Вагнер не совсем дружелюбно улыбается.

— Последнее, — подтверждает она. — Конечно, вполне возможно, что Рок-файл содержит некую полезную информацию. Сказать по правде, никто до конца не знает содержание файла.

Недоуменно моргаю. Я предполагал, что содержание ей было известно, и она оценила риск его выхода. Но нет. Ей просто… начхать. Думаю о Ките и о его предупреждении: если файл увидит свет, могут пострадать люди. Согласно только что прочитанным мною бумагам «Гнездо» промышляло продажей информации о секретных агентах и осведомителях. Если файл всплывет, эти люди будут в опасности — большей опасности, чем уже есть, учитывая, что информацию в любое время могут продать.

Если вникнуть, именно так и произошло с моими парнями. Они погибли, потому что некто продал Ползину информацию или местоположение, а он отвернулся и перепродал. ЦРУ вообще есть до этого дело? Британской разведке? Конечно, нет. Для них люди на местах — косвенный ущерб.

Но не для меня. И не для Кита. Почему-то эта мысль меня подбадривает.

И я говорю:

— Вас не беспокоит, что, спугнув этого парня, вы спровоцируете попадание файла в руки злоумышленников?

Вагнер холодно на меня глядит.

— Он уже и так в руках злоумышленников.

— И что ты можешь сказать о его местонахождении?

— Почти ничего, — признается она. — Вот. — Она притягивает к себе файл, вся такая деловая, пролистывает и находит страницу, которую я упустил. Прилично заполненную таблицу. Колонка с айпи-адресами и еще одна с координатами. Слева Вагнер приписала названия вроде «Париж, Франция», «Клерксдорп, Южная Африка», «Спринг-Сити, Мэн». Лист один, но каждая строчка заполнена. А строчек на листе, должно быть, больше сорока.

— Что это? — спрашиваю я и разворачиваю к ней листок лицевой стороной.

— Около года назад нам удалось хакнуть личную почту Ползина. Далеко пробраться не вышло, он быстро перекрыл нам доступ, но мы нашли несколько сообщений от человека, который может быть Фениксом.

— По-вашему, файл у него? У Феникса?

— Я в этом уверена.

— А этот список…

— Несколько ретрансляторов, — говорит Вагнер. Я хмурюсь, и она добавляет: — Способ отправить нечто наподобие е-мэйла через слои, как слои луковицы, только вот это цикл сетевых узлов. Все, что известно одному узлу, — это предыдущий ретранслятор и следующий ретранслятор, отчего становится сложно отследить количество узлов. Таким образом Феникс, когда пишет Ползину, остается анонимным. Ближе добраться нам не удалось.

Она щелкает по листу блестящим фиолетовым ногтем. И мне думается, что она потратила на него довольно много времени.

— Три года назад его браузер не был защищен, — продолжает она, — что позволило управлению увидеть кучу используемых ретрансляторов. Последовательность, в которой они шли, отследить не удалось, но мы получили местоположения. Вот что это за список.

— Значит, вы сузили поиск до сорока с копейками компьютеров?

— Нет, это роутеры. Куча компьютеров может использовать один роутер. Так что… тысячи телефонов и компьютеров, включая общественные.

«Блин».

Сглатываю разочарование и призываю себя сосредоточиться на том, что есть.

— Но три года назад Феникс точно бывал в одном из этих мест?

— Ну… — Вагнер морщится. — До некоторых узлов мы не добрались.

Тревожно таращусь на список.

— Значит, три года назад Феникс предположительно бывал в одном из этих мест.

Вагнер вздыхает.

— Да. Этого мало. Мы потыкались по многим местам, но ничего не вышло. Но твои сведения — что Ползин направляется за Рок-файлом — полезная информация. Младший аналитик сейчас устанавливает тревожные сигналы в аэропортах всех сорока трех мест. В ту же секунду, что Ползин приземлится в любой из этих локаций, мы с тобой окажемся там.

— Надеюсь, — наклоняюсь и читаю список, — не в Ягодном, в России. Это же Сибирь, верно?

