— Ты решила идти в Школу Крейзи? — хотя это и вопрос, но звучит как утверждение.

— Лют, а как иначе я что либо узнаю? — пожимаю плечами.

— Иначе ты со свитой и отрядом охраны можешь потребовать пропуска в Школу, — глуховато говорит она.

— Ага, и покажут мне идеальную спальню и идеального воспитанника. А остальные, какая жалость, на учениях, где-то очень далеко? — отзываюсь я.

Так дядя Иван делал, если неожиданно кто из родственников приезжал к его мальчишкам. "Я воинов готовлю, в княжескую дружину, они и есть семья. И братьев-сватьев на стороне теперь у них нет. Раньше думать надо было, когда мне отдавали", всплыл у меня в голове его голос. Хотя я знала точно, дядя готовил не просто дружинников, а скорее, разведчиков. Тех, для кого главное не выжить любой ценой, а выполнить задание, несмотря ни на что или ни на кого. Такая специальная подготовка, с детства. И слушались они только моего дядьку, больше для них авторитетов не было.

Люта кажется удивленной моими словами, но объяснять некогда.

— Мне надо попасть туда, но неожиданно для них и желательно, ночью.

— Не боишься? — хмыкает она.

— Чего? Смерти? Так человек с ней при жизни и не встретится. А живым из жизни еще никто не уходил, — заученно повторяю я то, что так много раз повторяла мне Ведушка. Это знание из моего Мира.

— Ты это откуда знать можешь? — она отводит от губ кусок материи, что их скрывает.

— Я — Княжна, берегиней должна была стать. И хоть тебе это ничего не говорит, просто поверь, я — знаю. Но вот как туда попасть? Я знаю, существуют Порталы для переходов. А вот что дальше?

— Дальше у открытого Портала тебя должен кто-то ждать, тем самым не давая ему закрыться. И вовремя помочь проскочить. Ну и еще открыть его там, где тебе надо, — перечисляет Люта.

— Весело, — откликаюсь я, — и где найти бодрого самоубийцу?

Люта негромко смеется:

— Ну и скажешь ты, Княжна, — я проведу и подожду, часа два у тебя будет. А потом нас найдут, так или иначе.

Я удивленно смотрю на свою охранницу, но она поднимает руку, останавливая дрожащие на моих губах вопросы.

— Я окончила эту Школу, в первом же задании была покалечена, неполноценная я теперь. А ты вот в охрану взяла, даже не спросив, кто я и что. Как же мне теперь тебе не помочь?

— Подожди, Лют, у тебя болит что? — встревожилась я, — Как же ты тогда? Я же вижу, от тебя шарахаются!

— Ох, Княжна, — Люта снова называет меня так, и я понимаю, это уже не оговорка, но поправлять не спешу, мне самой так привычней, — покалечится для оборотня из Школы Крейзи это значит лишится одной из своих ипостасей. А я и волком долго быть не могу, почему и говорю, часа два в запасе будет, а потом как Боги решат.

— Тогда понятно, — я киваю, этого или будет достаточно, или уже не важно. За Королеву из Призванных биться никто не будет, что бы там Алан не говорил. Мне надо своих собирать, если править останусь. А пока Люта помогает мне подобрать наряд. Сразу отметая мужские варианты.

— Против наших ты и минуты не продержишься, сочти они тебя парнем. А вот девушку, да еще в платье, сначала выслушают. Закон там такой, женщину тронут в самом крайнем случае, в память матерей, что их родили, но никогда больше не увидят, — задумчиво говорит Люта. Я немного удивлена, в дружине отца тоже такое правило было. Конечно, не в походах, а в мирное время.

Люта помогает мне переплести косы и поглубже натянуть капюшон накидки — плаща. Я снимаю все украшения, кроме подарка Судьбы, знака Макоши. Он всегда со мной. И мы тихонько выскальзываем в ночь из тепла и безопасности моей спальни.

Люта ведет меня только ей понятной дорогой, и я просто стараюсь не отставать. А потом мы оказываемся на какой-то полянке, у самой опушки леса. Там растут две ели, у них один корень, а потом они расходятся, и уже вновь сплетаются кронами, где-то в вышине.

— Лезь в прогал между ними, там места достаточно, я тебя тут ждать буду, а как появишься, обратно и вытащу. Только помни, время у тебя до рассвета.

