Просьба Инель - навестить родных, сэром Гантом была принята во внимание; по истечению двух дней, получив 'добро', Инель, счастливо взвизгнув, сразу собралась домой... Назад она вернулась тем же вечером, с кучей приветов, и пожеланиями доброго здоровья. Кэртону шел пятнадцатый год, он работал в городе на каменоломне, и увидела его Инель перед самым уходом. Он сильно вытянулся, у него начал ломаться голос, прежними остались лишь светлые непослушные волосы. Лилия следила за порядком в доме, помогала ей Ада. Нестора дождаться не удалось - мальчишка работал учеником чистильщика обуви, а затем бежал в мастерскую сапожника... Присев на лежанку рядом с Инель, я увидела, как одновременно улыбается и хмурится подруга, а из глаз бегут слезы, прочерчивая на скуле борозды... 'Еле, они такие большие! Такие взрослые! А стали прощаться, такие маленькие! Ада с двумя косичками, спрашиваю, кто заплетал, отвечает - Лия. С Кэром хотела поговорить, не получилось. С работы пришел, вымотанный, и уснул на лавке. Нестора не дождалась, мне уходить надо было...Мама просила тебя поцеловать'. 'Целуй, давай'. 'Оставила им денег, надеюсь, это им немного поможет...Мама мне что-то сказать хотела, да заплакала, сил, мол нет, в деревню хочет уехать, говорит, там легче будет...' - и замолчала, всхлипнув... 'У Кэра башмаки прохудились, штаны едва до щиколотки достают...Вырос пацан. Лия мое носит, Ада Лилино...Мама устала с ними, конечно....Знаешь, ее что-то беспокоило.... Точно тебе говорю....Не стала она просто меня тревожить...'. 'Ты уверена? Может, показалось?'. 'Нет, Еле, не показалось...' - на этом наш разговор прервался; с шумом распахнув дверь, в казарму влетела Эллания Риис: 'Гант командует общее построение!'. 'Что-нибудь случилось?'. 'Не знаю...' - на ходу помотав головой, и бросив на лежанку плащ со шляпой, Риис выскочила наружу...
'Построение?' - недоуменно посмотрев друг на друга, вышли из казармы. Выстроившись на прогулочной дорожке, мы наблюдали, как Гант, недовольно качая головой, несколько раз пробегает глазами сверток с Королевской печатью.... И вот, откашлявшись, он произнес: 'Королевский указ... Внимание....'.
Королевский указ звучал следующим образом: 'Во избежание недоразумения между сторонами конфликта, полковнику Бреоли в случае нужды обратиться к ближайшему окружению Ее высочества принцессы Виолетты Хайтенгельской в целях передачи через свиту для нее сведений. Данный указ вступает в законную силу по ознакомлению с ним стражи Ее высочества и приближенных полковника'.
'Отсюда следует - зачитав Королевский указ, тяжко вздохнул сэр Гант, - что полковника к принцессе мы не допускаем,... ежели полковник желает встретиться и поговорить с Ее высочеством, то нам, страже следует обратиться к свите принцессы и доложить о желании полковника....Надеюсь, всё всем ясно? Тогда свободны...'. Возле нас остановилась Мел, и тихо присвистнув, сказала: 'Ох-ох, чую я, что отголоски это той встречи... И кажется мне, что просто не будет....Ладно, я на пост, до встречи' - и Мели, махнув нам, убежала по дорожке ко дворцу. Я сменяла ее вечером, Инель меняла Риис....
Потихоньку мы обживали казармы. Деревянные лежанки, заправленные суконными одеялами, стол посередине, шкаф с посудой, лавка, сдвинутая пока к стене, ну, вроде все. Несколько дней Инель не находила себе места, переживая за родных. 'Еле, я съезжу тихо...Неспокойно мне...Прикроешь, если что?'. 'Разумеется...'. В караул я с Инель заступала вечером, а пока стала ждать, когда она вернется от своих... Забежала Лори и проговорив: 'Гант приказал удары отрабатывать', сняв плащ и оставшись в плотной светлой рубахе, выскочила наружу. Оставшись одна, я задумалась....И мысли мои потекли совершенно не туда, куда мне бы хотелось...Я думала о Корде, о его отношении ко мне.... Что такого я могла сделать, что б так на меня реагировать? Но ответа не было - я лишь чувствовала, как устала от этой необъяснимой ненависти.... Причем, как справедливо заметила когда-то Лори: '...будто два разных человека, первый тебя защищает в минуты опасности, спасает, а второй грызет до боли....'. С барона Корда я в мыслях перенеслась к моему наставнику, его отцу. Как же мне его не хватает.... Как больно осознавать, что те, кто был мне дорог, покинули этот мир.