Она закатывает глаза.

— Все не настолько притянуто за уши, как можно подумать. Ты уже зарегистрировался в «Хэмптоне»?

«Дерьмо».

— Еще нет, — отзываюсь я.

Звякает ее телефон, она читает сообщение.

— Хорошо, в аэропортах все выполнено. Отлично. — Она набирает ответ.

Она не в курсе, что Ползин развлекается со своей новой игрушкой на черноморском курорте. Но, наблюдая за аэропортами, Вагнер и ее друзья будут заняты. Надеюсь, это отвлечет их внимание от нас с Китом, пока мы… Что? Посетим сорок три места за шесть дней?

Это все, что у нас есть. Феникс в одном из сорока трех мест. «Три года назад».

Жду, пока Вагнер допишет эсэмэс. Прилагаю усилия, чтоб погасить наполняющее меня отчаяние. Весь мир, от Южной Африки до Сибири, от отдаленных деревень до густонаселенных городов. Шесть дней.

А потом Кит вернется к Ползину.

Мысль бесит. Для него это опасно. Если я сумел выяснить его личность, любой сможет. По сути, благодаря интересу и провокации с моей стороны существует огромная вероятность, что Вагнер или любой другой умудрится сложить кусочки пазла вместе. Уже спустя минуту Вагнер предупредила бы Ползина лишь для того, чтоб посеять хаос. Ради небольшой увертюры. Ей-то какое дело? Расплачиваться-то Киту.

А Ползин, если б знал, кто такой Кит, причинил бы ему невообразимую боль. Два гребаных года под прикрытием с Ползиным… У Кита стальные яйца, без вопросов.

Вспоминаю Кита, его худощавое и прекрасное лицо в свете лампы в тот момент, когда мы согласились работать вместе. Увидит ли он что-то в этом файле, чего не вижу я?

— Можно снять копию с этого файла? — задаю я вопрос, когда Вагнер наконец-то откладывает мобильник.

— Что? — Она удивлена.

— Чтоб изучить. Вдруг что-нибудь щелкнет. Ну, знаешь… — Есть ощущение, что список инцидентов, все эти местоположения и даты помогут Киту. И список названий я тоже хочу.

Она смотрит на меня так, словно просьба ее возмущает.

— Это результат многолетней полевой работы… разных агентов… Не могу. Нет.

— Да, хорошо. — Листаю вновь. Резюме я запомнил. Дохожу до списка инцидентов, снова его читаю, стараюсь зафиксировать в памяти. Здесь небольшие рукописные заметки. Естественно, ничего она не даст. Потом перехожу к списку названий… — Как насчет списка мест? Узлов? Список создан компьютером, так? Это вызовет проблемы?

Она хмурится, в отношении Вагнер знак хороший. Значит, обдумывает.

— Просто чтоб ознакомиться. Держать ухо востро. Никогда не знаешь, что я там найду.

Секунду она на меня смотрит, потом подходит к картотеке, вытаскивает мой телефон и кладет на стол. Удерживая его рукой, говорит:

— Если этот список к чему-то тебя побудит, ты позвонишь мне. Согласен?

Встречаю ее холодный взор.

— Согласен.

«Гнездо».

Никогда раньше не слышал этого названия. Хотя с компанией знаком — Ползиным и двумя его сообщниками. Услышав, что ЦРУ считает, будто американский агент Феникс держит файл у себя, я не удивился. Зато меня поражает, что агенту Вагнер нечего сказать о британском агенте Гриффине.

Полагаю, я слишком долго был помешан на Гриффине, раз допускаю, что и все остальные считают его ключевым игроком. Но, безусловно, ЦРУ больше заинтересовано в своем собственном предателе.

Изучаю исписанный каракулями Уилла разодранный листок. Здесь все, что Уилл запомнил из показанного Вагнер списка инцидентов, которые ЦРУ связало с «Гнездом». Даты начинаются с конца 1970-х годов.

Уилл настороженно за мной наблюдает.

— Я так понимаю, ты не удивлен.