— Домовой… — начала объяснять Алаида. — Просто настоящий домовой несколько отличается от образа, созданного в нашей голове. Это не косматый паренек, вымазанный печным нагаром, а настоящее существо очень сильное и смертельно опасное, верное своему хозяину и способное за него умереть.

— И отомстить… — добавила Света, поглаживая живот.

— Как оказалось и это тоже! Скорее всего ни големы были прощальным подарком Миланы, а эта тварь, которая должна была вас, когда все успокоится, уничтожить.

— Сюрприз удался на славу! — улыбнулся я, отхлебнув из большой чашки кофе.

В дверь позвонили. Мишка рванул из своей комнаты, бросившись открывать.

— Это Даня в гости пришел! — прокричал он из коридора, но я вышел туда раньше. Щелкнул замками, не глядя в глазок. На пороге стояла улыбающаяся Красовская, а под мышкой у нее был зажат пакет с «Киевским тортиком». Такое хитрое лицо у нее бывало только тогда, когда она мне хотела предложить какую-нибудь очередную авантюру. Я молча захлопнул прямо перед ней дверь. Хватит с меня атаки домового. Звонок настойчиво продолжил трезвонить.

— Саша, кто там?

— Это Даня! — прокричал Мишка, не увидев Яны.

— Так впускайте… — повелела Эльвира Олеговна. Я вздохнул и снова отпер засовы.

— Что надо? — невежливо поинтересовался я у своей закадычной подруги.

— Дело есть! — радостно сообщила журналистка. — Впустишь?

Ну куда ее прикажете деть эту настырную журналистку, акулу пера «вечернего Харькова»? Я со вздохом отодвинулся в сторону, пропуская ее в квартиру.

— Сашуль, кто там? — прокричала мне из кухни Светка.

— Красовская! — ответил я, показывая Янке, где мы можем поговорить.

— Дворкин, Дворкин…ты все фамильничаешь! — покачала она укоризненно головой, разуваясь, натягивая домашние тапочки, предложенные мной.

— Ох…Яночка… — Светлана обнялась с журналисткой, чмокнув ее по-дружески в щечку. — А у нас тут такое! Ты не поверишь…

Жена подхватила Красовскую под руку, потащив на кухню. Женщины счастливо загомонили, будто птицы на базаре. Мы с Мишкой переглянулись и поняли, что скорее всего лишние на этом празднике жизни.

— Саша… — позвала меня Яна, помешивая свежезаваренный тещей кофе.

— Нет! — угрюмо буркнул я, присаживаясь рядом с женой.

— Что нет? — не поняла журналистка.

— Все нет! Чтобы ты не предложила — однозначный мой ответ нет!

— Дворкин! Это по крайне мере невежливо! — укоризненно посмотрела на меня теща. — Нельзя отказывать людям, не узнав, что они от тебя хотят.

— Я знаю, что она, — я указала на покрасневшую Красовскую, — от меня не хочет ничего, кроме как ввязаться в очередную авантюру!

— А ты не хочешь? — удивилась Светлана. Вот он женский коллектив и пресловутая солидарность. Совсем недавно она с тещей меня пилила за то, что я постоянно влипаю во всякие магические истории, а теперь нате…распишитесь. Уже защищает и просит выслушать.

— Не хочу, представь себе! Ты носишь Дашку, Мишке скоро поступать в колледж, Эльвира Олеговна… — я оценивающе посмотрел на тещу, пытаясь найти изъяны. — Уже не та…

— Я еще…

— Спасибо, Эльвира Олеговна! Я понял! — перебил я ее. — А ты, Алаида? Тоже считаешь как все?

— Если честно, то мне просто интересно, — пожала дипломатично плечами ведьма.

— Хорошо! — примирительно поднял руки я. — Рассказывай!

И Красовская под кофе со сладким поведала нам о таинственном убийстве в Шаровском замке, о том, что Заславский очень просит помочь, проверив поместье на предмет магии и колдовства.

— А Слава может покупать и реставрировать какие-нибудь здания, где никого не убивают? — съязвил я, когда Яна закончила. — Или у него такое хобби?

— Саш…у человека проблемы, а ты… — укоризненно поглядела на меня жена.

— А я не хочу впутываться в эту историю. Мне хватило домового…

— Какого домового? — оживилась Яна, а ей тут же все донесла не в меру болтливая теща. Пока они беседовали, я раздумывал над историей, которой со мной поделилась журналистка. Какое непонятное шестое чувство кричало мне о том. Что это все ничем хорошим не кончится, что сюжет книжки можно придумать и не освоенный на реальных событиях. Вообще не хотелось и все тут!