Вдруг тенью в казарму, тихо скользнула Инель... Бледная, она прошмыгнула мимо меня, и легла на лежанку, стиснув руки. От неожиданности замерев, я, чуть погодя, бросилась за ней следом: 'Инель, что случилось?'. Она пыталась сказать, но гримаса боли исказила ее лицо. Она зарыдала. 'Кэр пропал...Лия плачет, Ада плачет...Три дня его дома нет. Я тоже бегала, звала его, обежала все дома в старой части города, и на пути попался мальчишка....и он сказал....сказал...' - и рыдания сотрясли ее. 'Что тебе сказал мальчик?'. 'Была....большая драка...много погибших. Их всех погрузили на телегу и увезли....за пределы города'. 'Ты описала ему Кэра?'. Инель, рыдая, с трудом выдавила: 'Нет, но ты же его знаешь. Он всегда впереди всех бы-ыл'.... Я пыталась ее успокоить, объяснить, что надо продолжать искать, что надежда есть - не получилось. Подруга слышала меня, но не слушала. Ее побледневшее лицо, дрожавшие, закушенные губы, и глаза, из которых готов политься горький поток слез....Что мне оставалось делать? Я поспешила к главному охраны, сэру Ганту, с просьбой отпустить нас в город на два часа. 'Это очень срочно, дело жизни и смерти! Я прошу вас...'. И уже через пару минут, пришпоривая лошадей, мы помчались в город.
Раз за разом мы проезжали узенькие, мощенные камнем, улочки; заглядывали в подозрительные подворотни, спрашивали у прохожих - здесь, правда, вообще не увенчалось успехом. Дамы и их кавалеры в дорогих нарядах попросту нас игнорировали, исчезая в недрах экипажей; бедняки и ротозеи, завидев форму стражи Ее высочества, пытались улизнуть из нашего поля зрения. Мы привлекли к себе внимание военного патруля - слава Богу, при нас оказались документы. Они то нам и сказали про улицу Асажу в северной части Барда....
И мы поехали на север. Название улицы крепко засело в моей голове, вертя его так и эдак, я прочла наоборот. Едва не поперхнулась....Искоса поглядев на подругу, с трудом удержалась, чтобы не поделиться ... Не, лучше не стоит...
Доехали до трущоб...Зловонный запах встретил нас издалека. Узенькие, грязные улочки петляли, вдоль домов по канавам бежала вода, о содержании которой мы вполне могли догадаться. Тут же рядом гора мусора и писк крыс; чудом я удержала Бурана, дабы он не шарахнулся. Переглянувшись с Инель, с трудом сглотнув, въехали в первую подворотню. Отсыревший, темный низ домов, чавкающая грязь под копытами лошадей, и мы, с трудом успевшие отскочить в сторону от вылитой сверху воды...
Нащупав рукой меч, тихонько поехали дальше. Поворот и оглушительный визг резанул по ушам; Буран встал на дыбы - замотанные в кучу одежды, на нас надвигались вооруженные ножами, оборванцы. Выхватив меч и пару раз рубанув воздух, мы, стремглав по очищенной на миг улице, проскакали дальше...Начинался дождь, противный, мелкий. Уже не выпуская оружия из рук, мы приостановились....Впереди жалобно заскрипела дверь. Высокие фигуры в темных плащах выходили на улицу. Да уж, так и хочется выдать: 'Валим отсюда...пока можем'. И тут вопль Инель почти разорвал мои барабанные перепонки: 'Кэр!!'. Бог ты мой, как же она его разглядела?? В толпе, теперь из-за крика оттесненный назад, с бледным, без кровинки, запрокинутым лицом, Кэра волокли к темной повозке... 'За ним, Инель!' - крикнув, я рванула вперед...и что-то увидела краем глаза непонятное, отчего мои мозги ответа пока не нашли, а медленно пытались соображать....Моя подруга - дело было в ней. Со стеклянным взглядом, глубокомысленно рассматривая поводья, Инель окаменела! Я...я лишь поняла, что голова моя сейчас, прямо сейчас закипит...От страха, неожиданности, и ...полной непонятки...Что за черт, черт возьми! 'Инель! Инель! Да что с тобой?!' - схватив ее за плечо, мне пришлось тут же вцепиться в него же - она стала падать! Зубы мои стали отплясывать бешеную кастаньету, и что я могу добавить, слава Богу, что хватило моего разумения взглянуть на этих гадов....