- Я узнала его при встрече, думаю и Мену его тоже узнал, не трудно все после сложить, учитывая, что их семейный бизнес собиралась купить именно компания Аканти, нашел фото с вашей свадьбы, думается, узнал тебя. Потом послушал немного сплетен о спрятанной за высоким забором таинственной супруге и, наверное, отчаянно торговался, предлагая тебя в обмен на отступление от планов на их предприятие.

   - Я к нему не вернусь...

   - Я на это и надеялась, - Тея протянула мне деньги. - Это все, что у меня было с собой, я знала, куда ты пошла, смогла выйти и не привлечь их внимание, уходи, Сани.

   Я побежала, спотыкаясь и постоянно оглядываясь, боясь услышать шум погони за спиной, увидеть леденящую ярость в глазах Кхана, очутиться в подвале без шанса выйти от туда, полностью не сломавшись. К вечеру я с трудом выбралась на шоссе, пошла вдоль него, прячась в тени деревьев, опасаясь, что меня заметят с дороги. Ночевала, где придется, и только голод заставил приблизиться к окраине города, зайти в магазин для того, чтобы купить себе продуктов. Промышленная окраина, узкие грязные улочки, пустота в глазах прохожих, на меня никто не смотрел, я не была им интересна, у них свои заботы, свои проблемы, они слишком заняты, чтобы отвлекаться на ничтожную меня. Денег было мало, едва хватило на пару дней, но не это меня пугало, главным было не попасться Кхану. Днем я зарывалась в кучу коробок и выходила только после того, как стемнеет. Копалась в мусорных баках, искала пропитание и теплые вещи, наступали заморозки, и мое тонкое летнее платье совсем не спасало от ночного холодного ветра. Мне удалось откопать шарф, сапог и ботинок. Я тут же натянула найденное на себя, напрасно пытаясь согреться и совершенно не заботясь о том, насколько нелепо выгляжу в подобном наряде. Мне было холодно и не было ни единой теплой вещи в моем несуществующем гардеробе. Дни становились все пасмурней, зарядили дожди и, как бы я не куталась в шарф и не пряталась в картонных коробках, холод подступал, заставляя надсадно кашлять от сырости, даже в теплый день, когда я решалась выползти из своего укрытия, желая хотя бы немного согреться и раздобыть еды. Мне было плохо и с каждым днем становилось все хуже, кашель изнурял, забирая последние силы и, в один из далеко не самых приятных дней я не смогла подняться, беспомощно оставаясь сидеть у мусорного бака под вновь зарядившим дождем. Туман клубился и подступал, окутывая все вокруг, размывая силуэты и смазывая звуки. Чудился Кхан, шипящий угрозы, подвал и тусклый свет единственной лампочки под сводчатым потолком, и снова Кхан на сей раз с неподдельной тревогой, заглядывающий в мои глаза. Его губы двигались, словно он что - то пытался донести до меня, но я не слышала туман и могла только чувствовать его длинные пальцы и неожиданно нежные прикосновения, но когда я открыла глаза, передо мною восседала одна лишь дама в светлом костюме и чепчике, с милой улыбкой и участливым взглядом.

   - У вас была пневмония, - голос у женщины был приятный под стать удивительно располагающей внешности. - Вы долго были без сознания, теперь все в порядке, вы пришли в себя, хотите воды?

   Я кивнула, соглашаясь с ее предложением касательно воды, очень хотелось пить и очень хотелось кушать. Выпив стакан воды через соломинку, любезно приготовленную дамой, я в изнеможение откинулась на подушки.

   - Слабость пройдет, я распоряжусь принести обед, что - нибудь легкое, вы были сильно истощены, когда вас обнаружил случайный прохожий.

   - Я в клинике?

   Голос слабый, почти писк, сколько же дней я здесь провела, но спросить еще что - то сил уже не было.

   - Вас перевезли несколько дней назад, вначале доставили в благотворительное учреждение, но потом ваше состояние позволило транспортировку в данную клинику. Вам непременно понравится у нас.

   Я улыбнулась, немного скованно и несмело, любезность женщины была приятна, но столь не привычна для меня. Потом я увидела свое отражение в хромированных приборах и потрясенно уставилась на расплывчатую картинку.

   - Санобработка, - коротко пояснила сиделка, невольно прикасаясь к моим коротко остриженным волосам. - К сожалению, это обычная практика в благотворительных клиниках, куда привозят беспризорных пациентов.