— Так что сказать, Славе?

— Скажи, что Дворкин улетел на Багамы! — разозлился я.

— Саш, может я тебе помогу? — предложила Алаида Шпиц.

— Чем? Мы что следователи? Мы раскроем двойное убийство?

— Зачем ты так? — обиделась ведьма.

— Просто походим, подышим свежим воздухом, — добавила Света, поглаживая живот, — нам это с Дашей полезно.

— Говорят там места красивые… — мечтательно вздохнула теща. — А я уже сто лет никуда не выбиралась! Пылесос ты мне все равно не купишь, а вот на замок настоящий посмотреть…

— Хватит! — стукнул я кулаком по столу. — Вашу позицию я уже понял…Миш, а ты? — я обернулся к сыну, надеясь хотя бы у него найти поддержку.

— Саш, ну а что мы теряем? Только представь, настоящий замок…

— Значит все за? Один я дурак против? — выдохнул я.

Все потупили глаза, словно оставили мне выбор для принятия решения. Хитрецы!

— Звони, Славе! — после небольшой паузы попросил я Янку. — Пусть там нам все организует…

— Ура! — радостно закричал мой женский батальон, побежав собираться, но вот лично я вовсе не разделял их радость. Что-то мне подсказывало, что эта история не так проста, как кажется на первый взгляд, и я еще пожалею, поддавшись на их уговоры.

Жажда…Нечто мало напоминающее человека медленно пробиралось по парку Шаровского замка. Худое бледное тело, одетое в какие-то лохмотья, сгорбленная фигура, вытянутое лицо. Жажда выгнала это нечто наружу! Горло сипело, с трудом проталкивая в легкие воздух, а разум, измученный годом спячки затуманился от предвкушения пиршества. Оно баловало себя уже второй день. Так много людей здесь не было очень давно…Очень…Оно даже не помнило сколько! Пять, десять лет, а может всего лишь год, показавшийся вечностью.

Странное существо оскалило пасть, бывшее когда-то ртом похожий на человеческий. Из-под нижней губы выдвинулись окровавленные клыки. Теперь кости вытянулись, стали крепче, но вместе с тем намного уродливее. Жажда…Крепкие длинные руки, опускавшиеся ниже колен, создавали образ какого-то доисторического человека. Грубая, вонючая, свалявшаяся шерсть покрывало довольно хилое сморщенное тельце, не знающее солнечного света.

— Ррр… — прорычало существо нечто невразумительное. Липкая красная кровь растеклась по груди, красные зрачки глаз внимательно обшаривали окрестности, будто ждали отовсюду опасность. Именно так и было, когда злобные селяне с вилами и топорами открыли охоту за чудовищем. Которое убивало скотину, рвало на части их соседей, родственников, друзей. Оно прекрасно помнило, как они ходили по лесу, парку, ища причину гибели людей, а оно была рядом. Слышало шорох их шагов, шелест листвы под их грубо сшитыми ботинками, старалось не дышать, чтобы не выдать себя то ли рыком, то ли стоном, потому что жажда, приходящая раз в год гнала ее искать добычу, утолять голод.

Ее так и не нашли. Время гона прошло, и существо уснуло на год, чтобы проснуться вновь и заставить жить в страхе всю округу почти неделю. Сегодня был второй день гона. Четвертая жертва, которую спишут на какого-нибудь маньяка, которого так и не найдут.

— Ррр… — эти двое были совсем молоденькие. Свежее мясо, юная кровь, слаще которой ничего в этом мире не может быть. Этот пряный дурманящий запах сводил с ума, заставлял терзать беззащитное тело, наплевав на опасности. — Ррр…

Существо хрюкнуло и медленно побрело по тенистой аллеи парка. Лишь полная круглая луна с синими проплешинами кратеров была свидетельницей гона, лишь она мать всего сущего с молчаливым одобрением светила, когда хрустели под острыми, будто скальпель зубами, кости, лопалась кожа, вываливая наружу все потроха человеческие.

— Ррр!

Жажда утолена. Завтра третий день гона. Аллея была пуста. Сколько воспоминаний связано с ней. С этими липами, вытоптанными дорожками, глубоким прудом, затянутым зеленой ряской. Тогда еще не было гона! Не было жажды!