Смотрел на Нарга он с искренней надеждой, что именно таким станет скорое будущее.

— Не выйдет, — хмыкнул магистр магии, не без сожаления наблюдая за Даргеном. — Я столько передумал за эти дни, на это поначалу тоже надеялся. Знаешь, какие я эксперименты ставил, когда не получалось уснуть ночами? Пробовал магическую клятву разбить! Или время назад повернуть…

Правитель сглотнул. Он вдруг понял, что резкое похолодание — это полбеды. Могла получиться и большая черная дыра на месте королевства Дорган, случись архимагу покачнуть основы мироздания.

— Но чем сильнее я давил, тем неумолимее был откат. Как рыба об лед бился, а потом понял: Флориан такую же беспомощность ощущала по моей вине. Я все решал в ее судьбе, не позволяя и малейшей свободы. А теперь она связала мне руки. И я понял… Нет абсолютного права повелевать и вершить. Ни у кого!

Дарен поднялся, замерев напротив архимага. Выглядел правитель очень напряженно.

— Решено. Отправляйся за океан. Поясним это необходимостью отобрать тех, в ком звериную сущность перекрыла сила, тех, кому суждено стать подданными магического королевства. Пусть в этом году сам архимаг займется отбором. — И резко выдохнув, признался. — Я не сказал тебе всего. Есть еще сведения о Флориан Фаармшиффф.

— Что? — Нарг насторожился, подобравшись в предчувствии плохих новостей.

— По традициям домовых она скоро замуж выйдет. За старшего сына владельца кондитерской, в которой работает. Решенный вопрос. Не только клятва сделает ее недоступной для тебя. У них будет пара, признавшая семейные узы, неразделима. Даже после смерти одного из двоих.

Едва последнее слово сорвалось с губ правителя, архимаг исчез, провалившись в распахнувшийся рядом портал. Для него разговор был окончен. Все было окончено. Мир окончательно рухнул после такой новости.

Упав на кровать, Нарг стиснул подушку, пытаясь всеми силами сжать рвавшийся из горла вопль боли и гнева. Именно они переполняли сейчас мага прежде не знавшего настолько отчаянных чувств. Дикая и необузданная злость… на себя. За то, что был так слеп, эгоистичен и глуп. За то, что не увидел, не распознал и не сохранил удивительное чудо, что подарила ему жизнь.

«Я могу… — хаос из мыслей кружил в голове, предлагая самые непримиримые решения. Вплоть до немедленного уничтожения этого домового, посмевшего завладеть тем, что недоступно Наргу. А если потребуется, и всей семьи кондитера, принявшей под крыло девушку. Но тут же возник резонный вопрос: «Чем я буду лучше тех, кто разрушил семью Флориан, погубив ее родителей и лишив сестры? — Это так… по-сильнейшему. Так характерно для магов!»

По закону силы Нарг был бы прав в этом случае, его бы не осудили, даже не будь он магистром магии.

Но чем сильнее ненавидел архимаг ничтожного на его взгляд соперника, тем отчетливее понимал, что не тронет и волоска на его голове. Такова цена любви… А в том, что это именно она, Нарг давно не сомневался.

«Я отступлю, позволив ей, наконец, решать самой. Важнее, что Флориан будет счастлива. А у меня… есть еще очень многое, что я способен сделать. Кроме того, чтобы стать счастливым»

Сжав сухие, от душившей боли не способные даже на слезы веки, архимаг закусил губу, сдерживая силу, бушующую внутри. Демоническая кровь давала о себе знать, заставляя ее вскипеть от бури эмоций в душе. Но опыт и знания архимага заставляли держаться, понимая, что его удел — быть безразличным и одиноким. Иначе мир постигнет беда.

Неожиданным приливом покоя, погасившего полыхающий пожар боли, стало воспоминание. Настолько реалистичное, что маг не сразу осознал отсутствие рядом объекта своих дум.

— Замри! — Скомандовала Фло, вдруг появившись на пороге комнаты.

Вид ее заставил мужчину изумленно онеметь, позволяя двигаться только взгляду, подмечавшему каждую крошечную деталь внешнего вида облаченной в изумительное платье домовой. Волосы Фло светились серебристым светом в сиянии падающего в окно лунного света. Одежда казалась эфемерной и едва ли не прозрачной, позволяя магу подмечать линии женского тела.

