— Хочу домой! — ответила я. Алан рассмеялся и взяв меня за руку повел сначала по ступенькам, а потом и по коридорам, остановились мы у двери. Она проступала в стене, искрилась завитушками.

— Приложи к ней руку, если ты действительно Хранительница, то она тебе откроется. А если нет, ты можешь погибнуть, — страшным шепотом проговорил парень.

— Да ради Богов! — раздраженно откликнулась я, вот ведь истинный мужчина, власть ему подавай и Хранительницу, а то, что я есть хочу и еще кое-что, даже думать забыл. Но я-то помню! Присмотрелась, опять с помощью другого взгляда и увидела ручку. А стоило положить на неё руку, как дверь стала проступать, и еще откуда-то полилась очень красивая музыка, в ней был шум весеннего леса и птичьи трели, и аромат пробуждающихся почек. Я повернулась к Алану, он смотрел странно. И восторженно, и чуть грустно.

— Ты — лесная, — тихо пояснил он, — а моя мама море любила…

— Я — не она, — мягко озвучила я очевидное. Что же поделать, в жизни все проходит, кроме прошлого, только ему позволено быть вечным. Открыв дверь, я вошла в покои, оставив провожатого в коридоре, с его грустью и воспоминаниями.

"Амбивалентная природа нейронных импульсов, испускаемых корой головного мозга"

(и хочется, и колется)

Как интересно, и Мир другой, и нравы другие, а комнаты Княгини или по их титулам, Королевы, похожи на комнаты моей мамы. Спальня — роскошная кровать, задернутая пологом, очаг или как они называют, камин. Впрочем, как не назови, открытый огонь, это и оберег на все времена и оружие, что всегда под рукой. Резной столик, на нем гребни в серебре и еще масса всего, потом рассмотрю. Другая комната это как гостиная, а еще есть кабинет и из него двери в библиотеку. А вот это действительно, сказка. Личная библиотека Княгини, ой, опять я оговариваюсь. Королевы!

Есть еще несколько дверей. Не по-нашему устроено, но год в Школе меня всему научил. Знаю, как пользоваться и кранами, и душем. Наставницы объясняли, что Замок Правительницы Миров не просто стоит в середине переходов, а в него стекаются все новшества и она отбирает, что нравиться. Пока я полностью согласна с выбором тех, кто был до меня. Выхожу и попадаю снова в спальню. Ага, значит тут есть и тайные переходы, для личного пользования. Что ж наверняка они пригодятся и мне. В гостиной голоса. Я выглядываю — несколько девушек настороженно смотрят на меня, делаю шаг вперед и торопливо вспоминая параграф учебника "Знакомство с окружающими", заученно повторяю:

— Я Призванная, Ваш Мир сейчас нуждается во мне, но и мне нужна ваша помощь. Так что решайте сами, кто рискнет быть прислугой "призванки", — это я уже от себя сказала, как и обидное прозвище, его я просто считала у кого то, дар Видящей подразумевает и такое.

Одна из девушек вспыхивает. Ну да, они все хорошенькие, но одеты по их моде и волосы уложены. Подумаешь, я вот свою косу распущу, тогда посмотрим!

— Я — Люта, госпожа, — раздается голос из-за их спин, и девчонки расступаются, а проще сказать, шарахаются. И я вижу девушку с черно смоляными кудрями, с нарочитой небрежностью убранными в узел на макушке. Глаза цвета темного янтаря смотрят на меня с вызовом, но в глубине их подрагивают искорки тревоги и неуверенности, — Я согласна принести клятву служения Призванной, если и она не побоится взять в услужение оборотня.

Вот оно как. Я вовремя прикусываю губу, а то бы свистнула по мальчишечьи, есть у меня такая дурацкая привычка, от одного из братьев переняла. Оборотница мне в услужение? Знала бы она, что в моем Мире она была бы выше Княжны, пусть и не официально. Что ж, пока мне этот Мир начинает нравится все больше.

— Не побоюсь, Люта, скорее рада буду! Ты ведь сможешь и телохранительницей быть? Мне тогда не придется еще кого-то нанимать. Не люблю табун за спиной.

У девушки веселеют глаза и на губах появляется улыбка:

— Смогу, госпожа. Но только в замке, как выйдем, там все равно отряд будет ждать, вы же Королева, хоть и призванная.