Я киваю и лезу. На той стороне то же оказывается полянка и густой лес впереди. Вроде бы всё то же, да не то. Если со стороны Замка даже ночью, лес был каким-то светлым, не злым. То тут меня охватила тревога, словно легкой изморозью легла на плечи. И еще было удивительно тихо. Так бывает только перед бурей или сильной грозой. Тревожно и тихо, но напряжение вокруг такое, что хочется бежать, куда глаза глядят. Нет, мне нельзя, я не для того сюда пришла. Замираю, чувствую запах дыма и иду на него. "Дыма без огня не бывает", так дядя Иван всегда говорил. А где огонь, там и люди.

Дым практически не виден, да и запах кто-то умело маскирует, но я все равно чувствую и вот вижу крохотный огонек в расщелине между камней. Недалеко плещется вода. Потом звук шагов и я делаю шаг вперед, надеясь, что все рассчитала правильно и у хозяина костра в руках рыба.

— Пустишь к костру, обогреться? — говорю я одновременно на несколько секунд освещая огнем костра и себя, и его хозяина. Как оказалось, совсем юного паренька, скорее даже мальчика. Я явно застаю его в врасплох. Смятение в его глазах сменяется угрюмой обреченностью.

— Садись, коль замерзла, — бросает он и явно чего-то ждет. Потом недоверчиво смотрит на меня, — ты что, одна здесь?

— Да, так что ты можешь меня убить, и никто не узнает, что я тебя видела, — озвучиваю я то, что прочла у него в мыслях.

— Дурное дело, не хитрое, — кивает он головой, словно и не удивляясь на мое умение, — не бойся, я не тать ночной, что бы пойти на такое.

— А кто ты? — стараюсь я поддерживать разговор, косясь глазом на костер, он медленно угасает. Если погаснет совсем, мальчик воспользуется темнотой и просто растворится в лесу. Почему-то я уверенна, он это умеет.

Он еще колеблется, а потом словно что-то, решив, делает шаг к костру, кладет на камни рыбу и подбрасывает в костер припасенный хворост.

— Я — Райс, воспитанник Школы Крейзи, правда, теперь уже беглый, — ответив он поднимает на меня глаза, и я замираю. Они удивительно яркого, голубого цвета, такой цвет глаз я видела только у Рона. Но у него они как лед, а глаза мальчика скорее напоминают летнее небо моего Мира, а еще у нас так цветёт лён, то растение из стеблей которого делают льняную ткань. Я присматриваюсь, нет похож только на первый взгляд, лепка лица другая, благородней черты. И волосы другие, Рон — светлый блондин, а мальчик русый и волосы у него вьются.

— Что так смотришь, нравлюсь? — хмыкает он.

— Не дерзи, — привычно обрываю я, словно он один из мальчишек моего дяди. Ты мне одного человека напомнил, а я его врагом считаю, — поясняю я, — его Роном зовут.

— Знаю, — Райс кивает головой, — не ты одна.

— В смысле? — удивляюсь неожиданной откровенности я.

— С ним, как только знакомятся, почти сразу начинают ненавидеть. Талант своего рода у братца, — с явной неохотой поясняет Райс.

— Он твой брат? — не верю я ушам.

— Сводный брат, по отцу — подтверждает парнишка.

— Подожди, но Рон, он же телохранитель Принца Алана, как же он им может быть, с таким талантом?

— Много знаешь, — отзывается хозяин костра, пока я пытаю его вопросами, он деловито почистил рыбу и обмазав ей глиной сунул запекаться.

— Много знаешь, — повторяет он, — да не всё понимаешь, — наши отцы, были братьями по оружию. Вот и решили, что сыновья тоже дружить будут. Принцу то в общем всё равно, кто его охраняет, а вот Рон хотел совсем другого. Принц добрый, мягкий, в мать пошёл, не в отца.

— А ты откуда знаешь? — недоверчиво спросила я.

Райс поднял на меня глаза:

— Так я часто в доме у Маяка бывал, особенно маленьким, с отцом. А потом, когда способности стали открываться, отец сразу в Школу Крейзи меня определил. Что бы я время зря не терял, — объяснил он. Потом видимо уловив сомнение в моих глазах, грустно усмехнулся, окинул себя взглядом, и кивнул, словно соглашаясь с моим недоумением:

— Таким я стал года полтора назад.