   Потом мне принесли обед, и я позабыла о своем непрезентабельном внешнем виде. После я уснула, довольно улыбаясь тому, что попала именно в эту клинику, где такой заботливый персонал и очень вкусная кухня. Я сравнительно быстро поправлялась, мне разрешили ходить по палате, принесли множество книг и постоянно кормили, маленькими порциями и только то, что мне нравилось. Я читала, гуляла по палате, с интересом разглядывая репродукции картин на стенах, очень много спала. И не думала, совершенно не думала куда пойду после, волнений мне хватило до этого, почему бы просто не пользоваться моментом, ни куда не заглядывая, ничего не строя, ни о чем не переживая, ни чего не думая. Кхан далеко, я не вернусь к нему и это главное составляющее моего персонального счастья. Я почти ничего не знала об обществе и его быте, вначале запертая в поместье, потом ограниченное общество коммуны с его собственными правилами и странными взглядами на окружающее нас. Поэтому я не удивлялась предупредительности персонала, восхищалась качеством блюд и роскошной обстановке в палате и не подозревала об истинной стоимости пребывания в подобном заведение. Кхан платил за все, обеспечивая мне королевский уход и высококлассный комфорт, я же наивно полагалась на лучшее в людях. И меня вовсе не удивило то, что персонал клиники помог восстановить якобы утерянные, с моих слов, документы, более того, мне нашли жилье и даже устроили на службу секретарем недалеко от дома. Небольшая фирма с минимальным штатом служащих и, соответственно, крошечной зарплатой, но я могла думать только о том, что напрасно боялась Кхана, напрасно опасалась получить документы и наслаждалась, полностью растворялась в том, что меня окружало. Уютный домик в пригороде, далеко на окраине, но контора через дорогу, приветливые соседи и любезные приглашения на вечерний чай. Меня почему - то не пугал просто таки поразительный фарт, я была слишком занята обустройством, чтобы здраво мыслить о совершившихся событиях. Настойчивое внимание соседей, удачно переехавших в соседский дом незадолго до меня, умиляло, настоятельные расспросы сослуживцем о моих занятиях удивительно трогали, меня совершенно не напрягал повышенный интерес к моей скромной персоне. Я буквально таяла от всеобщего внимания, меня видели, меня замечали, меня хвалили, меня считали достойной чьего - то общества. Я не была только шлюхой Кхана, обо мне никто ничего не знал, и со мной хотели общаться, никто не считал меня недостойной внимания и уважения.

   Он появился, когда я уже полностью уверилась в собственной недосягаемости для его власти. Какое - то тревожное чувство внезапно разбудило меня посередине ночи, возможно, знакомый аромат парфюма Кхана или скрип пола под его неспешным шагом, когда он входил в спальню, или пресловутое предчувствие перемен. Я испуганно распахнула глаза и включила ночник и почти не испугалась. Он расслаблено восседал в кресле напротив меня, закинув ногу на ногу и безмятежно улыбался, разглядывая меня, напряженно сжавшуюся под его насмешливым взглядом.

   - Привет.

   Я судорожно вздохнула, не осмеливаясь шевельнуться, убежать, спрятаться и испуганно молчала, прекрасно осознавая, что бить будет, обязательно будет, жестоко, в полную силу, без жалости, не обращая внимания на ненужные извинения. Хотя за что мне извиняться, какими словами, он приказывал, я исполняла, у меня не было прав, я должна подчиняться и покорно принимать наказание, я не должна была убегать. Я его собственность, я принадлежу ему, у меня нет прав на собственные поступки или желания.

   - Не думал, что мы встретимся. - Кхан устало помассировал длинными сильными пальцами шею, повел плечами, словно разминаясь, но при этом, не сводя с меня напряженного взгляда. - Загородный дом полностью разрушен ураганом и случившимся затем пожаром, я надеялся на то, что ты смогла выбраться, но никто не обещал чудес и никто не видел тебя после бури. Я нанял ищеек для поиска и теперь только представь мое беспредельное удивление, когда секретарь вдруг доложил, что на встрече со мной настаивает некий мужчина с весьма занимательным предложением. Я отступаюсь от захвата фамильного бизнеса, он в обмен на сговорчивость сообщает о местонахождение моей беглой супруги. На встречу, кстати, он принес портрет, но ты сбежала и снова я не смог найти тебя, пока детективы не наткнулись на безымянную, истощенную бродяжку с пневмонией и в беспамятстве, отдаленно напоминавшую Сани Аканти. Я немедленно вылетел сюда, оплатил твое пребывание в частной клинике. Потом помог устроиться, заботливо создавая иллюзию твоей самостоятельности, исполнял твою мечту, но дольше сдерживаться, увы, не могу. Я хочу тебя, хочу с тобою спать, ты принадлежишь мне.