Очевидно, речь идет здесь о торговле совершенно особого рода, в которую вовлечен очень узкий круг лиц. И тем не менее ей отводится целая площадь в Стамбуле. Имеются и другие специализированные рынки, открытые для более широкой публики. Такие, как, например, рынок для продажи лошадей или рынок домашней птицы или, наконец, барахолка («блошиный рынок»); вполне возможно, впрочем, что специализация их не столь уж узка и помимо основного товара там продаются и иные.

Кроме того, есть и еженедельные рынки — это, как правило, такие рынки в масштабе квартала, которые функционируют в определенный день недели. Впрочем, не бывает такого дня, когда бы подобные рынки не были открыты в каком-либо районе столицы^{259}; некоторые из этих рынков даже стали обозначаться днями недели, когда они открыты. Таковы Салыпазары, рынок, расположенный между Галатой и Топхане (буквально: «рынок по вторникам»), Чаршамбапазары («по средам») в Фетхийе и Першембепазары («по четвергам») в Каракёй. Эти рынки-ярмарки в основном специализируются на продуктах питания, но на них можно найти и другие товары. Все они находятся под неусыпным наблюдением агентов мухтесиба.

Однако основной объем местной торговли приходится на постоянно действующие лавки торговцев и ремесленников, число которых, согласно Эвлийе Челеби, достигает 41 тысячи, а согласно Мишелю Бодье — 48 тысяч^{260}. В одном из манускриптов Национальной библиотеки указано другое число — 32 150^{261}. Термин «лавка» охватывает как учреждения розничной торговли, так и мастерские мелких ремесленников, даже крупные мастерские, служащие одновременно и местом продажи производимых ими товаров.

Значительная часть этих лавок находится в основных торговых кварталах, а остальные рассеяны по всему городу — более или менее густо в зависимости от плотности населения в различных его частях: «Повсеместно имеется неисчислимое количество лавок и, соответственно, великое число ремесленников, готовых исполнить самые разнообразные заказы, и купцов, у которых покупатель найдет все, чего только пожелает»^{262}. Эти лавки, построенные из дерева, обычно имеют подвижной навес, который, будучи опущен, закрывает собой дверь. Как по ширине фасада, так и в глубину они редко бывают больше трех метров. Их высота варьируется в зависимости от предназначения лавки. В торговых кварталах ночные сторожа обходят дозором улицы и переулки, чтобы предотвратить взломы и грабеж. Впрочем, владельцы частенько предпочитают устраивать свое жилище либо в самой лавке, либо над ней в верхнем этаже. Однако лавки на рынках и базарах одноэтажные, и никто не имеет права в них оставаться ночью. Днем в этих кварталах более чем многолюдно, но ночью они совершенно пустеют. Ночные обходчики имеют приказ задерживать всякого встреченного там человека.

Наряду с побережьем Золотого Рога наиболее оживленный квартал в Стамбуле — это, без сомнения, тот, что окаймляет собой «Большой Базар» (Бююк чарши), а последний, в свою очередь, состоит из двух бедестанов и множества хане, лавок и мастерских. Большой Базар Стамбула — один из самых знаменитых на Ближнем Востоке: сравнение с ним выдерживают лишь базары Тегерана, Алеппо и Дамаска. Он представляет собой сеть из 67 пересекающихся под прямым углом улиц, каждая из которых носит наименование обосновавшейся на ней корпорации; на перекрестках некоторых улиц имеются площади, на которых по утрам люди соседних корпораций совершают общую молитву. Здесь имеется 5 мечетей и 7 фонтанов. Все 18 ворот Большого Базара закрываются на закате, после чего он остается под надзором ночных сторожей, назначаемых корпорациями^{263}.

В целом ансамбль насчитывает 3 тысячи лавок, к которым следует прибавить еще тысячу лавок, находящихся в ханах. В сумме это число равно одной десятой от общего количества лавок в Стамбуле. Сосредоточение на Большом Базаре торговых учреждений тем более велико, что в непосредственно прилегающих к нему окрестностях расположены блошиный рынок, книжный и разные продовольственные рынки. Коротко говоря, почти все товары, имеющиеся в Стамбуле, могут быть найдены здесь, включая и особо ценные, традиционным местом продажи которых остается старый бедестан.