Грудь, едва укрытая держащейся на бретельках полоской ткани, трепетно вздымалась, намекая на волнение своей обладательницы. Глаза, потемневшие в ночной серости комнаты, искрились желанием. Губы чуть приоткрылись, даря миру взволнованное дыхание.

Весь облик домовой буквально кричал о провокационной смеси смелости и смущения. Оттого, разбуженный посреди ночи ее появлением, Нарг послушно замер, не шевелясь. Он сразу понял, что его невероятная домовая решилась на этот визит в его спальню исключительно в пику его вчерашнему утверждению о ее нерешительности и отсутствии присущей только истинным женщинам силы, позволяющей подчинять своей воле мужчин.

Фло решила доказать ему обратное! И как доказать…

Скользнув вперед, она на миг замерла в изножье кровати, окидывая мага жарким взглядом, заставляя гадать о дальнейшем, восторженно предвкушать эту ее невероятную инициативу. Нарг не сомневался в себе — сейчас она удивит его, заставив испытать что-то невероятное. И кто бы знал, как он жаждал этого «наказания», согласный ради этого даже подчиниться… своей домовой!

Легко вспорхнув на кровать, Фло села поверх напряженных бедер мага, широко и умопомрачительно искушающе расставив ноги, открывая его взгляду собственное тело. Это зрелище мгновенно наполнило душу полудемона адским желанием!

Как Нарг не силился оставаться неподвижным, он был не в силах замедлить ток крови, которая сейчас вся устремилась к его чреслам, заставив член затвердеть и подняться. Понимая, что не может совладать с дыханием, которое все более частыми и рваными вздохами вырывается из груди, архимаг все силы направил на необходимость контролировать тело. Нарг не мог позволить себе настолько быстро сдаться на милость коварной искусительницы, явившейся с целью наглядно продемонстрировать собственную силу.

Конечно же, Нарг, дразня Фло, и близко не сказал ей правды. Домовой не позволено было узнать, насколько он на самом деле подчинен власти ее обаяния. Флориан и не думала смущаться, восхищая и возбуждая магистра магии такой незыблемой уверенности в своей женственной сущности. Мог бы он, отбросив самоуверенность и величие магии, настолько верить в свою мужскую неотразимость?..

Чуть качнув грудью, домовая подхватила его руки и положила ладони поверх нее. Взгляд ее сверкал вызовом: сдержишься и сейчас?! Бедрами подавшись назад, чуть прогнувшись, Фло скользнула по его члену, прижавшись вплотную.

Тело Нарга охватила сильная дрожь, ему пришлось прикусить губу, безуспешно пытаясь сдержать ее. Неимоверно трудно было не стиснуть вершинки ее груди и немедленно не кончить от одного лишь присутствия Флориан рядом.

Но искусительница-домовая и не думала упрощать ему задачу.

— Не поддавайся, — с шаловливой улыбкой чуть приподнявшись и скользнув поверх его твердой плоти, Фло принялась раскачиваться на нем. Она и не думала скрывать наслаждения, явственно отразившегося на ее лице. — Ты же сильнее!

Маг бесновался от бури самых острых ощущений, едва ли не разрывавших кокон его насильно удерживаемого в неподвижности тела. Чего ему стоила эта неподвижность! Большего вызова он в жизни не знал. Но эта чувственная борьба на самой грани разумного, их извечный спор о власти и острейшие на пределе возможного ощущения — все это было так волнующе, потрясающе и неповторимо. Как жгучие специи, делающие вкус блюда незабываемым, так и послевкусие этой ночи — оба ощущали это — запомнится навсегда.

Ради этого откровения Нарг готов был сдаться, признавая и так очевидное — он в полной власти женских чар Фло. Безоговорочно покорен ими навеки!

Глаза Нарга горели лютым пламенем, а его роскошно вылепленные мускулы ныли в жадном и требовательном желании прикосновений своей партнерши. Когда, словно бы услышав отчаянные мольбы его напряженного тела, Фло стремительной лаской пробежалась пальцами по его груди — последний бастион его стойкости пал. Он жарко выстрелил внутри нее, вскрикнув в наивысшей точке накатившего наслаждения.