сам по отношению к Ахиллу. Этого великого героя не отпускала мать, морская богиня Фетида, знавшая о роковой будущности своего сына. Она укрыла его среди дочерей Ликомеда, царя острова Скирос в Эгейском море. Ахилл щеголял в женском одеянии и всячески изображал из себя женщину.

Одиссей со своим постоянным напарником Диомедом прибыли на остров под видом купцов и разложили перед жеманными девицами роскошные товары, между которыми поместили и великолепно выделанное воинское снаряжение.

Пока царевны, перешептываясь, с восторгом разглядывали ткани и украшения, Ахилл, мечтавший о ратных подвигах, не сводил глаз с затейливо украшенного шлема и остро наточенного меча.

В этот момент вдруг взревели трубы и загремело оружие. Это спутники Диомеда и Одиссея ударили мечами в щиты и издали боевой клич.

Перепуганные девушки бросились врассыпную.

Все, кроме одной.

Позабыв об осторожности, Ахилл схватил меч и щит.

Следующим, очень сомнительным поступком Одиссея, как говорилось выше, был данный им совет предательски оставить ужаленного змеей Филоктета на пустынном острове, тем самым практически приговорить его к смерти.

Девять лет провел больной Филоктет в одиночестве, и, если б не предсказание Гелена, он вряд ли когда-цибуль вновь увидел людей.

В начальный период войны Одиссей принял вместе с Менелаем участие в неудачном посольстве, отправленном для переговоров с троянцами (этот совершенно нетипичный для Одиссея провал им задуманного следует особо отметить). А впоследствии он отомстил ненавистному ему Паламеду за разоблачение.

Мудрый Паламед был известен тем, что не раз оказывал ахейцам неоценимые услуги. Он лечил их целебными травами, соорудил первый маяк, давал разумные советы по разным поводам.

К числу таких советов относится и его настоятельное предложение побыстрее закончить войну, заключить перемирие и вернуться на родину.

Этим-то мудрым и гуманным советом и воспользовался для своих низких целей коварный Одиссей.

Он спрятал в шатре Паламеда мешок с золотом и распустил повсюду слух о мнимом предательстве героя. Не зря, мол, тот советует развязаться с поднадоевшей войной, не иначе как подкуплен богатым Приамом.

Для большей достоверности Одиссей пошел даже на то, что написал подложное письмо, якобы адресованное Приамом Паламеду, где было сказано об отправке «предателю» пресловутого золота в уплату за уговоры о перемирии.

Это письмо Одиссей вручил пленному фригийцу и велел отнести его.

Едва бедолага успел покинуть лагерь, слуги царя Итаки убили посланца, изъяли подметное письмо, с которым Одиссей и поспешил к Агамемнону, главнокомандующему греческих войск.

Крутой нрав Агамемнона был всем известен.

Получив подделку, Агамемнон немедленно собрал в своем шатре всех греческих вождей, включая не подозревавшего ни о чем Паламеда. Что бы он затем ни отвечал на заданные вопросы, ему не могли помочь никакие оправдания.

Одиссей же посоветовал произвести обыск в шатре Паламеда.

После того как там нашлось упоминавшееся в письме золото, участь Паламеда была решена. Его заковали в цепи, привели к морю и забросали камнями.

Жестокий Агамемнон не хотел даже предавать тело Паламеда погребению, чтобы его душа не знала покоя, но поступить так не дозволил могучий Аякс Теламонид. Он был единственным человеком, кто не поверил Одиссею, и стал тем самым новым объектом ненависти Сизифова отродья, как порой называли Лаэртида недовольные им ахейцы.

Во время одного из особо затянувшихся периодов бездействия Агамемнон, знавший, что ничто так не разлагает военную дисциплину, как скука, решил произвести инспекцию морально-волевых качеств вверенных ему войск.

Он созвал народное собрание и предложил (притворно, разумеется) вернуться назад, на родину.

Интуиция не подвела опытного стратега. Ахейцы подняли радостный крик и устремились к своим кораблям, спеша спустить их на воду.

Эти крики долетели и до Олимпа, где почивали уставшие от дрязг и треволнений боги.

Жена Зевса Гера, опасаясь, как бы не прекратилась осада Трои, попросила воительницу Афину разузнать, что к чему. Та примчалась, словно буря, в лагерь греков и повелела своему любимцу Одиссею остановить дрогнувшие духом войска.

Услыхав грозный голос богини, Одиссей бросился к кораблям. Взяв из рук Агамемнона золотой скипетр, фаллический символ власти, принадлежавший когда-то самому Зевсу, царь Итаки начал сгонять воинов обратно на площадь, раздавая направо и налево тяжкие удары.

Когда люди слегка угомонились, слово взял некий Терсит.

Он стал упрекать военачальников и в бездействии, и в жадности, и в мздоимстве, и во многих грехах подобного рода. Особенно он корил Агамемнона и ненавистного простому народу Одиссея.

Последний, естественно, не смог вытерпеть такого откровенного глумления над собственной царской персоной и без лишних слов отдубасил нечестивца Зевсовым скипетром, после чего выступил опять-таки с затейливой речью, которая и вдохновила слушателей возвратиться в строй и продолжать ратные подвиги.

Бои шли с переменным успехом. После одной удачной вылазки троянцы, достигшие на этот раз оборонительных укреплений лагеря греков, остались ночевать в поле, устроив осаду уже самим ахейцам.

Агамемнон, опечаленный таким развитием событий, предложил было и в самом деле покинуть Троаду, но его от такого решения тут же отговорили.

Тогда Агамемнон приказал усилить охрану лагеря и, чтобы выяснить, что замышляют наутро троянцы, произвести разведку. В ней должны были принять участие Диомед и Одиссей.