Два бедестана^{264}, старый и новый, — это два больших каменных здания, которые «являют собой два замкнутых внутри почти крепостных стен пространства, каждое из которых равно городской площади средних размеров, имеет мощные врата и покрыто сводом, опирающимся на множество колонн»^{265}. Старый бедестан, обязанный своим возведением еще Мехмету Завоевателю, — это место, «где продаются самые богатые товары; оно представляет собой помещение под каменным сводом, очень высокое, но несколько тесноватое, если сопоставить его площадь с высотой; оно пересекается двумя скрещивающимися под прямым углом улицами, между тем как третья улица идет вдоль его внутренних стен. Лавки, установленные вдоль этих улиц, увешаны отрезами парчи, разных сортов бархата, дамассе (шелковой узорчатой тканью) и другими ценными тканями; к тканям прикреплены драгоценные украшения. Множество серебряных светильников со вставленными в них большими и толстыми восковыми свечами освещают это сказочное место…»^{266}. По словам Эвлийи Челеби, вдоль каждой из упомянутых «улиц» выстраивалось до 600 лавок и возвышалась гора из двух тысяч сундуков, один на другом, наполненных драгоценными товарами. Купцы, обосновавшиеся в старом бедестане, в основном специализировались на продаже ювелирных изделий, драгоценных камней, предметов из золота и серебра, ковров, пушнины, парчи, фарфора и т. п.^{267}

Новый бедестан (Сандал Бедестани), расположившийся неподалеку от старого, торговал в первую очередь «самыми разнообразными дорогими тканями, вышитыми золотом и серебром, шелком, изделиями из Ангоры, самые лучшие образцы которых превосходят роскошью и изяществом исполнения все, что производится в иных странах»^{268}.

Два бедестана — излюбленное поле приложения сил для «обладателей сокровищами Каруна», то есть для богатейших негоциантов, специализирующихся в покупке и продаже предметов роскоши. На своей службе они содержат особый штат ночных сторожей и охранников, состоящий «из надежных и верных мусульман, которых следует отличать от прочих ночных сторожей в Стамбуле; они имеют право заниматься своим делом на основании патента (гедик), выданного падишахом, и получают жалованье от префекта города»^{269}, а также широко прибегают к услугам маклеров и комиссионеров, которые располагают патентом на совершение посреднических сделок Иначе говоря, бедестаны являют собой, помимо прочего, и рынок ценных бумаг.

Продажа продуктов, как произведенных в Стамбуле, так и ввезенных в него, подчинена строгим правилам, за соблюдением которых зорко следят, с одной стороны, мухтесиб и его агенты, а с другой — люди корпораций. Продажа определенного товара производится определенной же корпорацией и никакой иной: торговец мылом не может продавать свечи; бакалейщик, положим, имеет право торговать сыром, но торговцу фруктами такое право не предоставляется. Подобные примеры можно множить до бесконечности. Продажа может производиться прямо — купцом или изготовителем клиенту. Именно так происходит движение продуктов питания и множества предметов ремесленного производства. В таких случаях продажная цена определяется мухтесибом после согласования с представителями корпораций и включения в нее определенного процента (до десяти от стоимости), идущего на различные накладные расходы. Посредническая торговля, или, точнее, торговля при помощи комиссионера (деллал), имеет, как правило, дело с высокоценными товарами — такими, как пушнина, ценные ткани, золото, драгоценности, лошади, невольницы. Деллаль — официально признанный посредник, патентованный агент по продаже товаров на дому, работающий на основе соглашения с купцом и получающий с каждой продажи определенный процент от стоимости реализованного товара — процент, оплачиваемый как продавцом, так и покупателем. Профессия деллала строго регламентирована, и его деятельность остается предметом самого пристального внимания со стороны мухтесиба.