— Пока и этого хватит, — киваю я, — А с этими что делать? "Отослать?" — я специально спрашиваю её. Во — первых, это сразу показывает расстановку сил, а во — вторых, ей виднее.

— Лучше будет девушкам позволить выполнять их работу, — осторожно отвечает Люта. — Вам же платья подобрать надо и к оглашению подготовиться.

— Конечно, — киваю я, этак небрежно, — ты распорядись, а мне нужна ванна.

Погружаясь в теплую, пенную ванну я очень довольна собой. Люта явно знает, что делать. А то, что иногда я слышу глухой рык и визг, это не моё дело. Сами разберутся. Княжне не пристало влезать в разборки сенных девушек. И хоть я теперь буду зваться Королевой, а они моими горничными, суть отношений от этого не меняется.

Я сижу перед зеркалом, закутанная в большую подогретую простыню и лениво поглядываю на прислугу. Девушки разобрали мои косы, вымыли их, высушили, надушили и расчесали. Теперь стоит вопрос вопросов, а что с этим богатством делать? Это в моем Мире даже Княгине не зазорно ходить, не укладывая косы в прическу, а позволив им струиться до подола. Просто самая тонкая вуаль, что надевается под венец, делается длиннее и словно бы их закрывает. По здешней моде косы надо уложить.

— У меня головы не хватит, их вокруг неё укладывать или шея сломается, — озвучиваю очевидное. Девушки подавленно молчат.

Входит еще пара и приносит платье. Я удивленно смотрю. В той Галерее, куда я попала по прибытии, на картинах оно совсем другое. Я поднимаю глаза на Люту.

— Вы — Призванная, госпожа, — она понимает меня сразу и начинает объяснять то, что для них очевидно. Но этого не было в моем учебнике, — В Галерее бесконечности висят портреты только Королев по праву рождения. Тех, кто передает знания своим дочерям. Те же, кто рожает сыновей, вынуждают призывать Королев на время, или для какого-то одного дела. Может быть и войны, — она осекается и делает какой-то жест рукой, его повторяют и все девушки. Явно что- то охранное.

Так, значит, призвали, спасай непонятно от чего, а потом иди откуда пришла? Ни платья тебе ни памяти не положено? Нет уж, сказки про безропотную падчерицу никогда не были моими любимыми. Я еще раз окидываю платье взглядом, потом смотрюсь в зеркало. Платье густого винно-красного цвета, украшено кружевом и какими-то темными камнями. Оно, бесспорно, красиво. Но само по себе, без меня. У меня глаза необычные даже по меркам моего Мира, они меняют цвет. Могут быть и зелеными, и густо синими, цвета постоянно меняющегося моря. Волосы — пепельно-золотистые. В общем я и платье друг другу "ни к селу, ни к городу", так говорила моя няня.

— У вас эльфы еще живут? Или вымерли? — это мне на память пришли строчки из книги про Королеву Эстер, она всегда платья у эльфов заказывала.

Мой вопрос ставит девушек в явное затруднение.

— Почему вымерли? — растерянно спрашивает одна, — я присматриваюсь, хорошенькая, даже можно сказать, утончена хорошенькая, кровь явно не местная, а вот ушки обычные. Значит, не чистокровная.

— Как тебя зовут?

— Соэль, госпожа, — она склоняет голову.

— Мне нужны мастера эльфы и их ткани, — озвучиваю я пожелание, и сама дивлюсь своей наглости. Но уж раз призвали овцу на заклание, пусть я буду красивой, овцой.

Как оказалось, ничего особенного в моем распоряжении и не было. Вскоре появились и портные, и мастерицы снимавшие мерки. И самое главное, нашли парикмахера. В общем, дня через два, когда Алан пришел за мной, чтобы представить и объявить о начале правления Призванной Королевы. Его встретила не заплаканная девушка в белом льняном платье, расшитом красной нитью по подолу, вороту и рукавам. А вполне себе Королева, даже по их меркам.

Эльфийский мастер пошел мне на встречу и мое платье цветом напоминало морскую волну, изменчивую под солнцем. А вспышки крохотных бриллиантиков небрежно рассеянных по нему, только довершали картину. Юбки, отрезные от талии, давали свободу шагу. Грудь подчеркивали белоснежные, до голубизны, кружева. А вот плечи и руки были не обнажены. Все же день на дворе. Чего оголяться?